Олимпийская бойня - Тамоников Александр

Неожиданно он понял, что боится этого человека, Дахана: было в нем что-то такое, заставляющее трепетать. Какая-то мощная внутренняя сила.

– Из Эфиопии. Его выращивают всего на нескольких плантациях, и где-то он ценится дороже золота.

Азиз сделал глоток:

– Да, чудесный напиток, я такого не пробовал еще никогда.

– Не надо льстить, Джамал. На востоке лесть дело привычное, но я не люблю.

– Извините.

Выпив кофе и отставив чашки, Дахан взял с угла стола папку, достал из нее сложенный лист.

– Это отчет о действиях минометных расчетов твоего отряда, Джамал. Я ознакомился и хочу сказать, что ты бездарно потерял половину отряда, не нанеся евреям существенного вреда.

– Но, господин Дахан. Мы не знали, что к пехотному батальону подошла самоходная батарея.

– А правилам проведения разведки тебя не обучали? Почему ты выставил всего одного корректировщика огня? Который сбежал, как только подтвердил цель. Ты мог направить к расположению батальона разведгруппу, люди на это имелись. Мог и должен был отправить, не ограничившись корректировщиком. Да и тем, на кого нельзя положиться. Он вышел к деревне после боя?

– Нет!

– Не вышел, сбежал. А если бы у тебя была разведгруппа с корректировщиками на каждый расчет, то ты по связи мог бы передать приказ в первую очередь накрыть минами батарею. Три полевых миномета М-120 имеют, если не изменяет память, скорострельность до десяти выстрелов в минуту на дальность до семи километров. Боезапас на каждый миномет тридцать выстрелов. Пусть твои расчеты выпустили бы одновременно по пять мин, это был бы приличный огневой налет, вы накрыли бы всю батарею, не дав ей расползтись. Вывели бы самоходки из строя и перенесли огонь на пехоту. А что получилось? Одну САУ сожгли, одну зацепили, ее уже, наверное, восстановили, но остальные самоходки разнесли все твои расчеты. И тут же командир еврейского батальона ввел в работу подразделение спецназа. Тебе неизвестно, что в штате батальона есть такое подразделение?

– Известно.

– И как назвать действия твоих людей у «зеленой линии»? Сколько бойцов вышло в деревню?

– Те, кто со мной.

– И это из восемнадцати человек?

– Да.

– Преступно безграмотно сработано. Потеряли три миномета, три автомобиля, тринадцать бойцов. Потери врага меньше. Что это за огневая атака?

– Извините, господин Дахан, но я действовал по приказу.

– А голову иногда включать не надо? Или ты привык все делать по приказу?

– Да.

– Ну, тогда если я прикажу тебе застрелиться, ты застрелишься?

– Вы не сделаете это.

– Отвечай на вопрос.

– Не знаю.

Дахан отбросил отчет операции, прикурил сигарету, Азизу не предложив. У того были свои сигареты, но закурить их он не решился.

Выпустив облако дыма, хозяин дома поднялся, прошелся по кабинету:

– И как после этого мне доверить тебе задание, от которого зависит престиж организации и еще очень многое?

Азиз взглянул на Дахана:

– Мы готовы умереть за наше дело освобождения Палестины от евреев.

– Умереть, Джамал, несложно, сложнее сделать дело.

– О каком деле идет речь?

– Да вот не знаю, стоит ли поручать его тебе.

– Вы можете положиться на меня.

– Сомневаюсь, но… подобрать другую группу, к сожалению, уже не успею. Придется привлекать твою.

– Мы оправдаем доверие.

– Ладно. По данным нашей разведки, представители руководства Израиля и Ливана собираются провести встречу на сирийской территории.

Азиз удивился:

– Израильтяне и ливанцы?

– Представители руководства, это не одно и то же.

– Но о чем они могут договориться?

– Вопросы переговоров держатся в секрете, но нетрудно догадаться. Израильтяне понимают, что арабский мир не смирится с поражением, я бы сказал катастрофой 67-го года, когда евреи разгромили армии целой коалиции. И будут готовить реванш. При поддержке стран социалистического блока нарастить мощь вооруженных сил Египта и Сирии, по крайней мере, не составит труда. К ним вновь присоединятся Ливан, Алжир, Ирак. Тогда евреям придется тяжело. Вот тогда они уже вряд ли выстоят. Поэтому, наряду с усилением собственной армии, привлекают на свою сторону страны Запада. Ведя переговоры о военной помощи США, Франции, Британии, в Тель-Авиве, Иерусалиме, в руководстве Израиля решили применить стратегию разрушения коалиции до ее нового формирования. По созданию условий, в том числе финансовых, которые являлись бы препятствием в союзе с нами. Встреча в Сирии делегаций Израиля и Ливана – это первые шаги в этом направлении. Наверняка они одобрены Вашингтоном. Принимая во внимание ту опасность, которую таят подобные переговоры, и чем дальше, тем больше, руководство организации приказало мне сорвать первые попытки договориться. Другими словами, выйти на переговорщиков и уничтожить их. Это послужит хорошим уроком и для Израиля, и для руководства арабских стран, стремящихся к миру любой ценой. В основном, конечно, для арабов. Этим же мы дадим понять, что не допустим никаких переговоров за спиной Организации освобождения Палестины. Арабы должны единым фронтом выступить против Израиля. Только тогда сначала мы вернем потерянные в результате Шестидневной войны территории, а затем заставим евреев убраться в пустыню, либо рассеяться по всему миру, как это было до возникновения Израиля. Задача по срыву переговоров, как я уже сказал, поручена мне. Решать же задачу на месте будешь ты, Джамал, со своей группой. Это явится и экзаменом для тебя и твоих людей в плане привлечения к более серьезным и массовым акциям.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Азиз все же достал пачку сигарет:

– Разрешите?

– Кури.

Он прикурил.

– Значит, теперь я возглавляю диверсионную группу «Черный скорпион»?

– Именно так. И предупреждаю. Не выполнишь задание, пойдешь под суд. Шариатский суд. Нетрудно догадаться, какой приговор вынесет его председатель – кади.

– Нужна диверсионная подготовка бойцов.

– Неделя у нас есть. И загородный лагерь есть. Что сможем, то сделаем. На подготовительном этапе руководить группой буду я.

– Понятно. Один вопрос, господин Дахан.

– Спрашивай!

– Я уже сейчас могу довести до бойцов поставленную задачу?

Дахан усмехнулся:

– Во-первых, Джамал, никакой задачи тебе никто не ставил, тебе определена суть предстоящей работы, не более. Во-вторых, не должен, ты обязан оповестить своих бойцов о задании, начав подготовительный этап. Каждый должен оценить, что ему предстоит, и морально подготовиться к этому. Морально-психологическая составляющая в диверсионной работе имеет если и не решающее, то огромное значение.

– Я вас понял, господин Дахан.

– Свободен. Завтра с утра, после молитвы и завтрака, выезжаем в полевой лагерь.

– Мне вывести людей к дому?

– Нет, за вами зайдет мой помощник Омар Сабар.

– Как я узнаю его?

– Он представится, большего не требуется. В районе моего дома посторонних людей нет, кроме, естественно, магазина.

– Понял.

Кивнув, Азиз вышел из кабинета. Рослый сириец проводил его до выхода.

В садовом домике ждали бойцы группы.

В субботу, 10 апреля, в садовый домик зашел помощник Дахана Омар Сабар. Посмотрел на часы – 05.30. Закричал:

– Группа, подъем!

Бойцы проснулись, начали вставать, одеваться.

Сабар прошел в комнату, где располагался Азиз.

– Господин Азиз. Ваши люди не спешат исполнять команду. Прошу вас поторопить их. После молитвы и завтрака, в 06.20, мы должны выехать из Эль-Урбиба.

– Так рано? Почему?

В отличие от подчиненных главарь «Черного скорпиона» поднялся и оделся быстро.

– Таков приказ господина Дахана.

– Хоп. Я потороплю.

Азиз подогнал группу и после молитвы и завтрака на микроавтобусе боевики выехали из двора дома 24 по улице Аль-Урдоб.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

За ним следовал новенький «Ниссан» – автомобиль Дахана.

За городом, перед дорожным постом, «Ниссан» обогнал микроавтобус и пошел впереди. Через двадцать километров внедорожник свернул направо – на песчаную дорогу, зажатую с двух сторон рощами, и пошел по ней. Через пару километров колонна заехала на площадку, окруженную тремя холмами. «Ниссан», а за ним и микроавтобус остановились.