Ритмы ночи - Элда Мингер

— О-о!.. — еле слышно, шепотом протянула она.

Дэниел улыбнулся этому удивленному возгласу. Ощущения почти сводили его с ума, но он позволил Мэг закончить свои исследования. Он понял: она хочет, чтобы он вошел в нее, он нужен ей.

У него были женщины, но он никого не любил, хотя почти ко всем хорошо относился. И никогда ничего ни одной не обещал. Ни одна не могла сравниться с Мэг…

Он так боится обидеть ее! Она, должно быть, сожмется, замкнется в себе. Он ведь фермер, имеющий дело с животными, он их выращивает и знает тонкости полового акта во всех его фазах. Ей нужно время — нельзя спешить.

— Мэг! — шепнул он, целуя ее.

— Ммм?..

— Ты можешь остановить меня в любой момент.

— Это несправедливо! — прошептала она.

— Не хочу, чтобы ты боялась.

— Я… не боюсь.

Он помолчал.

— Совсем немного, — выдохнула она ему в ухо.

Он догадался, что она стесняется. Ее тело такое живое, чувственное, так ждет его прикосновений. Она немного боится. Очень хочется, чтобы ей было хорошо. С ней совсем не так, как с другими…

— Нужно лечь на бок, — сказал он ласково, поглаживая ее, чтобы успокоить.

Она подчинилась, посмотрев на него доверчивыми глазами. Он лег рядом, положив ладонь на ее ягодицу.

Он берег ее, и это помогало ему сохранить контроль над своими действиями. Он ощутил, как она открылась вокруг него, ощутил, как нежные, чувствительные мышцы расслабились, позволив ему войти, а затем обхватили его плотным кольцом. Это как агония. Он слышал быстрые, мягкие вздохи, когда мышцы ее замыкались вокруг его плоти.

— О-о-о! — выдохнула она.

Он прикусил губу, сконцентрировавшись на том, чтобы доставить Мэг максимальное удовольствие, и продвинулся дальше — медленно, осторожно, нежно. Она застонала. Теперь, по-настоящему войдя в нее, он крепко взял ее руками за бедра, принуждая принять его еще глубже.

У нее наступил бурный оргазм, она громко вскрикнула. Затем, через несколько секунд, повернулась, вцепившись ему в плечи так, что ногти вонзились в кожу, заставила его лечь на нее сверху и снова войти. Блаженство — полное, наивысшее блаженство… Она вцепилась в него сильнее, чем прежде. Он откинулся назад. Сильные толчки… еще… еще… неустанно продолжался эротический ночной ритм… Она снова застонала — эти глухие, низкие звуки выходили будто из самого нутра. Он прижался щекой к ее волосам и уже не мог себя контролировать. Сейчас он не в силах был бы остановиться, если б даже захотел…

Когда он медленно отпустил ее, стыдясь столь быстрой разрядки, ему хотелось лишь одного — чтобы это никогда не кончалось! Обнимать, целовать, любить ее всегда, вечно! Он так жаждал ее, а кульминация оказалась такой короткой…

Мэг уютно положила голову ему на плечо. Он не смог бы пошевелиться или вымолвить слово, даже если б от этого зависела его жизнь. Он целовал ее шею, вдыхал мягкий аромат волос. А затем незаметно уснул.

Глаза ее открылись минут через сорок. Она потянулась, поморщилась, улыбнулась. От выпитой текилы даже голова не болела. Она с благодарностью подумала, что Дэниел, как истинный джентльмен, пил вместе с ней. Будь они трезвыми, вряд ли бы у них так получилось.

Но теперь — что было, то было! Она высвободилась из его объятий и принялась разглядывать его лицо — такое спокойное, расслабленное, без тени эмоций. Это не столько от сна, сколько от того, что произошло между ними. Столько энергии он потратил — эмоции били, как лава из вулкана. Глядя на него, Мэг вспоминала мельчайшие подробности. Она не испытывала ни стыда, ни раскаяния: давно знает Дэниела, много лет, и всегда ее подсознательно тянуло к нему. Их внезапная близость в кузове его пикапа, должно быть, просто следствие взаимной симпатии. Она прильнула к нему, поцеловала в кончик носа и стала наблюдать за его медленным пробуждением, шепча:

— Спишь?.. Спишь?.. — Рука ее скользнула вниз.

Дэниел тотчас проснулся, его темно-серые глаза горели той же страстью, он нежно, с ласковой угрозой улыбался ей, наконец, прошептал на ухо:

— Не играй, а то придется расплачиваться!

Она тихонько смеялась, довольная.

— Ты сама… меня… побуждаешь, Синеглазка…

— А я… не знаю, как еще яснее…

— Тогда, держись, на этот раз будет долгая скачка! — предупредил он с бессознательной уверенностью сильного мужчины.

Она дрожала в сладостном предвкушении, ни о чем не думая, ничего не ощущая, кроме этого.

— Тебе не холодно? — Дэниел, неверно истолковав ее состояние, осторожно натянул ей на плечи спальный мешок: в Колорадо даже летом ночи бывают прохладные.

— С тобой, нет.

— Хочешь, вернемся на ранчо.

Она представила себе долгий, неспешный любовный марафон: ее спина ощущает не холодный кузов машины, а легкое прикосновение чистых простынь. А потом она попросит его лечь на спину… Спальный мешок сполз с ее плеч, от холода затвердели соски.

Там, на его ранчо, они вдвоем и больше никого, полное уединение. Теплая, мягкая, широкая удобная кровать — выдумывай что угодно.

И, самое главное, горячая ванна — она ей так пригодится, когда этой бурной ночи придет конец…

Дэниел, как всегда, будто прочел ее мысли. Он энергично вскочил с их импровизированного ложа, забрался в кабину и завел двигатель. Вернулся, поднял ее на руки и, прямо в спальном мешке, усадил в кабину и включил обогреватель. Мэг блаженствовала, подставив лицо и руки потоку теплого воздуха — порядком-таки продрогла в кузове.

В боковое зеркало с водительской стороны она с улыбкой наблюдала, как он бодро натягивает джинсы, приводит себя в порядок, собирает ее одежду… Вот он уже на водительском сиденье — включил заднюю передачу, отъехал от озера и стал выруливать на шоссе.

Она накрыла ладонью его твердую, крепкую руку.

— А мы так и не искупались раздетыми. Вот было бы здорово…

— Так еще искупаемся, — помолчав, посулил Дэниел, не отводя глаз от дороги.

— Обещаешь?

Он бросил на нее быстрый взгляд и у нее сладко заныло где-то внутри: столько уверенной, мужественной силы излучали его темно-серые глаза.

— Можешь рассчитывать.

Глава третья

При лунном свете дом Уиллета выглядел совершенно по-другому, не так, как она его помнила. Наконец Мэг сообразила, что это ей не кажется — просто перед ней был действительно другой дом.

— Дэниел? — позвала она, еще не придумав, что сказать, — так приятно произносить его имя.

Все то же самое: постройки, конюшни; тот же вид на горы, но сам дом…

— Я снес старый четыре года назад, — негромко объяснил он, опять будто услышав, о чем она думает.