Откровенно о Спасителе, или Тайная миссия Мессии - Сергей Горский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В отличие от христианской церкви, гностики резко отвергали «священное писание» иудеев, считая его порождением зла.
«На извечный вопрос «почему мир плох?» гностические группы давали однозначный ответ: потому что плохо сделан. Этот ответ, как бы к нему ни относиться, менее нелеп, чем ответ классических монотеистических религий: человек сам всё испортил (грех Адама и Евы в рассказе об изгнании из рая). Неужто мы и правда так сильны, что можем испортить изначально хорошее творение? Не виноватые мы!»4.
Их философия больше напоминала философию неоплатоников о творении мира из Единого, Абсолюта, и возвращение его из падшего, низшего состояния материального мира к высшему состоянию Единого в своей божественной полноте и целостности, состоянии Высшего совершенства, Плероме (греч. — «наполнение, полнота, множество»). А то, что в нём не возникает проблемы теодицеи (теодицея — лат. “theodicea” — «богооправдание»: если в мире существует зло, то Бог не может быть одновременно и всесилен, и всеблаг), роднят его с буддизмом.
Гносис, то есть запредельная, мистическая, интуитивная мудрость, Абсолютное Знание, находится на первом месте среди ценностей и у буддистов (Джняна), и у гностиков. Обретение Гносиса вопреки невежеству и есть путь к спасению: путь к нирване у буддистов, путь к плероме у гностиков.
Спасение у гностиков заключается в отказе от мира зла и материи, в ярко выраженном аскетизме, из которого впоследствии выросло христианское монашество, в решающей роли Спасителя — Иисуса Христа. Роль Христа — восстановление божественной целостности Плеромы, которая в процессе развития утратила один из своих важнейших элементов («эонов») по имени Знание («Гносис»). Не вера, а именно Знание, причём Знание эзотерическое, тайное, сокровенное. Именно это Знание, а не вера даёт возможность восстановить целостность Плеромы и вернуться к совершенному состоянию изначального единства и полноты в Духе. Именно это мистическое иррациональное Знание дарует победу над злом:
«Таким образом, без гносиса — мистического познания — невозможно уничтожение зла, и сам факт познания означает гибель зла»5.
Гностики отрицали мир зла и материи во имя возвышения и воссоединения в Плероме — мире совершенного, полноценного бытия — посредством Знания-Гносиса. Избранные обретают Плерому, или же «Царство», «Царство Отца», «Царство Божие». Это «Царство» не где-то в пространстве или времени, «но Царствие внутри вас и вне вас», — говорит гностическое и потому апокрифическое Евангелие от Фомы.
Схожая мысль прослеживается и в каноническом Евангелии от Луки:
«Быв же спрошен фарисеями, когда придёт Царствие Божие, отвечал им: не придёт Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там.
Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17:20–21).
«Таким образом, в мучительных для христиан спорах о царстве божием, которые отражены и в новозаветных произведениях, автор Евангелия Фомы и те, чьи взгляды он отражал, заняли особую позицию: царство божие — это извечно существующая божественная сущность (то же самое, что «свет» или «истина» в других гностических сочинениях). Оно вне людей, но оно и в них, и только внутри себя они могут обрести его»6.
В отличие от иудео-христиан, Иисус Христос у гностиков не обладает человеческой сущностью. Иисус гностиков — Логос, Слово мудрости и Знания, всемогущий посредник между Высшим миром Духа и низшим миром материи, который пришёл спасти «некоторых», точнее говоря, избранных пневматиков, открывших при посредничестве Христа внутри себя Высшее Знание, мистический Гносис, и овладевших силами Духа, «пневмой».
Христос у гностиков вовсе не человек и даже не Богочеловек. Его человеческая сущность — лишь кажущаяся. Истинную его сущность невозможно постичь разумом и описать словами. Её символ — свет, разлитый повсюду:
«Я — свет, который на всех. Я — всё: всё вышло из меня и всё вернулось ко мне. …Подними камень — там найдёшь меня, рассеки дерево — и там»7.
Только те избранные, пневматики, в душе которых таится частица Духа, могут спастись путём самораскрытия в себе этого Духа («пневмы»), путём мистического, иррационального озарения, путём овладения Высшим Знанием:
«Они обращались к абстрактному человеку, к его внутренней сущности вне реальных условий существования людей. Всеобщность христианской проповеди («нет ни эллина, ни иудея», как сказано в посланиях Павла), которая обеспечила новой религии широкое распространение, нашла здесь своё крайнее выражение. Но в то же время представление об индивидуальном озарении как единственном пути к божеству создавало новых «избранных». Те, кто не смогли приобщиться к гносису, не спасались ни молитвами, ни покаянием, ни добрыми делами»8.
Именно это избранничество роднит гностиков с книгой Откровения Иоанна Богослова, где первого воскресения удостаивается тоже только ограниченное число избранных, «ибо много званых, да мало избранных»!
Апокрифическое Евангелие Истины настаивает, что овладение Знанием идёт рука об руку с обретением Единства, Света, Жизни:
«Как в случае с невежеством личности, когда она приходит получать гнозис, её неведение исчезает само собой, как и тьма исчезает при появлении света, также и Изъян исчезает в Совершенстве. Так, с того момента Форма не явна, но будет она исчезать в слиянии Единства, ибо ныне их Труды лежат разбросанными. Со временем Единство будет совершенствовать Пространства. Именно внутри Единства каждый достигнет самого себя. Внутри Знания он очистится от Множественности, (обратясь) в Единство, поглощая Материю внутри себя подобно огню, а Тьму — Светом, Смерть — Жизнью»9
Христианской церкви, которая и так считала себя обладателем высшего, сакрального, абсолютного знания и уповала на слепую веру, на молитву, на покаяние, на Богочеловека, на Господа Бога, на Царствие Небесное, это учение явно не понравилось и не могло понравиться. Хотя гностики в силу аристократичности и эзотеричности своего учения не могли, да и не хотели конкурировать с христианской церковью.
В противовес гностикам, учение которых оказало опосредствованное влияние на некоторые книги Нового Завета, христианские миссионеры, наоборот, утверждали, что вера превыше всего, вера превыше знания. Этот лозунг нашёл горячий отклик в сердцах
