Радиоактивный ветер - Алексей Колентьев

Вечерело, и поисковая партия, поменяв направление, заспешила именно в северо-западный угол болот. Пару раз они проверялись, высылая разведчиков назад и вперед, но меня не обнаружили. Застолбив сухой участок, поисковики остановились на ночлег. Судя по обрывкам негромких разговоров, это были наемники: язык преобладал английский, пару раз слышался испанский. В караул выписали невысокого бойца со снайперкой. Все фирмачи отнеслись к экипировке серьезно: помимо «тихарей», каждый имел ПНВ-монокуляр, какие стоят на вооружении амеровских морпехов (неплохая штука, когда нужно одновременно рассмотреть что-либо в сумерках и вести прицельный огонь).

Снайпер побродил вокруг лагеря, проверил растяжки с «сигналками». Покрутил головой и выбрал себе позицию на склоне холма, откуда все вероятные подходы к лагерю хорошо просматривались. Случись кому напасть, или хотя бы приблизиться метров на сто – сто пятьдесят, их быстро обнаружат. Тому, кто пойдет впереди, точно не жить. MSG – серьезное оружие даже в руках среднего стрелка. Немцы, как обычно, хорошо постарались.

Я лежал в десяти шагах от часового, оборудовав себе укрытие под гнилой корягой. Трогать интуристов смысла не было. Они сейчас являются пропуском на духовскую базу. Если это те, о ком я думаю, значит, периметр оборудован очень серьезно и наемников остановят где-то на полпути к лагерю. Чужих внутрь никто не позовет, но все зависит от того, насколько духи уверены в своих силах: сменят ли позиции секретов, изменят ли схемы минзагов и сигнальных заграждений. Если все серьезно, то поход за наемниками мне ничего особенного не даст: в случае штурма все равно придется идти как в первый раз.

Через три часа и две смены постов наемники поднялись и стали менять место ночевки. Ух, блин, хитрецы хреновы! Грамотно работают. Выбрав место восточнее гряды островков, ведущих в глубь трясины, интуристы облюбовали сухой участок и разбили лагерь там.

Прошло еще около часа, и стало светать. Не зажигая огня, используя редкие в этих местах химические грелки, наемники закусили, избегая пить свой любимый кофе, запах которого мгновенно оповестил бы всех в округе, что рядом туристы. Зачет, ребята, твердая «пятерка» по маскировке.

После пятичасового перехода старший группы, бывший еще и самым высоким из наемников, поднял руку, сжав пальцы в кулак, дав сигнал рассредоточиться и занять круговую оборону. Сканер пискнул, зафиксировав кодированный радиообмен с источником в глубине болот. Но гораздо южнее, чем я предполагал. Это лишний раз говорило о профессионализме духовского командира. Тот не стал связываться с наемниками со своей базы, выбрал удаленное от лагеря место и послал всего лишь одного связного.

Затаившись в сорока метрах от места встречи, я стал прикидывать примерный план действий. Логичнее всего будет пропустить наемников обратно, а самому пойти за связным. Захват связника даст необходимую информацию и в случае чего пройдет для меня без последствий.

Минут через сорок с севера появился человек. Дух был в традиционном уже старательском комбезе, но более продвинутой модели: где-то умудрился разжиться СКАДами девятой модели. Разгрузка и шлем были другими: шлем легкий, из полимеров, а разгрузка модульная, походная. Все в принципе грамотно. Вооружен посланец моджахедов был военной модификацией LR300[8] – дорогое и, как практически все амеровское, капризное оружие. Лицо скрывала зеленая армейская маска, и определить расовую принадлежность гонца не представлялось возможным. Разговор длился недолго и проходил внешне в спокойной манере: оба кивали, гонец в такт размахивал руками. Его не удовлетворил отчет наемника о результатах поисков. Они еще немного поговорили, затем гонец развернулся и не торопясь отправился тем же путем, что и пришел сюда. Наемники остались ждать, я же медлить не имел права. Дух скоро войдет в контролируемую своими зону, и там провернуть операцию по захвату будет сложнее.

Двигаясь с предельной осторожностью, я обогнул стоянку наемников по левому флангу и вышел чуть впереди по торной тропе, по которой должен был пойти гонец. Выбрав сухой участок метров в десять, затаился. Прошло минут пятнадцать, дух, видимо, проверялся, но со своими на связь не выходил – стерегся. Снять опытного диверса без шума – задача почти нереальная. Но нервы есть у всех: в спокойной обстановке человек расслабляется, ему трудно сохранять полную концентрацию постоянно. Это видно по ряду внешних признаков. Один из них – противник перестает сечь фишку (оглядываться по секторам). Я напал с левой стороны, пропустив духа чуть вперед. Удар по шее прикладом автомата вызвал сильнейший болевой шок, вторым ударом я отправил духа в легкий нокаут. Моему появлению он удивиться не успел: шлем сужает боковое зрение, не дает слышать тихие звуки, а выбранное для засады место вообще позволило двигаться бесшумно.

Стащил гонца в кусты. Обыскал его, выдернув из гнезда ПДА. Стал обладателем массивного, как мачете, ножа упомянутого выше чуда амеровского военпрома, амеровской же «беретты» М9, четырех РГОшек. Связав духу руки, снял с него правый ботинок и, вынув из разгрузки сломанный винтик, положил его на дно берца, потом надел и снова зашнуровал. Заткнул пленнику рот и, предварительно сняв маску, дал по морде, для бодрости. Лицо оказалось бледным, заросшим недельной курчавившейся щетиной, узкое, с горбатым носом и полными губами, белки глаз желтые. Наркот или печень посажена. Не сообразив, что связан, гонец вскочил на ноги и, замычав, повалился обратно на землю.

– По-русски понимаешь? – задал я вопрос. – Если так, кивни головой, тайн я пока никаких не выспрашиваю. Так как оно?

Дух утвердительно закивал головой, мыча и дико таращась на мою скрытую маской физиономию. «Паутинка» отлично маскировала лицо. Дух не мог долго смотреть на постоянно меняющую оттенок ткань – у него кружилась голова, мысли путались.

– Отлично, приятель. Теперь слушай: ты мне не нужен, прогуляешься со мной на окраину Могильника, и я тебя отпущу. Кто ты и сколько вас тут, меня не интересует. Ваши дела меня не касаются. Согласен прогуляться? Если нет, хлопну тебя прямо тут и положу в рот кусок сала. В рай свой точно не попадешь, так и будешь тут обретаться. Ну?

Гонец снова утвердительно закивал. Пустив пленника впереди себя, я взял курс на выход из болот. На Янтарь идти было далековато и опасно: в последнее время там видели пару мозгоедов, да и хропуны в тех местах многочисленнее и умнее своих тоннельных собратьев. С грузом там делать нечего. А вот найти уютный подвал и побеседовать с духом по душам – это можно и в Мертвом городе, который многие зовут Могильником.

Гонец почти не останавливался, но прихрамывал ощутимо и о подлянках не помышлял. Подлая бандитская натура подсказывала ему, что я – обычный напуганный лох, который не хочет связываться с сильным противником и просто бежит. Он уже представлял себе, как возглавит операцию по моей поимке и лично отрежет мне уши. Не будем расстраивать человека, пусть думает о приятном.

С короткими остановками мы добрались до восточной окраины Могильника. Все это время я внимательно слушал эфир. Гонца дважды вызывали на связь. Все оказалось хуже, чем я предполагал: говорили на афганском диалекте дари. Духи были не просто матерыми волками, а еще и очень серьезными противниками, именно в диверсионной войне. Если они не повелись на мою подлянку, тогда по моему следу уже идет человек пять опытных головорезов из числа горцев, воюющих чуть ли не с семилетнего возраста. Нужно будет лучше спрятаться и поплотнее расспросить пленника. Мой план строился на том, что товарищи гонца обвинят в его пропаже наемников и сначала погонятся за ними или пустят две параллельные группы. Но их не так много, и поэтому за мной пошлют человека два-три. Наемники завяжут с духами бой, может, даже отобьются, но время будет упущено и мне удастся проскочить незамеченным. Пока звуков боя слышно не было. Возможно, командир наемников заложил петлю и мотает духов в надежде оторваться, не принимая боя. Признаков того, что за мной тоже кто-то идет, пока не наблюдалось, но это ничего не значило: афганские духи – очень вредный народ.

Когда начало смеркаться, мы вышли на окраину Могильника. Слишком часто в последнее время приходится бывать в этом «гостеприимном» месте. Оглядевшись, я понял, что для моих нужд подойдет первый этаж хрущевки. Судя по широким витринам, тут раньше был какой-то магазин. Загнав пленника внутрь и тщательно осмотрев помещение, я вскрыл старую, обитую железом дверь в подсобное помещение, имевшее вентиляцию и, как я позже выяснил, запасный выход.

Подсобка была пуста, что бы там ни хранилось – теперь все вывезли. Остался только колченогий рассохшийся стул и куча ящиков из-под молочной тары из фигурного алюминиевого профиля. Пора было начинать беседу. Дав моджахеду еще раз по морде, что выключило его на пару минут, я перебросил через стропила под довольно высоким потолком веревку и подвесил духа так, как раньше поступил с секретчиком на Кордоне. Срезал с духа верхнюю одежду, оставив только трусы. Тот дернулся, очнувшись.