Амазонки - Мария Орлова

— Да, разбаловались бабы, — вздохнул моряк. — Мужиков на них нет.

Хьяра бывала дома редко, когда не было долгих нарядов в пустыню, она тренировалась с подругами или помогала матери. Как будущая королева Хьяра должна была во всем быть лучшей, и она почти была. В Предрайских кущах было всего несколько человек, способных победить ее в поединке и по уровню образования с ней мало кто мог сравниться. Хьяра занималась и тренировалась практически постоянно, но иногда наступали моменты, когда девушка уставала от всего на свете и тогда она позволяла себе некоторое время просто лениться. В такие периоды она много времени проводила дома, читала привезенные купцами по заказу книги или заставляла рабов развлекать ее. Такие периоды рабы очень не любили, особенно был недоволен гарем.

— Я не понимаю, чем ты недоволен? — спросил Джон Себастьяна, когда тот бурчал по поводу того, что хозяйка третий день дома. — Разве это не дает тебе возможность быстрее отработать свой долг?

— Дает, — буркнул Себастьян. — Но знаешь, я ее ужасно боюсь в такие дни. Обычно она приходит и падает от усталости. Тогда надо ее осторожно раздеть, легкий массаж и она спит, а вот когда она целыми днями дома, то ей скучно и никогда не знаешь, что взбредет в ее прекрасную головку. Как-то ей со скуки захотелось потренироваться, и она ничего умнее не придумала, как противником себе несколько рабов позвать.

— И что в этом плохого? Ну, понятно, что ее не победить, так хоть напряжение и злость скинуть.

— Тебе бы так напряжение скидывать, — рассердился раб: — А я тогда думал что мне конец, что она мне все ребра в легкие загнала. И ведь еще сердилась, что не в полную силу нападаем.

— И часто она рабов для тренировок использует?

— Нет, — ответил Себ. — Бывает иногда, но гарем больше не беспокоит.

— Интересно, а что будет, если ее кто-то победит? — задумался Джон. Воображение тут же услужливо подкинуло ему сцену, в которой он вызван для поединка и выходит из него победителем. — Хотя кто ж ее победить сможет? — сам оборвал он свои мечты.

— Я смотрю, ты из гарема не вылезаешь, — прервала разговор рабов Сулема, обращаясь к Джону. — Не помню, чтобы тебя туда зачислили, но почему-то всегда нахожу тебя здесь.

— Я здесь убирался, — не моргнув глазом, соврал Джон.

— Неужели? — усмехнулась женщина: — Собирайся, тебя госпожа требует, — добавила она уже серьезнее. — А может правда подкинуть ей идею тебя в гарем определить?

— Ой, нет, не надо, — вскрикнул Джон. — Я еще жить хочу.

Сулема засмеялась и беззлобно подтолкнула моряка к выходу: — Иди уже, хозяйка ждет.

— А переодеваться разве не надо? — спросил Джон, когда понял, что его ведут прямиком в гостиную.

— И так сойдешь, — ответила Сулема. — Двигайся, давай.

Когда Джон зашел в комнату он чуть не закричал от радости, в гостиной помимо Хьяры были его боцман и первый помощник.

— Джон, — воскликнул боцман и сгреб Смита своими огромными руками, прежде чем охрана успела что-то сделать. Хьяра жестом остановила их. — Живой, сукин сын. Я знал, что ты выживешь, такие как ты нигде не пропадут.

— Дуболом, — прохрипел Джон сдавленный своим огромным боцманом. — Ты меня задушишь. Ты даже не представляешь как я рад вам, — добавил он, освободившись из объятий. — Только не говори мне, что вы просто навестить меня приехали.

— Конечно, нет, Джон, — сказал Симон, помощник Джона. — Мы выкупить тебя приехали, — и он тоже обнял Смита.

— Симон, кто бы мне сказал когда, что я буду так рад видеть ваши небритые рожи, — едва сдерживая слезы, тихо сказал Джон. Его сердце колотилось как парус на ветру и к надежде, что скоро все кончится, вдруг примешался страх, а вдруг у его ребят не хватит денег, вдруг они взяли только ту сумму, которую он указал в письме.

— Добрый день, моя госпожа, — вошел в комнату Иван. — Доброе утро, — слегка кивнул он головой Сулеме. — Добро пожаловать, — приветствовал он гостей. — Надеюсь, дорога была не очень тяжелой?

— Бог с ней с дорогой, — загремел Дуболом: — Давай решим дела, а потом любезничать будем. Я хочу, чтобы мой капитан больше ни минуты не оставался рабом. Итак, мы должны…

— Тысячу золотых, — посмотрев в свои записи, сказал Иван.

— Как тысячу? — спросил Симон. — Вот у нас письмо, там написано семьсот золотых плюс на дорогу.

Сердце Джона ухнуло вниз, он не сможет уехать отсюда.

— Семьсот золотых была первоначальная сумма, — согласно кивнул Иван.

— Ну вот, — сказал боцман.

— Но Джон весьма беспокойный и непокорный раб, — продолжил управляющий: — Поэтому сумма его выкупа увеличилась.

— Так дело не пойдет, — рассердился боцман и шагнул к Ивану, собираясь схватить старика, но тут охрана отреагировала быстро и управляющего быстро прикрыли.

— Свобода этого раба стоит тысячу золотых, — впервые вмешалась в разговор Хьяра, которая совершенно спокойно полулежала на подушках. — Еще одно резкое движение или оскорбление с вашей стороны и его цена удвоится, а вас выкинут вон.

— Нет, нет, — тут же вмешался Симон: — Прошу простить Дуболома.

— С чего это меня прощать? — заревел боцман: — Я, что у нее в долг прошу?

— Заткнись Дуб, — рявкнул всегда спокойный Симон. — Прошу простить нас, сударыня. Мы заплатим за Джона столько, сколько надо, — спокойно обратился он к Хьяре. — Заплатим, — сказал он громче, пресекая очередную реплику боцмана.

Джон закрыл глаза, судорожно сглотнул, выдохнул и снова открыл глаза, все-таки он не ошибся когда выбрал Симона себе в помощники.

— Капитан, ну что же это такое? — растерянно обратился к нему боцман.

— Я очень тебя прошу, заткнись и заплати, — тихо сказал Джон. — Выберемся, я верну тебе все до монетки и даже с процентами, если захочешь. Только сейчас не спорь, пожалуйста.

— Хорошо, капитан — на лице Дуболома читалась крайняя степень удивления. — Как платить лучше? — спросил он у Ивана. — Можем деньгами, а есть камешки драгоценные.

Иван поднял вопросительный взгляд на хозяйку.

— Деньгами, — сказала Хьяра. — Камни мне не нужны. Если захотите от камней избавиться, то сходите к ювелиру, что на центральной площади работает. Он камнями может заинтересоваться.

После того как Дуболом и Симон отсчитали необходимую сумму, Иван передал Хьяре какую-то бумагу, и девушка подписала ее.

— Твоя вольная, — протянула она бумагу Джону. — Счастливо добраться до дому.

— Спасибо, — ответил Джон, от волнения в голову не пришло ничего другого.

— Мне будет не хватать твоих историй, — улыбнулась Хьяра.