Ящик водки. Том 4 - Альфред Кох

— Слезоточивые энтэвэшники — это же было оружие в руках Гусинского. Причем очень мощное. Вот этот Евгений Алексеевич Киселев, который мочил нашу группу писателей, — что он прячется? Добродеев же честно признался публично: да, было задание от Гусинского мочить Коха, Чубайса и Немцова.

— Признался?

— Признался публично на какой-то из пресс-конференций. А на самом деле в этих книжках не было никакого криминала! Уголовное дело закрыто по книгам! Нету ничего! Книги написаны, предъявлены публике. И источники, откуда платились гонорары, — тоже предъявлены следствию.

— Что там были за источники? Ну-ка, давай напомни читающей общественности.

— Фонд защиты частной собственности — по одной книжке. А по другой — издательство нью-йоркское.

— А бабки вы потом отдали куда-то?

— Фонду, который Гайдар возглавлял. На судебную поддержку малых предпринимателей против засилья административных органов. Когда у человека маленький магазинчик и его со всех сторон задолбали — пожарники, санэпидстанция и так далее — и у него нет денег даже на адвоката, то ему из этого фонда выделяли деньги, и он судился.

— Так, ладно, фонд. Но еще ж и американское издательство должно было что-то заплатить?

— Деньги за книжку «Распродажа советской империи» я оставил себе. Я уже был частное лицо. Почему я их должен куда-то жертвовать? Я не так много зарабатывал поначалу после отставки, чтобы такими деньгами разбрасываться. Успокойся — я эти деньги задекларировал и налоги с них заплатил. Тогда налоги были не как сейчас тринадцать процентов, а целых тридцать пять.

— А помнишь интервью, которое мы делали с тобой? Ты говорил, что с Чубайсом чуть не поругался, когда он говорил, что это слишком большой гонорар…

— Я с ним был не согласен. Это был нормальный гонорар.

— История была громкая тогда, да.

— Ой, что ты! И Доренко наперебой с Киселевым без конца тогда про эту историю говорили.

— «Гусь-лужковская свора» — помнишь такой термин? Веселые времена были…

— Гайдар мне рассказывал, что он пришел тогда к Гусинскому и сказал: «Я могу тебе заранее сказать, что будет дальше». Ситуация была такая. Мы в принципе неплохо работали, доверие инвесторов к России было очень высокое. Они легко давали нам деньги в долг. Из этих денег мы платили бюджетникам. Мы полностью ликвидировали задолженность по пенсионерам к 1 июля, а по врачам и учителям — к 31 декабря. Эти займы были очень важны: не забывай, что тогда цены на нефть были не такие, как сейчас. В среднем 12 долларов за баррель. А ведь основной наш бюджет сидит на нефтяной игле. Сейчас 90 миллиардов долларов у нас доходы бюджета, а тогда было 30. А страна-то такая же. И к государственным ценным бумагам было большое доверие. Фондовый рынок рос: к осени 97-го года он достиг индекса РТС в 570 пунктов. Второй раз он этой цифры достиг в 2004 году. То есть все эти выдающиеся путинские годы — 2001, 2002 — индекс РТС был ниже, чем тогда, в 97-м году. То есть уровень доверия был ниже, чем в наше время. Не зря Чубайс был признан в 97-м году лучшим министром финансов в мире. И вот все это начали последовательно разрушать Березовский с Гусинским. Всю эту нашу наработку. Они подорвали доверие инвесторов к правительству! Они начали орать, что в правительстве все взяточники, коррупционеры, пишут книжки и получают гонорары — представляете, какой кошмар? Непосвященный человек слышал это и видел по всем каналам: правительство такое-сякое… В итоге доверие к правительству пропало, люди решили, что больше денег этому правительству они не дадут, а долги предъявили к оплате. В результате — кризис 98-го года. Дефолт. В результате больше всего от этого пострадал как раз Гусинский. У него уже была почти закрыта сделка по продаже доли в НТВ. Она сорвалась потому, что дефолт в стране наступил. Гусинский вынужден был занимать деньги у Газпрома, и эти долги его в конечном итоге погубили.

— Жадность фраера сгубила.

— Да. Так вот это все Гайдар в 97-м сказал Гусю. Он просчитал все наперед. Сказал: «Вы фактически совершаете диверсию против государственной власти! Вы подрываете доверие инвесторов к правительству на пустом месте! Из-за этого будет кризис».

— А Гусь что?

— Говорил: «Честь дороже».

— Да ладно!

— Да.

— То есть эта вся история показывала, что государственная власть в те годы была необычайно слаба.

Два человека командовали страной. Никто не мог справиться с этими двумя пассажирами. Никто! Да?

— Мы не смогли. Гусь с Березой реально влияли на Ельцина. Это было не полное влияние; а импульсное: оно то было, то его не было. Но вкупе со СМИ, вкупе со всеми этими прослушками это работало. Люди реально рулили страной. И с точки зрения рационального поведения Путин действовал абсолютно правильно, когда расправился сначала с одним, потом с другим. Это было абсолютно рационально!

— Получается, что Путин — спаситель России? Отымел действительно сперва одного, потом другого. Мы забегаем немножко вперед, но в целом, разбирая 97-й год, мы видим, что Путин все сделал правильно. Выходит, так! И мы должны это признать!

— Нуда. Этих архаровцев нужно было как-то приструнить. Потому что у Березовского была идея fix — бизнес должен управлять правительством. Помнишь, он это публично заявлял? Мы единственные, кто с ними боролся. Потому что все остальные не боролись. Только Куликов, тогдашний министр МВД, пытался чего-то возражать, но он выступал и против нас, и против них. В результате его тоже отставили к такой-то матери. Все остальные под этих двух легли. И ФСБ, и прокуратура. Причем Скуратов конкретно с Гусем тер, и вся волна против меня, уголовки, обыски — она чисто на отношениях Скуратова с Гусинским. Гусинский, видимо, Скуратову пообещал сделать его президентом, а тот и клюнул!

— Да, некрасиво как-то, что пришли два человека непонятно откуда—и взяли себе все.

— Ну, они себе не успели ничего взять. Березовский — в отличие от Гусинского — успел в доле с Ромой Абрамовичем купить «Сибнефть». Так что он побогаче. Я считаю, что 97-й — это ключевой год. В тот год стало ясно, что выходить из кризиса мы будем очень долго. Я теперь, задним числом, понимаю, что без усиления влияния спецслужб на власть было не обойтись. Только выходец из спецслужб мог поступить так, как Путин. Он сначала вошел через Березовского в доверие к Ельцину, а потом решил вопросы с обоими «олигархами». Цепочка получается такая. Без «олигархов» не победить коммунистов. Победили. Но после нужно ограничить власть «олигархов»! А этого нельзя сделать без «правоохранителей». Следующая задача, которая все актуальнее стоит перед страной, ограничить всевластие «правоохранителей». А это без гражданского общества сделать невозможно. Парадоксально, но здесь нужны усилия всех политических сил, и коммунистов — тоже. Круг замкнулся… Хе-хе-хе!

— Кажется, это Киссинджер сказал, что единственный способ навести порядок в нашей стране — это пустить к власти чекистов.

— Ну почему? Все не так фатально… Если бы Гусь с Березой поняли, к чему это ведет… К чему они ведут страну… Хотя это, конечно, мечты. Они же оба дико дремучие, необразованные.

— Куда им — если даже Сорос лоханулся. А он игрок серьезный.

— Да, Сорос лоханулся… Сейчас, говорят, Береза в Лондоне на недвижимости очень много зарабатывает. Теперь, может быть, у него миллиард и есть. А Гусь — нет… Гусь все время себя позиционирует как бизнесмен, который вынужден заниматься политикой. Тогда как на самом деле он был чистым политиком, как бизнесмен он нулевой полностью. А Береза себя позиционирует как политик, который вынужден заниматься бизнесом. Тогда как в бизнесе у него дела существенно лучше, чем у Гуся. А политик он тоже примерно такой же, как Гусинский. Потому что в политической сфере Береза тоже потерял много. Если не все… Итак! Когда мне сегодня начинают рассказывать, что мы с олигархами не боролись, — я возмущаюсь: как не боролись? Мы-то как раз единственные и боролись…

— И по итогам этой борьбы тебя в 97-м выгнали из правительства?

— Нет, я ушел сам, добровольно. Это многие забыли. Я ушел в августе, меня проводили с помпой — а мочить меня начали в сентябре. А потом уже было дело писателей, когда выгнали всех остальных — Макса Бойко и так далее. Оставили одного Чубайса.

— А чего ж ты ушел?

— Да мне надоели все эти истерики гусёвые, которые он закатывал. И я поехал в Америку. В отпуск.

— Неплохо. Отставной чиновник поехал в отпуск в Америку.

— А у меня было 100 тысяч гонорара за книжку. Так что мог себе позволить.

— А зарплата была последняя у тебя какая?

— Что-то около 15 тыщ рублей. А рубль был тогда пять к одному. Так что — трешка баксов. (Это было до деноминации, так что доллар стоил 5 тысяч рублей. Таким образом, моя зарплата была — около 15миллионов рублей. Я сказал тысяч, чтобы привести к современному масштабу. Вставка моя. — А.К.) Это потом доллар стал один к 30. После дефолта. И зарплата чиновников упала. Из Америки я тогда во Францию поехал. И буквально через два дня мне звонят и говорят: «Мишку Маневича застрелили». И я поехал в Питер на похороны.