Сто великих операций спецслужб - Владимир Антонов

В состав Дезинфбюро входили представители ГПУ, Разведотдела штаба РККА и НКИД. На него возлагалась задача разработки и информационного обеспечения акций тайного влияния, направленных на политическую и военно-стратегическую дезинформацию правительств и командования вооруженных сил иностранных государств. Так организационно оформилось одно из важнейших направлений деятельности внешней разведки того периода. Дезинфбюро сыграло важную роль в подготовке и проведении таких знаменитых операций органов госбезопасности, как «Трест», «Синдикат», «Академия», «Тарантелла» и др.

На различных этапах разведывательной деятельности органов государственной безопасности операции по дезинформации спецслужб противников советской власти имели несколько чисто служебных обозначений: «активная разведка», «дезинформация», «активные мероприятия», «оперативные игры». Несмотря на различия в терминах, все они представляли и представляют определенные целенаправленные действия по введению в заблуждение фактического или потенциального противника относительно своих истинных намерений или возможностей, а также для получения выгодной, практически не достижимой открытыми способами реакции «объекта воздействия».

Дезинформационная работа, которую проводила внешняя разведка совместно с Разведупром, во многом способствовала охране подлинных государственных и военных секретов, содействовала проведению внешнеполитического курса страны, помогала разъяснению широкой общественности действительного смысла проводимой Советским государством политики.

В подтверждение этих слов обратим внимание читателя на любопытный факт из истории дезинформационной работы. В 1959 году Службу активных мероприятий внешней разведки нашей страны возглавил видный советский разведчик генерал Иван Иванович Агаянц.

А в середине 1960-х годов газета «Нью-Йорк геральд трибюн» сообщила, что ЦРУ направило в конгресс США специальный доклад, в котором указывалось, что «осуществлению многих оперативных мероприятий американских спецслужб активно мешает деятельность управления советской внешней разведки, возглавляемого генералом Агаянцем».

Но вернемся к 1920-м — 1930-м годам. Следует подчеркнуть, что в осуществлении ряда операций советских спецслужб того периода принимали активное участие многие представители старого государственного аппарата, включая опытных контрразведчиков и разведчиков, которые согласились поставить на службу новой власти свои незаурядные способности, работали не за страх, а за совесть, помогая разоблачать заговоры, раскрывать замыслы тех, кто вынашивал планы новых интервенций, оккупации российских земель. Опыт работы старых кадров был бесценен для нового режима, помогал становлению органов безопасности Республики Советов.

Важную роль в этом сыграли бывшие царские генералы Павел Дьяконов и Николай Скоблин, бывший министр Временного правительства Сергей Третьяков, бывший действительный статский советник Александр Якушев и многие другие. Об их разведывательной деятельности мы расскажем ниже.

Охота за японскими шифрами

В конце 1923 году Артур Артузов, являвшийся тогда руководителем контрразведывательного отдела ОГПУ, пригласил к себе в кабинет молодого чекиста Василия Пудина. Он знал его как быстро набиравшего опыт разведчика, честного и смелого человека, обладавшего необыкновенно цепкой памятью, и поставил перед ним новое разведывательное задание. На этот раз Пудину предстояло под видом купца Василия Шилова направиться в Харбин для работы против белогвардейцев и их японских покровителей.

После поражения царской России в войне с Японией японцы почувствовали себя хозяевами положения в Китае. В 1911 году на территории трех китайских северовосточных провинций они создали марионеточное правительство генерала Чжан Цзолиня. Благодаря активной поддержке японцев этот бывший главарь хунхузской банды, воевавший на стороне Японии во время Русско-японской войны, стал фактически неограниченным диктатором Маньчжурии. Он совсем не считался с центральным правительством Китая, и японцы делали в его провинциях что хотели. В Мукдене, Чанчуне, Харбине, Хайларе они создали свои резидентуры и развернули работу по Китаю, а позже — против Дальневосточной республики и Советского Союза. Прикрытием для японцев служили миссии, расположенные во всех крупных городах этого района, консульства, различные «исследовательские бюро», торговые фирмы и отдельные предприятия (вплоть до парикмахерских). Разведывательная сеть японцев в основном была укомплектована опытными офицерами русского отдела генштаба Японии. В агентурной сети широко использовались русские белоэмигранты, бежавшие от советской власти колчаковцы и семеновцы.

Василии Пудин

В конце 1920-х годов японцы сочли, что Чжан Цзолинь выходит из-под их контроля и переориентируется на США. Тогда в июне 1928 года марионетку убрали: вагон поезда, в котором ехал генерал, был взорван сотрудниками японских спецслужб (впоследствии на Токийском процессе японцы признали свое участие в устранении Чжан Цзолиня). На место ликвидированного «царька» посадили его сына Чжан Сюэляна, который был преданным японцам человеком, поскольку с детских лет жил в Японии, окончил там военную школу.

Такова была в общих чертах обстановка, в которой советской разведке и контрразведке пришлось развернуть работу по вскрытию и пресечению планов и действий Японии, направленных против Советского Союза и на установление своего господства в Восточной Азии.

Харбин в те годы состоял из нескольких обособленных по национальному составу и в то же время тесно связанных между собой городских районов. Западные европейцы и русские, японцы и китайцы держались в нем особняком. Василию Пудину удалось установить в этом городе обширные связи в среде белогвардейцев, приобрести ценную агентуру. Однако проникнуть с ее помощью в секреты японцев было непросто, поскольку среди них были сильны предубеждения в отношении всех европейцев и в первую очередь — против выходцев из России.

И все-таки Пудин сумел найти уязвимые места уроженцев Страны восходящего солнца и подобрать к ним ключи. В процессе работы он установил, что высокопоставленные японские чиновники и военные, несмотря на занимаемое ими служебное положение, материально менее обеспечены по сравнению со своими европейскими коллегами, и многие из них ищут дополнительные источники дохода. Кроме того, японцы считали родной язык настолько сложным, что были убеждены: даже обладая шифрами, иностранцы не смогут серьезно навредить Японии, так как просто не поймут тексты секретной переписки. Поэтому некоторые японские дипломаты и криптографы готовы были продать известные им шифры. Через завербованную агентуру Пудину удалось их получить.

Приобретенные Пудиным шифры позволили советской резидентуре прочесть все имевшиеся в ее распоряжении документы МИД, военного министерства, торговой миссии Японии, других учреждений. Дело в том, что японцы в тот период чувствовали себя полными хозяевами во многих районах Китая и для связи между миссиями и с Токио не пользовались курьерской службой. Вся их секретная корреспонденция направлялась в зашифрованном виде обычной почтой. Советские разведчики сумели организовать перехват служебной переписки японских учреждений в Китае. А при наличии шифров, полученных Пудиным, ее содержание уже не представляло каких-либо секретов для советской разведки.

Вдобавок резидентура ИНО в Харбине длительное время осуществляла секретные выемки документальных материалов непосредственно из японских миссий.

Следует подчеркнуть, что за время работы в Китае и других странах Василий Пудин через агентуру и лично путем негласных выемок добыл сотни секретных документов, в том числе около 20 японских и китайских шифров.

Новые направления деятельности разведки

Помимо работы по белогвардейской эмиграции, другим важным направлением деятельности внешней разведки под руководством Михаила Трилиссера (руководил внешней разведкой с марта 1922-го по октябрь 1929 года) было получение за рубежом научно-технической информации.

Наиболее успешно в 1920-е годы научно-техническая разведка ИНО ОГПУ действовала в Германии. Так, в середине 1920-х годов советской разведке удалось получить ряд запатентованных химических технологий знаменитой компании «И.Г. Фарбениндустри»; сталеплавильной технологии концернов Круппа и крупнейшей сталеплавильной фирмы «Рейнметалл»; чертежи нового локомотива фирмы Борзига, крупнейшего производителя паровозов и железнодорожного оборудования в Германии.

26 октября 1925 года председатель ВСНХ Ф.Э. Дзержинский направил в ИНО ОГПУ записку о создании при ИНО «органа информации о достижениях заграничной техники». В соответствии с этой запиской 5 марта 1926 года Военнопромышленное управление ВСНХ разработало для ИНО «Перечень вопросов для заграничной информации», который, по существу, являлся заданием правительства СССР по добыче технической документации и образцов по оборонной тематике. Для решения этого задания в ИНО было создано