Ты мой навсегда! - Донна Кауфман

Резко выпрямившись, она обернулась – и на миг застыла, впервые увидев своего ночного гостя при свете дня. Яркое солнце заливало дверной проем за его спиной, отражаясь от гладкой кожи, на которой рельефно выделялись мощные мускулы. Черные волосы, еще влажные после душа, были зачесаны назад, открывая потрясающе красивое лицо.

У Эрин перехватило в горле. Даже в синяках он был необычайно хорош собой. Обернутое вокруг бедер белое полотенце еще сильнее подчеркивало смуглоту его кожи. Темная кожа, темные волосы, темные глаза.

– Я думал, ты спешишь, дорогая.

Она вскинула голову.

– Да, спешу.

Тиг шагнул к ней.

Она не узнавала его. Давешний бедолага, избитый до полусмерти и едва державшийся на ногах, бесследно исчез. Сейчас Тиг двигался с естественной грацией и превосходно владел своим огромным гибким телом. От Эрин не укрылось то обстоятельство, что пистолета нигде не было видно. Как, впрочем, и то, что сегодня утром Тиг в нем не нуждался.

Он остановился в нескольких футах от нее. На маленьком островке курчавых черных волос на груди еще блестели капельки воды.

– Тогда перестань глазеть на меня, как будто тебе нечем заняться и ты ищешь, с кем бы провести пару часов. – Он сделал еще шаг. – У меня сегодня тоже есть дела, дорогая. Но от такого предложения ни один мужчина в здравом уме не откажется.

Оторвав взгляд от могучей груди, Эрин посмотрела ему в глаза. До нее внезапно дошел юмор ситуации.

– Выходит, я всю жизнь общаюсь с сумасшедшими.

В его улыбке сквозило удивление.

– Выходит, так.

Понимая, что дело принимает скверный оборот, она кашлянула и, отвернувшись, снова занялась одеждой, не заботясь о том, что он может расценить это как трусливое отступление.

Женщины ее склада привлекательны только для мужчин, которые пуще всего берегут свой карман. Если она вообще может быть для кого-то привлекательной. Она даже не уверена, что у Тига Комо есть рубашка, не говоря уже о карманах.

– Ну, как бы там ни было, я не могу терять время попусту. Когда я буду готова встретиться с бокором, я передам Маршаллу, чтобы он с тобой связался.

Она не слышала, как Тиг оказался рядом. Он сжал ее предплечье и резко повернул к себе лицом.

– Бокор, дорогая? – Бесстрастный голос излучал смертельный холод, а в мерцающих черных глазах была пустота.

У Эрин мороз пробежал по коже.

– Для специалиста ты не слишком хорошо осведомлена, мой ангел.

Она выдернула руку. Он отпустил ее, сделав отстраняющий жест, словно дотронулся до нее непреднамеренно.

Эрин согнула и разогнула руку, с трудом удержавшись от искушения потереть ее. Тиг сжал ее несильно, но она до сих пор чувствовала прикосновение его пальцев на своей коже. Она совсем не хотела, чтобы он до нее дотрагивался.

Эрин в упор посмотрела на него.

– Я досконально изучила интересующий меня вопрос и прекрасно осведомлена обо всем. Ты хочешь сказать, что не имеешь контактов с бокором? В таком случае я зря трачу с тобой время, – с досадой сказала она.

– Бокор использует черную магию, – пояснил Тиг. – Жрица Белизэр относится к последователям белой магии – Рады. Она разбирается и в темном учении – Петро, но только для того, чтобы знать, как с ним бороться. Тебе не нужно с этим связываться. Никому не нужно.

– Не говори со мной таким снисходительным тоном. Я изучала вуду и его разновидности на Гаити, в Африке, на островах. Я прекрасно понимаю, какие опасности меня здесь подстерегают.

Тиг придвинулся вплотную, но не дотронулся до нее. В этом не было нужды.

– Ты понятия не имеешь, во что впутываешься, моя милая. Если ты отправишься одна на здешние болота, то можешь не вернуться.

Исходивший от него жар волнами накатывал на Эрин, обжигая кожу. Жар в голосе, жар в глазах, жар обнаженного тела, которое было так близко…

– Я знаю, что мне делать, – сказала она едва слышным шепотом, презирая себя за слабость.

Тиг наклонился ближе. Она ощутила его дыхание на своих губах.

– Я тоже, мой ангел. Я тоже.

Неожиданная нотка покорной обреченности, прозвучавшая в его голосе, удержала молодую женщину на месте, когда он, наклонив голову, потянулся к ней губами.

Господи, он собирается ее поцеловать. Эрин непроизвольно сдвинула бедра. Он взял ее за подбородок и приподнял голову.

Его ладонь обожгла щеку, как раскаленное клеймо палача. Она резко отпрянула и отскочила на несколько шагов. «Какого черта я это делаю?» – промелькнула сумасшедшая мысль.

Все тело буквально взвыло от внезапного разочарования.

– Я… Мне нужно принять душ. Я должна идти.

Ее слабо утешало то, что Тиг тоже казался обескураженным. Она-то ожидала какой-нибудь колкой реплики, язвительной насмешки над ее явной неопытностью. Теперь она поняла, что не стоит пытаться предугадать его реакцию. И еще поняла, что ей пора убираться подобру-поздорову, пока еще не поздно.

Схватив одежду в охапку, Эрин старательно обошла Тига, отметив про себя, что он даже не шелохнулся. Обернувшись в дверях ванной, она спросила:

– Так ты можешь познакомить меня с местным жрецом вуду, с вашим бунганом? Да или нет?

– Жрицей, – мрачно поправил ее Тиг.

– Значит, мамбо. Так можешь или нет?

– Могу.

Не вполне удовлетворенная таким односложным ответом, Эрин уточнила:

– И ты меня к ней отведешь?

– Да.

Она облегченно вздохнула.

– Когда? Тиг заметно расслабился, и на его широких губах снова заиграла лукавая усмешка.

– С Белизэр нельзя так запросто назначить встречу. Когда придет время, я сам тебя найду.

Эрин хотела было возразить, что ей нужно нечто более определенное, но сдержалась. Маршалл изъяснялся весьма туманно, но он дал ясно понять, что Тиг – не просто лучший посредник. Это ее единственная ниточка.

– Ладно. Ты найдешь меня здесь или в университетском городке…

– Я знаю, как тебя найти.

Его слова прозвучали так многообещающе, что Эрин бросило в дрожь. Она молча кивнула, закрылась в ванной и заперла за собой дверь. Как будто это могло его остановить.

Если Тиг Комо чего-то захочет, его ничто не остановит. В этом она не сомневалась.

Эрин стащила с себя одежду, тихонько охнув, когда ткань задела напрягшиеся соски. В воображении опять возник Тиг – темный, опасный, желающий ее, овладевающий ею…

У нее снова заныл низ живота, а бедра непроизвольно напряглись.

Эрин занималась наукой. Она рассматривала жизнь как объект для изучения и познания. Важны только факты. Ее тело было сложной, изумительной машиной, которую она изучила вдоль и поперек и с которой всегда умела ладить. По крайней мере, до сих пор.

Молодая женщина заглянула в зеркало – щеки пылают, глаза горят. Она вдруг почувствовала, что совсем не знает своего тела. Сейчас оно жило своей, неподвластной ей жизнью.