Ткань Ишанкара - Тори Бергер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да-а-а… – протянул Горан. – Я думал, что знаю про некромантию меньше тебя, но ошибся. Я не скрываю, что некромантия практически везде относится к запрещенным дисциплинам, но она не есть зло.
– Да неужели? – Тайра разозлилась. – И поэтому вы так боитесь некромантов, что проткнули меня копьем, не спросив, как меня зовут?
– За копье я отдельно должен извиниться, но мне же надо было себя защитить, как ты думаешь? – парировал Горан. – Сэл, знаешь ли, не самый приятный человек на свете, а чего мне ждать от тебя после его вызова, вообще было предположить невозможно. А некромантов я и правда не жалую, потому что нормальных вас практически не осталось.
– Нас? Быстро же вы причислили меня к некромантам!
– Что значит причислил? Ты некромантесса! Я вот не вижу мертвых, и даже если я истеку кровью, никто и ничто не воплотится. А про воскрешения я вообще молчу, – и Горан действительно замолчал.
– Какие воскрешения? Да, я вижу мертвых, но помимо меня куча народу видит будущее, перестукивается с барабашками, двигает предметы силой мысли и даже общается с инопланетянами. Не скажу, что видеть мертвых – это нормально, или что это меня радует, но это лучше, чем воскрешения. Бред какой-то! От того, что экстрасенс видит душу умершего, он не становится некромантом.
– Но ты не экстрасенс, ты некромант. Некромантесса…
– Слушайте, Горан! Я не хочу осквернять могилы и поднимать трупы! Это отвратительно! Этого не должно быть!
Горан остался спокоен.
– Вот поэтому я и говорю, что нормальных некросов практически не осталось.
– Если вы еще не поняли, или если я вдруг опять неточно выражаюсь, то объясняю еще раз. Я знаю, что могу делать то, что не могут делать другие. Я не знаю, как я это делаю, и я не хочу этого знать, потому что я не хочу этого делать. Я не хочу быть некромантом. Я хочу в парк на чертово колесо, а не на кладбище, я и к вам-то не хотела идти!
Горан понял, что разговор заходит в тупик.
– Ладно, – примирительно сказал он. – Сегодня было слишком много событий. Твою позицию я понял, и переубедить мне тебя не удастся, однако проблема от этого сама собой не решится.
Тайра даже сквозь злость почувствовала, что маг обеспокоен, и решила сбавить обороты, потому что, во-первых, за копье он уже извинился, и, во-вторых, виноват в произошедшем был явно не он. Горан был такой же жертвой Сэла, как и она.
– А вы считаете, что у меня проблема?
– Я уверен, что у нас – у нас, Тайра, – большая проблема, – подтвердил Горан.
– И в чем же она?
Горан вздохнул, встал, взял стакан, выпил и сел обратно на журнальный столик.
– Я даже не знаю, с чего начать, – признался он. – Я же еще не Ректор и пока не научился объяснять сложные вещи простыми словами. Но если вкратце, то Сэл запустил такой механизм, который раздавит нас обоих в ближайшем будущем, если мы не узнаем, как этот механизм контролировать.
– А почему бы его просто не остановить? Этот механизм?
– Это невозможно, – покачал головой Горан. – Сэл слишком умен, чтобы позволить тебе и мне так просто выйти из игры.
– Какой игры?
– Дар Элайя.
– Игра в жизнь? – на всякий случай уточнила Тайра, хотя значение древних слов было ей полностью понятно.
– У нас в Ишанкаре это так называют, – подтвердил Горан. – А ты, я вижу, и шанкари уже знаешь, как взрослые некроманты.
– Сэл меня учил. Так что такое эта Дар Элайя?
– Это сложно, – Горан не стал объяснять. – Тебе пока нужно знать следующее. Некроманты в магическом мире – большая редкость. Некромантессы – очень большая и очень опасная редкость. За ними всегда идет охота. Если бы Сэл считал, что твое будущее вписывается в пошлый парапсихологический салон, он разрешил бы тебе вдоволь болтать с мертвецами за умеренную плату с их неутешных родственничков, но раз он каким-то образом вычислил тебя среди миллиардов ныне живущих людей и привел ко мне, значит, он больше не мог тебя скрывать.
– А почему он должен был меня скрывать?
– Сэл, вообще-то, ничего никому не должен, – сообщил Горан. – Но он сказал, что ты для него ценность, и поэтому я должен сохранить тебя живой. Или научить тебя, как это сделать.
– Да кому я нужна, кроме Сэла?
– Лучше тебе пока этого не знать, – маг грустно усмехнулся.
Какое-то время они молчали.
– Вы вообще понимаете, как нелепо все это звучит? Маги, некроманты, Дар Элайя какая-то, – Тайра с надеждой посмотрела на Горана. – Как в дешевом фэнтези.
– В том-то все и дело, – мрачно сказал он. – Я, как ты видишь, от магического мира в настоящее время тоже далек. Думаю, поэтому Сэл пришел ко мне. Но я понятия не имею, что мне делать дальше, – Горан опять взялся за стакан, но тот был пуст. – М-да, – разочарованно сказал он.
– То есть вы отнеслись ко всему, что Сэл говорил, абсолютно серьезно?
– Точно. А ты относишься к этому несерьезно? Иди расскажи кому-нибудь, что пару часов назад ты была в получасе от Эрегли, где чуть не умерла после того, как какой-то дядька проткнул тебя насквозь серебряным копьем. Следов, кстати, не останется, я с этим разобрался. Относись, как хочешь.
– И вы будете делать то, что он вам велел?
– Скорее всего, да, – с неохотой признался Горан. – И если бы ты согласилась сотрудничать… Странное слово, ну да ладно… Мне, то есть нам, было бы гораздо проще справиться со свалившимся на нас счастьем.
– Не могу обещать, – Тайра смотрела на свои сплетенные пальцы, но почему-то видела только узор на покрывале.
– Я понимаю, – Горан кивнул. – Давай сделаем вот что. Я доставлю тебя домой, еще выпью, у меня сегодня день рождения все-таки, обдумаю ситуацию, а потом мы как-нибудь встретимся, чтобы обсудить все и познакомиться получше.
Тайра с сомнением подняла взгляд на мага.
– Нам с тобой даже для того, чтобы откреститься от затеи Сэла, нужно найти правильный экзорцизм, – он опять улыбнулся своей чарующей улыбкой. – В любом случае, делать это придется вдвоем. С этим ты, надеюсь, согласна?
– Даже если нет, разве у меня есть выбор? – обреченно спросила Тайра.
– Вот и хорошо. Братья-славяне всегда друг друга поймут, – подытожил Горан.
– Откуда вы знаете?!
– Думаешь ты по-русски, – на чистом русском устало сообщил маг. – Но мы с моей дверью никому об этом не скажем, обещаю.
Ректор
Год 38-й ректорства сэра Котцы, весна
Горан не мог спать уже почти целую неделю. Стоило ему просто закрыть глаза, и он видел, как серебряное копье, вспарывая воздух, неотвратимо приближается к стоящей у края ковра девушке. Потом перед ним представал Сэл, и все в который раз начиналось заново. Горан лежал в темноте и невидящим взором смотрел в потолок, а события того дня проплывали мимо, как кадры на засмотренной до дыр кинопленке, но так хотя бы не было звука, и Горан не слышал голоса Сэла, который проникал не только в его разум, но и в его сердце. Старый лис, привыкший играть в шахматы чужими жизнями, поселил в нем чувство вины, от которого его чудом или своей житейской мудростью все это время уберегал сэр Котца, и теперь оно не давало ему покоя. Горан подумывал о том, что можно было бы снова начать пить, и тогда Сэл отстал бы от него, признав, что он действительно ни на что не годен, но он приложил слишком много усилий, чтобы завязать, и знал, что сделать это второй раз он навряд ли сможет, а потому рисковать своей жизнью ради того, чтобы избавиться от Сэла, не хотел. К тому же, с Сэлом наверняка все было не так просто. Да и еще сэр Котца, который вопреки всему продолжал верить в своего единственного
