Клинок выковывается - Дмитрий Распопов

– Эх, славно повеселились, – внезапно раздался веселый голос нубийца. – Теперь ночью спокойно пожрем и поспим.

Я недоуменно поднял на него глаза, а затем осмотрелся: вокруг нас тихо лежали мертвые и стонали раненые гномы.

– Что, все, что ли? – как-то тупо спросил я.

– А ты чего хотел? – заржал Рон. – Вина и теплых баб под бок?

– Ну, я ничего не понял. – Я находился в легкой прострации от пережитого первого боя в своей жизни.

– Ты молодец, – нубиец внезапно похлопал меня по плечу, – троих успокоил, хвалю.

– Троих? – Я уставился на него. – Кого? Когда?

– Вот, блин, ученик достался. – Негр досадливо покрутил головой и, показывая пальцем, стал объяснять: – Первого в горло, второго в пах, третьему сначала пропорол ногу, а потом добил в живот. Славный, кстати, выпад, прямо как мой.

Я посмотрел на лежащих, осознал его слова, и меня стало рвать. Уронив копье, я упал на землю, выворачиваясь буквально наизнанку.

– Эх, молодежь, – усмехнулся нубиец и пошел к раненым, делая над каждым всего лишь одно движение.

Я, увидев, что он творит, отвернулся, меня замутило еще сильнее.

– Облегчился – и хватит. – Меня подняла крепкая рука нубийца. – Эх, такой завтрак пропал зря.

– Все бы тебе ржать. – Я с трудом поднялся на ноги, меня слегка качало. – Хотел бы я посмотреть на твоих первых убитых.

Нубиец внезапно замолчал и, глядя в степь, сказал:

– Моим первым убитым был мой брат.

Я от неожиданности такого признания даже забыл о своем состоянии.

– Как так получилось?

Но секундная откровенность отступила, и Рон снова стал прежним.

– Никак, – отрезал он, – но я точно не блевал и не пачкал свою одежду. Почистись пока, а я соберу припасы, миссию нашу никто не отменял, – продолжил он и, оставив меня, направился к убитым.

Когда он вернулся, я уже пришел в норму и, стараясь не смотреть на трупы, возле которых начали виться мухи, чистил копье.

– Лови, вот твой груз. – Нубиец перекинул мне большущий мешок, который я с трудом поймал на лету. – Понесем только еду и воду.

Взвалив на себя мешок и упаковав копье, я выжидающе посмотрел на него.

– К кочевникам идем, – видя мое недоумение, объяснил он. – Или планы поменялись, ваше баронство?

Я задумался, картины мне рисовались не очень приятные.

– Лучше вернуться, – проговорил я. – Если у нас засланные казачки, дело одним нападением не окончится. Нужно возвращаться!

Нубиец пожал плечами и, развернувшись, зашагал в степь. Оказалось, что Рон прекрасно знал, где мы находимся, поскольку в долину мы вернулись уже на второй день. Едва показались знакомые места, я ускорил шаг. Нубиец, наоборот, слегка сбавил.

– Пошли быстрее, – поторопил я его.

– Думаю, торопиться уже нет смысла, – ответил он. – Большая часть барака разрушена, кузня развалена, гномов не видно.

Я в который раз поразился его зрению.

– Все же хотелось бы узнать подробности и поскорее, – пожал я плечами.

Гномов мы увидели, еще не доходя до барака. Они занимались тем, что стояли кучками друг напротив друга и, размахивая кулаками, орали. Мы подошли почти вплотную, прежде чем нас заметили. Наступила глубокая тишина. Я постарался успокоиться и привести свои мысли в порядок, теперь каждое мое слово решало очень многое.

– Ну вот, ни на минуту нельзя вас оставить, – скучающим тоном начал я, встав между спорщиками. – Что за столпотворение? Почему никто не работает?

Вперед выдвинулся Дорн с перевязанной какой-то грязной тряпкой головой и кровоподтеками на лице.

– Тан? А где ваш отряд? – озадаченно спросил он.

– Умер, – буднично ответил я, осматриваясь.

Везде явно присутствовали следы рукотворных пожаров, нубиец все верно рассмотрел: барак был сожжен, постройки, сделанные из камня и потому не горевшие, были разломаны.

– Как так? – опешил старейшина, и нас стали окружать остальные гномы – не больше двух сотен.

– Думаю, произошло то же, что и у вас. Нас попытались убить, – коротко объяснил я.

– Проклятый Ватан подговорил Эстера и его людей, и вчера ночью они напали на нас, – сплюнул на землю один из гномов. – Что смогли сжечь – сожгли, что не смогли – разрушили. Затем все собрались и ушли в сторону наших путей.

– Что уцелело? – поинтересовался я.

– Только то, что находится далеко отсюда, – ко мне приблизился хмурый Атор. – Лесопилки, камнедробилка.

– Сколько гномов осталось?

– Не больше двух с половиной сотен, – ответил ближайший ко мне гном с рассеченным ухом.

Я взглянул на выжидающе уставившихся на меня гномов и спокойно сказал:

– Деньги у меня спрятаны, вы остались, начинаем все заново, но теперь меньшими силами, – я сказал это как само собой разумеющееся.

Лица гномов вокруг меня резко изменили выражения с хмурых на недоуменные.

– Но как же так? – спросил один из них. – Все ведь разрушено!

Я сначала посмотрел на него, а затем обвел взглядом всех.

– Дровосеки есть? – гаркнул я в толпу. – Поднимите руки!

Стоявшие рядом со мной гномы слегка отшатнулись от моего рева, а из толпы поднялось с десяток рук.

– Каменщики? – снова заорал я.

К поднятым рукам дровосеков добавились еще несколько.

– Плотники есть? – надрывался я, наблюдая, как поднимаются руки. – Кузнецы?

Я орал и смотрел, как с увеличением числа поднятых рук меняются и лица окружающих меня гномов: они светлели, становясь совершенно другими.

– Воины, в конце концов, есть в этой богадельне?!! – проорал я так, что едва не закашлялся.

– ЕСТЬ!!! – как один, рявкнула в ответ вся толпа гномов, а стоявшие рядом со мной старейшины улыбнулись.

Я скинул с плеча мешок, отложил копье и подошел к бараку. Подхватив валявшийся на земле лом, я принялся отдирать прогоревшие бревна друг от друга. Снова наступила тишина. Я повернулся к толпе и спокойно произнес:

– Кому-то требуется особое приглашение?

Гномы сорвались с мест и, опережая друг друга, стали разбирать завалы. Минут десять все работали молча, а потом кто-то затянул гномью песню, которую подхватили все. Я работал наравне с остальными, пока меня не развернула к себе огромная рука. Обернувшись, я увидел мастера Тарака.

– А ты пойдешь восстанавливать кузню, – безапелляционно заявил он мне и подтолкнул к выходу.

Я уныло поплелся вперед, гномы же принялись надо мной подшучивать. Я изобразил еще более грустный вид, чем привел всех в еще более хорошее настроение. Со всех сторон мастеру стали подавать советы, как меня можно использовать на расчистке кузни наилучшим образом. Мастер только добродушно улыбался и продолжал пихать меня в спину, правда, довольно осторожно.

Когда мы пришли на место и вокруг нас никого не было, он внезапно обнял меня и, вздохнув, сказал: