Магия в теории и на практике - Алистер Кроули

Но вернемся к нашему алфавиту. Каждая его буква может иметь свой особый магический знак. Но пусть ученик не ждет, что ему укажут однозначные, раз и навсегда установленные значения букв. Ему придется проделать обратную работу, то есть разложить весь свой умственный и духовный скарб по ящичкам, помеченным этими буквами. Вряд ли вы сможете купить картотечный ящик с готовыми карточками на всех ваших корреспондентов, какие были, есть и будут. Картотека — это система букв и цифр, бессмысленная сама по себе, но готовая принять для вас определенный смысл — по мере того, как вы будете заполнять карточки. Когда же ваша деловая переписка станет достаточно обширной, каждая буква и цифра наполнится для вас новым смыслом, и вы сможете понять свои дела гораздо лучше, чем до приобретения картотеки. Используя данную систему, маг сможет наконец свести воедино все свои знания, чтобы преобразовать — хотя бы на Интеллектуальном Плане — Многое в Единое.

Читатель, наверное, уже догадался, что вышеприведенный набросок магической Иерархии едва ли содержит в себе даже самое общее изложение подлинной теории Вселенной. Впрочем, эту теорию можно изучить по уже упоминавшейся статье в 5-м выпуске «Equinox» и — несколько глубже — по "Книге Закона" и Комментариям к ней; однако правильное понимание теории зависит исключительно от самостоятельной работы Мага. Ведь вне магического опыта она не имеет смысла.

И здесь нет ничего странного. То же самое можно сказать о любых научных знаниях. Слепой может изучить астрономию и даже сдать экзамен по этому предмету, но знания не будут иметь никакой связи с его личным опытом и едва ли помогут ему увидеть звезды. Аналогичный случай происходит с выпускником Кембриджа, получившим высший балл по французскому языку, когда он приезжает в Париж и выясняет, что не в состоянии объясниться даже с официантом. Он может усомниться в знаниях своих преподавателей; он может уверить себя в том, что парижане не знают французского языка; и, наконец, он может отрицать само существование Франции. В последнем случае он весьма напоминает тех, кто критикует Мастера Териона.

Повторим же еще раз: магический язык — не более чем удобная система классификации, позволяющая магу фиксировать свой опыт по мере его приобретения.

Однако верно и то, что, освоив магический язык, человек может предсказывать неизвестное с помощью изучения известного — точно так же, как, зная латынь и греческий, он может понять значение некоторых незнакомых английских слов, заимствованных из этих языков. То же самое можно сказать и о Периодической Системе, которая позволяет химикам предсказать, а затем обнаружить в природе некоторые элементы, о существовании которых и не подозревали ранее.

Все философские споры бесплодны, ибо истина находится вне языка. Однако и они бывают полезны — в том случае, если заходят достаточно далеко и ясно демонстрируют нам, что любые аргументы в конце концов образуют "порочный круг".[37] Но дискуссии о деталях чисто воображаемых качеств не только безосновательны, но и смертельно опасны. И основная опасность заключена в том, что исследователь может принять знаки магического алфавита за предметы, которые они обозначают.

Один умнейший человек и ученейший каббалист как-то раз удивил Мастера Териона заявлением, будто Древо Жизни — это каркас Вселенной. Но ведь с тем же успехом можно утверждать, что кот есть существо, созданное из букв К, О и Т, расставленных в надлежащем порядке. И нет ничего странного в том, что многие считают Магию забавой для неучей, если даже самые образованные ученики Магии столь часто нарушают основные принципы здравого смысла.[38]

Свод степеней А.*.А.*., иллюстрирующий Магическую Иерархию в Человеке, приведен в Приложении 2 "Звезда видна". Его следует изучить прежде, чем продолжать читать данную главу. Ее предмет очень сложен, и в полном своем объеме выходит за пределы этого небольшого трактата.

"Дальнейшее касательно магической вселенной"

Все вышеупомянутые буквы магического алфавита подобны названиям на карте. Всякий человек сам по себе является уменьшенной, но точной копией космоса. Немногие существа обладают подобным совершенством.[39] Очевидно, существа, устроенные таким образом, имеются на каждой звезде, на каждой планете. Но, когда Магия говорит о планетах или работает с ними, она имеет в виду не астрономические объекты, а области земной жизни, которые имеют свойства, приписываемые данным планетам. Так, например, когда мы называем Нахиэля[40]"солнечным" разумным существом, это вовсе не значит, что он живет на Солнце. Слово «Солнце» свидетельствует о его ранге и характере. Пусть мы можем вызвать его; но из этого вовсе не следует, что он существует в том же самом смысле, что и, скажем, мясник из соседней лавки.

Когда мы "повелеваем Нахиэлю принять зримый облик", мы не вызываем, а, скорее, сотворяем — или воображаем — его. Человеческую ауру называют "зеркалом вселенной"; и каждый может сказать, что вне этого зеркала не существует ничего. Однако оно едва ли способно отражать вещи во всей их полноте — оно чересчур субъективно. Отсюда проистекают некоторые недоразумения. Но, коль скоро, человек — это совершенный микрокосм,[41] он в любой момент может без особых затруднений перестроить свои концепции.

Существует некая традиционная связь, в значительной степени подтверждаемая последними экспериментами — естественная связь между определенными буквами, словами, числами, жестами, формами, запахами и т. д. — и некими идеями (или, другими словами, некими "духами"), которые могут быть составлены (или "вызваны") при посредстве данных предметов, поскольку последние находятся с ними в гармонии и служат выражением определенной части их природы. Подробная схема этих соответствий дана в Liber 777 в достаточно удобной и комплексной форме. Ученик должен старательнейшим образом изучать данную книгу в связи с некоторыми действующими ритуалами Магии (в частности, с вызыванием Тафтартарата,[42] описанном в Equinox I, III, стр. 170–190), чтобы точно понять, каким образом их следует использовать. Конечно, по мере того, как ученик на собственном опыте будет получать все новые и новые знания, он будет приобретать все больше и больше ловкости в обращении со своей магической вселенной. Ибо — скажем снова — не только человеческая аура служит магическим зеркалом вселенной; сама вселенная тоже служит магическим зеркалом человеческой ауры.

В данной главе мы можем дать лишь самый общий абрис магической теории, начертанный слабой и дрожащей рукой, ибо границы данного предмета почти совпадают с границами всех наших знаний.

Познания экзотерических наук нелепейшим образом ограничены тем фактом, что мы не имеем непосредственного доступа ни к одному из небесных тел, кроме того, на котором живем. За последние несколько лет в кругах недоучек распространилась мысль, будто люди уже знают о вселенной почти все; поводом для такого самомнения обычно служит тот факт, что человечество сумело изобрести телефон и аэроплан. Особенно рьяно славят прогресс газетные писаки, стремящиеся приучить нас поменьше думать и побольше потреблять; слушать их высокопарные речи бывает весьма печально. Ведь мы знаем о материальной вселенной бесконечно мало. Наши подробные знания столь ничтожны, что о них едва ли стоит упоминать — разве что для того, чтобы подтолкнуть нас к новым исследованиям. Знания, которые мы приобрели до сих пор,[43] слишком обобщены и сложны для понимания; они имеют философский и почти магический характер. Они состоят, главным образом, из концепций чистой математики. Таким образом, мы можем со всей определенностью сказать, что чистая математика — это звено, связующее нас с остальной вселенной и с "Богом".

И концепции Магии, сами по себе, глубоко математичны. Фундаментом нашей теории служит Каббала, соответствующая алгебре и геометрии. Она лежит в основе методики магических операций — точно так же, как чистая математика служит основой для законов механики. И, коль скоро мы обладаем магической теорией вселенной, данная теория должна служить основой единственно для основного закона, который включает в себя несколько достаточно простых и понятных утверждений, сформулированных в очень общем виде.

Можно потратить всю свою жизнь на исследование подробностей всего лишь одного плана: так географ до конца своих дней топчется в одном и том же уголке Африки, а химик — изучает одну и ту же группу соединений. Столь подробное исследование любого участка работы имеет большую ценность, но, как правило, не может пролить никакого света на основные принципы вселенной. И даже более того — оно способно ввести в заблуждение, если исследователь недобросовестен и, едва ухватив несколько фактов, тут же делает обобщение.