Тайная семья Высоцкого - Борис Кудрявов

О редакции:

Журналист Татьяна Булкина считает, что написала об одном из красивейших романов XX века, не нарушив Закона о печати. Безусловно, В.С.Высоцкий принадлежит истории и культуре нашего народа. И в этом смысле любая страница его жизни интересна. Вместе с тем нам по-человечески понятна и позиция Татьяны Иваненко, которая, вне всякого сомнения, имеет право на тайну личной жизни. Зачем только в эту тайну она посвящает посторонних людей? Тем более журналиста, который должен донести информацию до читателя.

Кстати.

Истцы обозвали Булкину хамкой и журналистом с грязными руками. Она намерена подать встречный иск.

Молчание адвоката

Мне удалось пообщаться с адвокатом Татьяны Иваненко Борисом Кузнецовым. Вот его слова: «Про эту историю ничего рассказывать не буду. Поделюсь одним — дело о вмешательстве в личную жизнь мы с Татьяной Васильевной тогда выиграли».

Удивительное дело, в большинстве своем люди почему-то боятся сказать правду, помалкивают втихаря. Видимо, пугаясь навредить другим. А на самом деле, чаще боятся за себя любимых. Видно, правда настолько горяча, что может сильно обжечь. Но, как ни странно, она все равно живет, выживает. Все ее почему-то знают, передают из уст в уста. Потому что она — самое точное, самое верное определение сути жизни.

Конечно, известному адвокату Борису Аврамовичу Кузнецову важнее сохранить добропорядочные отношения с таким клиентом, как Татьяна Иваненко. Вдруг еще доведется ей помогать. Возможно, во мне сидит обидка. Ответил ведь он очень категорично и ни словечка вдогонку. И все же. Кузнецов, скорее всего, руководствовался не одними меркантильными соображениями. Просто он поступил профессионально и очень по-мужски.

Обидная глава

Перед тем, как вы прочитаете интервью, и наступит момент субъективного их анализа, на вашу голову обрушится «самое-самое». Не пугайтесь! Ничего предосудительного вы здесь не обнаружите. Но. название главы говорит само за себя. Я специально поставил это впереди материалов более-менее приличных. Чтобы читатель по-настоящему проникся духом «борьбы» за Высоцкого со стороны людей, так или иначе с ним связанных. При жизни его любило огромное количество народа. После смерти стало любить еще большее. Но каждый — по-своему. Может, поэтому в разговорах со мной некоторые известные личности не стеснялись в выражениях своих чувств и эмоций. Правда, при этом они странно и деликатно оговаривались, что сообщают сведения как бы не для печати.

Естественно, я долго сомневался, включать ли столь сомнительный по нравственной чистоте материал в книгу. Потом решил, если не сделаю этого с определенными оговорками, то на подобный шаг наверняка отважится, рискнет пойти кто-то другой. И, не дай бог, сделает это более цинично и грубо. Информации было, кстати, не так и много. Но она довольно жесткая, грубая, местами даже непозволительно. Скандальная, короче. Никогда не предполагал, что есть люди, которые, оказывается, на дух не переносят и творчество Высоцкого, и образ его личности. Лично для меня это стало открытием. Следует признать, все эти сведения записаны мной на диктофон в разговорах с конкретными персонажами, чьи имена разглашать не хочу. Без подстав, как говорится. Беседы наши были слишком доверительны. А сказанные ими слова слишком откровенными по сути и по форме.

Непроверенные факты

«...Каждый выживает в одиночку. Валерий Золотухин, публикуя свои дневниковые записи, изрыгивает в пространство свою желчь. И правильно, между прочим, делает. Тем самым продлевает себе жизнь. А вот интересно, о чем он думал, когда записывал всю эту хрень? О вечности, что ли? Наверное. О том, что он самый умный из артистов? А ведь в итоге так на самом деле и оказалось. Долговечность его пребывания на сцене под названием Земля поражает. Интересно, какие еще опусы напишет, какие дневники опубликует этот господин после смерти своего главного оппонента Юрия Петровича Любимова? Держит, таит, выжидает. Все его так называемые дневники почему-то меняются со временем».

«Высоцкий даже соглашался жить на две семьи — с Мариной и Иваненко в смысле.»

«... Силушку мужскую нужно было куда-то девать. Полез он как-то с друзьями в горы. Добрались до базового лагеря. Остановились на ночевку. И тут Володька говорит: «Все, ребята, больше могу. Еба...ся хочу. Ждите меня через пару дней. И, резко так развернувшись, пошел один вниз. Вернулся через пару дней опустошенный, но такой счастливый. Глаз чистый-чистый. Так что «койка» для него была в первую очередь».

«...Наверное, хорошо, когда человек обнажает душу. Но бренд из этого делать нельзя. Голым ходить среди людей невозможно. Либо тебя сочтут за больного, либо ты такой на самом деле. Талант, век актера, конечно, слишком короток. Литература получается «длиннее». Но. Золотухин почему-то сильно меняется, меняет суть, смысл своих дневников со временем. Как бы подстраиваясь под него. А, может, не желая обидеть людей, с кем рядом жил и общался? Но даже его жена Тамара говорит, что он, бедный, не живет, а мучается. Потому что, по ее мнению, то, что делает муж, стыдно».

«С первым мужем Иваненко — Виктором — произошла трагедия. Он работал где-то на эстраде или в цирке. И ему в глаз попала ножка стула. В то время у Татьяны как раз закрутился роман с Высоцким. И она мужа больного просто кинула.»

«Этот рассказ сугубо личностный и ничуть не хуже задушевно-б. го дневника артиста по фамилии Золотухин. Не в обиду ему будет сказано. Ну, силен, парниша! Да мужик ли он? Ведь говорит же — влюблен был в Высоцкого, словно баба. Да, не в этом суть. Короче, во время съемок фильма «Штрафной удар», которые проходили в Алма-Ате летом 1962 года, Высоцкий отрывался с друзьями на славу. Собирались обычно на квартире дочери одного высокопоставленного чиновника. Девочки приходили, как на подбор. У нас был такой девиз: «Пока не пе. м пол-Алма-Аты, исключительно казашек, чтоб до русских девок не касаться».

Все происходило на самом деле очень красиво. Игриво, смешно. Без пошлянки. Но, порой, такое случалось. Однажды, вдоволь навеселившись, крепко поддав, разбрелись по комнатам на ночлег. Каждый со своей избранной парочкой. И вдруг среди ночи из Володиной комнаты девичьи вопли-сопли. Да какие! Мы перепугались, соскочили со своих бабцов и туда. Молодые мужики с торчащими х...ми, девки с висящими сисями. Смотрим, перед нами прям картина. Живописная. На краю постели сидит Володя и задумчиво так покуривает. Рядом возлегает девица, а из нее, пардон, из ее причинного места торчит сарделька. Не знаем, что делать, что говорить. Смех душит. А баба визжит, стонет, надрывается прямо. Истерика с ней приключилась. Еле-еле успокоили. Видно да бабы этой не сразу дошло, что с ней сотворил наш проказник. То есть, она, видимо, была в полной уверенности, что блаженство-то продолжается. Вот такая шуточка от Высоцкого. С одной стороны — страшный удар по женскому самолюбию.