Клятва рода - Степан Мазур

— А ты думаешь, мы сумеем его остановить?

— А для чего ещё нужны друзья?… К тому же, для чего мы создаём эту Антисистему? Ты думал для борьбы с масонами? Ха-ха, слепец. — Гений ехидно подмигнул.

Евгений поперхнулся, а Василий подхватил последний дротик и спокойно выбил на мишени заветное „яблочко“.

Детище Скорпиона продолжало саморазвиваться и жить собственной жизнью.

Англия Особняк на побережье

Она прижималась к нему, обнимала. Он, ощущая тепло, бессознательно отвечал

ей. Уста девы с горьким привкусом трав были на его губах. И на щеках, и на веках. Она сеяла поцелуи, спускаясь и поднимаясь. Он ощущал лишь тепло губ и горячее, обжигающее дыхание. Она что-то шептала, и Сёма, всплывая из дремоты, тоже шепотом отвечал ей. Оба пылали в страшном огне, оба были в этот миг одинаковы, хотя она уже испытала когда-то роскошь тела, а он еще не вышел за пределы детства. Возможно, потому и она возвратилась в состояние первой нетронутости.

Её образ покрылся дымкой, и Сёма подскочил с кровати, пытаясь остановить уходящее мгновение.

Он был в мягкой постели в большой, просторной комнате, озарённой светом. Роскошные, золотые шторы пытались этот свет сдержать, и сквозь раскрытое окно ветер подёргивал тюль и доносил запах моря. Слышался рокот прибоя и редкие вскрики чаек.

Сёма долго приходил в себя и ощущал в воздухе аромат её духов. Едва слышимый, он, тем не менее, был во всей комнате и на кровати, и на подушке рядом. Значит, это был не совсем сон.

Леопард осмотрел руки, коснулся плеча. Кожа не жгла и не болела, лишь была оливкового цвета, как при хорошем загаре. Ожоги отсутствовали, что было странно для стольких дней на плоту.

"Кстати, скольких?", — вспыхнула мысль.

Последнее, что помнил — осточертевшее солнце, плеск волн о крыло самолёта и… провал? Ещё какое-то время ощущал, как брат каждые полчаса переворачивает со спины на живот и обратно, чтобы прожаривался равномерно… Заботливый.

Сёма вскочил с кровати и ощутил слабость в ногах. Голова кружилась и тошнило. Краем периферийного зрения приметил на тумбочке стакан апельсинового сока. Жажда была такая, что выпил весь стакан в несколько глотков. Сок по ощущениям вроде бы даже не успел докатиться до желудка.

Блондин был обнажён и халат на кресле в углу комнаты пришёлся как нельзя кстати. Облачившись в щёлк, и найдя у кровати тапочки, Сёма, покачиваясь, побрёл прочь из комнаты.

Блуждание по второму этажу небольшого особнячка ни к чему не привело. Тогда приглушил головокружение и спустился по лестнице на первый этаж. В большой комнатной зале его ожидал сюрприз — у камина в мягком кресле сидел Скорпион. Был он в белой рубахе с закатанными рукавами, просторных штанах и мягких тапках. Волосы были сплетены в конский хвост, взгляд изумрудных глаз блуждал где-то вдалеке. Лишь руки держали тарелочку и чашку с чаем с молоком. Методично прихлёбывал, полностью погружённый в мысли. Рядом на столике у пылающего камина стоял небольшой столик на колёсиках, заставленный чайным сервизом и вазочками, тарелочками с печеньем, сахаром, мёдом, маслом, и джемом.

— Время ленча? — Обронил Сёма, присаживаясь в соседнее кресло и двигаясь поближе к пламени камина. Немного знобило, и камин в довольно тёплый день был к месту.

— За четыре дня на плоту, нас спасли четыре вещи, — обронил Скорпион, не меняя застывшей мимики. — Тёплое течение, пасмурная погода, отсутствие штормов и… Зея. Вот вещь так вещь…

— Зея? — Сёма вспомнил запах на подушке и перед глазами всплыл укоряющий взгляд Марии. Треснул себя по лбу. — Так это точно был не сон. Чёрт… Да кто она такая, эта Зея?

Взгляд Скорпиона ожил. Он поставил чашку с блюдцем на стол и повернулся к брату:

— Я чувствовал шлейф ауры Мёртво. Она его близкий. Или помощница или очень приближённый человек. Мне кажется, совсем не случайно её яхта бороздила океан. Я только не понимаю, почему мы ещё живы. Вероятно, ей…

Воздух в комнате потяжелел и поплыл. Словно незримым паром заволокло помещение, и на ковре материализовалась длинноногая дева с короткой, модельной причёской чёрных волос. Она была в облегающем красном платье с глубоким разрезом и невысоких туфлях со сверкающими камнями у носков. Туфли полетели в сторону, а дева приблизилась к камину и неожиданно ловко присела на колени Сёмы. Блондин оторопел и попытался свалиться с кресла, но хрупкая девушка, что почти ничего не весила на коленях, каким-то странным образом удержала. Вдобавок впилась страстным поцелуем в губы.

Сёма ощутил, как отнялись руки. Он не мог ими пошевелить, чтобы отстранить её, он не мог встать, и не мог заставить себя поверить в то, что этот поцелуй ему… неприятен.

Сергей сидел в кресле и смотрел в огонь. Голова была странно пуста. Помогать в такой ситуации не видел смысла. Брат вполне мог оттолкнуть её и сам. Да и помощи не просит. Неужели эта дева за три ночи лечения заткнула за пояс Марию, с которой брат дружил более трёх лет? Любовь странная штука. Видимо, люди непостоянны. И этот случай не хуже, чем у него. Сам уже не мог понять, любит ли ту рыжую или то, что пытается догнать, всего лишь миф, всего лишь убеждение и форма эгоизма? Ей, скорее всего, просто нужна была свобода…

Зея, наконец, разомкнула объятья и отстранилась от блондина. Тот пылал багровой краской и в глазах горел огонь:

— Зачем?… Чем я теперь отличаюсь от…

Зея молча прислонила палец к губам. Сёма затих. Волной накатило безразличное чувство. Хотелось тепла и покоя. Тело снова начало морозить. Дева словно ощутила этот холод и крепче прижалась. От неё пошло умиротворяющее тепло, и запах её тела казался Сёме близостью ангелов.

Зея повернулась к Скорпиону:

— В моём доме вы под силовым коконом. Можешь использовать ступени без боязни быть застигнутым. — Она разговаривала на английском, а Сергей уже и забыл различие в языках. Со смысловым переводчиком Тосики все языки мира были, как родной, только странно короче, как будто людям было лень договаривать слова, и ограничивались обрубками.

Сергей едва заметно кивнул и прикрыл глаза. Последовательно в теле всплыли двадцать врат, а затем открылись двадцать первые и… двадцать вторые. На "плоту" было много времени, чтобы подумать и чем больше слушал океан и смотрел слезящимися глазами на затуманенное солнце, тем ближе подступал к этим воротам, осознав, как можно распахнуть "материальное физическое тело". Эта ступень была весьма кстати, так как за время плавания в организме скопилось много соли и её требовалось нейтрализовать, чтобы слабость ушла и тело работало, как и прежде.

На коже выступили капельки пота. Если бы кто вздумал попробовать их на вкус или провести лабораторные анализы, что обнаружил бы, что состав пота напоминает воду Мёртвого моря. Промиле в нём было едва ли меньше.

Рубашка промокла, штаны тоже. Скорпиона поднялся с кресла:

— Я в душ.

Сёма попытался рвануть следом, но новый поцелуй ещё надолго пригвоздил к спинке дивана. Её чарам в нынешнем состоянии противостоять не мог. А брат то ли ненароком, то ли намеренно и не пытался помочь.

Блондин был в плену и едва ли хотел на волю. Где-то даже понимал, почему на этих землях веками назад пылали костры инквизиций.

Грузия Тбилиси

Даниил Харламов тянул из стеклянной бутылки светлое пиво и ловил на себе недоброжелательные, нейтральные и спокойные взгляды с соседних столиков. Кафешка под открытым небом разделилась на три фронта: тех, кого в стране всё устраивало, тех, кому всё равно и тех, кто сегодня будет зажигать. В прямом смысле. Ночь будет полна огней не только фонарей, вывесок и фар автомобилей. Коктейли Молотова примут участие вместе с гранатами слезоточивого газа, дымовухами, резиновыми пулями, водомётами и бронетранспортёрами. Оба лагеря готовятся к противостоянию. Скучать не придётся.

Первых настроенных было два человека, вторых три, а последних семь… столиков. Терпение народа лопнуло. Власть, словно изгаляясь, настроила против себя абсолютное большинство. Пусть большой северный медведь не бьёт лапой, занятый суетой вокруг олимпиады, но Антисистема отрезанные головы солдат-миротворцев не забывает. И еженедельные бессмысленные провокации порядком надоели. В конце концов, если Золо выкупил мозг и руки президента, то почему всё остальное тело должно напрягать окружение, махая незаряженным автоматом? Триста лет спины и плеча не должны заканчиваться ножом в копчик.

Даниил допил бутылку и кивнул официантке, показывая палец повтора. До задания ещё четыре часа. Стоит убить время и остыть, чтобы не начать разносить всё в пух и прах всё, за причинённые совсем не по теме обиды.

Девять человек — по введённой вчера Василием классификации — семеро "ветеранов" и двое "мастеров", ждали в разных концах города. В условленное время, когда небо окрасится багровым, будут ждать в условленном месте. С оружием проблем не возникало — посредники снабдили всем необходимым и даже больше. Но огнестрельного брали по минимуму. Не шумиху пришли делать, просто убраться. Вынести мусор, пока не начал гнить, разнося полчища крыс и заразные болезни. Да и специалисты военного промысла Антисистемы, носили свои звания не просто так. Харламов "Медведь" ручался за каждого, раздавая звания. При себе держал только самых опытных ликвидаторов.