Стихотворения. Поэмы. Проза - Константин Случевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Камаринская
Из домов умалишенных, из больницВыходили души опочивших лиц;Были веселы, покончивши страдать,Шли, как будто бы готовились плясать.
«Ручку в ручку дай, а плечико к плечу…Не вернуться ли нам жить?» — «Ой, не хочу!Из покойничков в живые нам не лезть, —Знаем, видим — лучше смерть как ни на есть!»
Ax! Одно же сердце у людей, одно!Истомилося, измаялось оно;Столько горя, нужды, столько лжи кругом,Что гуляет зло по свету ходенем.
Дай копеечку, кто может, беднякам,Дай копеечку и нищим духом нам!Торопитесь! Будет поздно торопить.Сами станете копеечки просить…
Из домов умалишенных, из больницВыходили души опочивших лиц;Были веселы, покончивши страдать,Шли, как будто бы готовились плясать…
Спетая песня
Пой о ней, голубушка певунья,Пойте, струны, ей в ответ звеня!Улетай, родившаяся песня,Вслед за светом гаснущего дня.
Ты лети созданьем темной ночи,В полутьме, предшествующей ей,За последним проблеском заката,Впереди стремящихся теней…
Может быть, что между днем и ночью,Не во сне, но у пределов сна,По путям молитв, идущих к богу,Скорбь земли за далью не слышна!
Может быть, что там, далеко, где-то,В мирный час, когда бессонный спит,Гаснет память, не влекут желанья,Спит любовь и ненависть молчит, —
Ты найдешь покой неизъяснимый,Жизни, смерти и себе чужда!..И земля к своей поблекшей грудиНе сманит беглянки никогда!..
Про старые годы
Не смейся над песнею старойС напевом ее немудреным,Служившей заветною чаройОтцам нашим, нежно влюбленным!
Не смейся стихам мадригалов,Топорщенью фижм и манжетов, —Вихрам боевых генералов,Качавшимся в лад менуэтов!
Над смыслом альбомов старинных,С пучками волос неизвестных,С собранием шалостей чинных,Забавных, но, в сущности, честных.
Не смейся! — Те вещи служили,Томили людей, подстрекали:Отцы наши жили, любили,И матери нас воспитали!
«Где нам взять веселых звуков…»
Где нам взять веселых звуков,Как с веселой песней быть?Грусти дедов с грустью внуковНам пока не разобщить…
Не буди ж в груди желаньяИ о счастье не мечтай, —В вечной повести страданьяНовой песни не рождай.
Тех спроси, а их немало,Кто покончил сам с собой, —В жизни места недостало,Поискали под землей…
Будем верить: день тот глянет,Ложи великая пройдет,Горю в мире тесно станет,И оно себя убьет!
«Ох! Ответил бы на мечту твою…»
Ох! Ответил бы на мечту твою, —Да не срок теперь, не пора!Загубила жизнь добрых сил семью,И измает ночь до утра.
Дай мне ту мечту, жизнь счастливую,Засветившую мне в пути,В усыпальницу молчаливуюСердца бедного отнести.
В нем под схимами, власяницамиСпят все лучшие прежних сил,Те, что глянули в жизнь зарницамиИ что мрак земли погасил…
Прежде и теперь
1Спокоен ум… В груди волненье…О, если б только не оно —Нашла бы жизнь успокоенье,Свершивши то, что быть должно…
Но нет! Строй духа безнадежный,Еще храня остатки струн,Дает на голос открик нежный,И дико мечется бурун
Живых надежд и ожиданийВ ущелья темных берегов,Несовершившихся желанийИ неисполнившихся снов…
И мнится: кто-то призываетВернуться вновь в число живых,Тревожит, греет, обещает…Но голос тот зовет других!
Обманет их… Обнимет степьюИ ночью, так же как меня,Назло, в упрек великолепьюЕдва замеченного дня!
2И вернулся я к ним после долгих годов,И они все так рады мне были!И о чем уж, о чем за вечерним столомМы не вспомнили? Как не шутили?
Наши шумные споры о том и другом,Что лет двадцать назад оборвались,Зазвучали опять на былые лады,Точно будто совсем не кончались.
И преемственность юных, счастливейших днеТа, что прежде влекла, вдохновляла,Будто витязя труп под живою водой,В той беседе для нас — оживала…
3О, где то время, что, бывало,В нас вдохновение игралоИ воскурялся фимиамТеперь поверженным богам?
Чертогов огненных палатыГорели — ярки и богаты;Был чист и светел кругозор!Душа стремилась на простор,
Неслась могуществом порываНазло непрочному уму,На звук какого-то призыва,Бог весть зачем, бог весть к чему!
Теперь все мертвенно, все бледно…То праздник жизни проходил,Сиял торжественно, победно,Сиял… и цвет свой обронил.
4В глухом безвременье печалиИ в одиночестве немомНе мы одни свой век кончали,Объяты странным полусном.
На сердце — желчь, в уме — забота,Почти во всем вразумлены;Холодной осени дремотаСменила веянья весны.
Кто нас любил — ушли в забвенье,А люди чуждые растут,И два соседних поколеньяОдно другого не поймут.
Мы ждем, молчим, но не тоскуем,Мы знаем: нет для нас мечты…Мы у прошедшего воруемЕго завядшие цветы.
Сплетаем их в венцы, в короны,Порой смеемся на пирах…Совсем, совсем Анакреоны,Но только не в живых цветах.
«Когда обширная семья…»
Когда обширная семьяМужает и растет,Как грустно мне, что знаю яТо, что их, бедных, ждет.Соблазна много, путь далек!И, если час придет,Судьба их родственный кружокОпять здесь соберет!То будет ломаный народБорцов-полукалек,Тех, что собой завалят входВ двадцатый, в лучший век…Сквозь гробы их из вечной тьмыПотянутся на светИные, лучшие, чем мы,Борцы грядущих лет.И первым добрым делом их,Когда они придут,То будет, что отцов своихОни не проклянут.
«Нет, жалко бросить мне на сцену…»
Нет, жалко бросить мне на сценуТворенья чувств и дум моих,Чтобы заимствовать им ценуОт сил случайных и чужих,Чтобы умению актераИх воплощенье поручать,Чтоб в лжи кулис, в обмане взораИм в маске правды проступать;Чтоб, с завершеньем представленья,Их трепет тайный, их стремленья —Как только опустеет зал,Мрак непроглядный обуял.
И не в столбцах повествованьяБольших романов, повестейЖелал бы я существованьяПтенцам фантазии моей;Я не хочу, чтоб благосклонныйЧитатель в длинном ряде строкС трудом лишь насладиться мог,И чтобы в веренице темнойСтраниц бессчетных лишь поройРонял он с глаз слезу живую,Нерукотворную, святую,Над скрытой где-нибудь строкой,И чтоб ему, при новом чтеньи,Строки заветной не сыскать…Нет обаянья в повтореньи,И слез нельзя перечитать!
Но я желал бы всей душоюВ стихе таинственно-живомЖить заодно с моей страноюСердечной песни бытием!Песнь — ткань чудесная мгновенья —Всегда ответит на призыв;Она — сердечного движеньяУвековеченный порыв;Она не лжет! Для милых песенВеликий божий мир не тесен;Им книг не надо, чтобы жить;Возникшей песни не убить;Ей сроков нет, ей нет предела,И если песнь прошла в народИ песню молодость запела, —Такая песня не умрет!
Старый божок
