Твоя жизнь и твоя смерть принадлежат мне - Ирма Гринёва

Последняя мысль болью отозвалась в сердце Талтала. Под его закрытыми веками стали возникать картины. Вот горящее радостью лицо Хеджин, когда она неслась к нему через двор с криком: «Брат!!!» Вот полное отваги и веры в него, Талтала, лицо Хеджин, когда она стояла с раскинутыми в стороны руками и ногами, и ждала его смертоносных замахов ножами. Вот бледное от страха лицо Хеджин, когда он велел ей выйти к гостям в облике девушки. Вот её тонкие пальчики, нежно щиплющие струны саньсяня. Вот слышится её нежный голосок, напоминающий журчание прозрачного весеннего ручейка.

«Кто у нас не слыхал

О красавице нежной Ло Фу?

Как однажды она

Обрывала с деревьев листву?

Белоснежные руки

Сияли в зеленых ветвях.

И полдневное солнце

Горело у ней на щеках.

«Сударь! незачем тут

Останавливать быстрых коней —

Мне пора уходить,

Накормить шелковичных червей».32

Вот её горящее от азарта лицо, когда они наперегонки мчались на лошадях. Вот её сосредоточенное лицо, когда она пытается противостоять ему в битве на деревянных мечах. Вот её тёплая ладошка в его руке, когда они гуляли по берегу моря. Вот её горящее, красное от жара лицо, полное муки, когда она металась в бреду…

И все эти лица сливаются в одно, такое родное, такое любимое лицо Хеджин, прекрасное в любое время. «Любимое»? Он подумал о ней «любимая»?.. Да! «Я люблю Хеджин!», — понял Талтал. Не любовью брата… Но это его чувства к ней, а не её к нему. Так какое он имеет право мешать её предначертанному судьбой пути?

И Талтал закрыл своё сердце на замок, застегнул душу на все застёжки, возвысил свой дух, сел на коня и поскакал назад.

Утром Ловенсу с ужасом увидел Талтала, выходящего из своей палатки. Но догнать гонца, отправленного к принцу с донесением, уже не было никакой возможности. «Ну и что?», — попытался успокоить себя Ловенсу. Если Его высочество будет проводить дознание, он оправдает свой поступок излишним рвением. Ведь это не преступление! «В следующий раз надо быть осторожнее», — сделал себе зарубку на память Ловенсу.

29 — название должности командующего войсками округа

30 — главнокомандующий армии империи Когурё

31 — в переводе — «благоприятная, бутон, красота»

32 — стихи китайского поэта VIII века Ли Бо

9

Никакого дознания принц ХунЮн проводить не собирался. Удивился только, что с донесением о Талтале прискакал гонец от Ловенсу, а не от соглядатая за его чжихуэем.

Соглядатаи были у принца за всеми — и за друзьями, и за врагами. А как иначе будешь знать подлинную картину? Ведь в голову никому не влезешь. Так принц сделал по наущению своего отца — императора ХёнКи, не допустившего за долгие годы своего правления, благодаря этой тактике, ни одного удавшегося заговора. Да благословит Его величество Небо! Да дарует Его величеству Будда долгих лет жизни!

И тактике не принимать быстрых решений, выждать какое-то время, принца тоже научил его отец. Уже через три дня с юга Когурё поступило донесение об очередной победе над врагом войска Его высочества под предводительством славного чжихуэя Талтала. И ХунЮн выбросил из головы донесение от Ловенсу. Но не в мусорный мешок, а в дальний ящик своей памяти. Когда-нибудь да эта информация пригодится.

А в данный момент принца больше волновал вопрос — почему во дворец до сих пор не прибыла Хеджин? Обозначенный срок ещё не наступил, но было странно, что все кандидатки, даже из самых дальних провинций Когурё, уже поспешили явиться, а её ещё нет. А ведь благодарственное письмо от отца Талтала господина ВонШика прибыло одним из первых…

Его высочество наследный принц империи Когурё ХунЮн очень тщательно подбирал свой гарем. Только начальный его состав был сформирован его отцом — Его величеством императором ХёнКи. Тогда ХунЮн ещё не понимал значение гарема, не знал, какое влияние может оказать женщина на мужчину, какое влияние семья женщины может оказать через неё на принца и императора, а, значит, и на всю империю.

Только когда он сам поинтересовался у отца, почему все наложницы его гарема так намного его старше, отец раскрыл ему роль жен и наложниц гарема. До остального принц дошёл своим умом, узнав, кто из какой семьи, увидев нити сдерживания и противовесов, которыми его отец оплёл сановников из Совета. Чтобы никого не обидеть, не нажить себе врагов. А некоторых, наоборот, усмирить, держа их дочерей и племянниц в гареме в качестве, практически, заложниц.

Почти десять лет гарем принца не пополнялся. По его нижайшей просьбе к Его величеству императору Когурё. И вот, когда у принца вызрел план, кого ему нужно добавить в гарем, что-то пошло не так. А так всё удачно складывалось!

У Талтала и Ловенсу, которых принц и дальше рассчитывал держать близко к себе, опираться на военный талант одного и ловкий ум другого, когда он сам станет императором, обнаружились сестра названная и сестра двоюродная. Обе — молоденькие девушки, только вступившие в детородный возраст. Обе — красавицы.

Дочери двух сановников из Совета потребовались принцу в гареме, чтобы через них получше узнать их отцов. Те были единственными, кого принц планировал оставить в Совете при своей персоне. Кроме того, десять лет назад, когда формировался гарем, они не были столь влиятельными как сейчас, из их семей никто тогда не попал в наложницы. Эту несправедливость надо было исправить.

Ещё одной кандидаткой в гарем была дочь канцлера, но не старшая, которая рассчитывала сразу прыгнуть в жёны принца, а младшая. Как ни уговаривал отец, что лучше не брать никого из дочерей канцлера, чем перепрыгивать через старшую, но ХунЮн впервые с ним не согласился. Выслушав доводы принца, Его величество император ХёнКи, принял сторону сына. Согласился и, скрипя зубами, канцлер, не решившись отказать императору. И впервые подумал о том, что принц, не смотря на свой внешне веселый и легкомысленный нрав, может оказаться не глупой ящеркой, а свирепым драконом. И когти свои дракончик уже продемонстрировал.

Шестой кандидаткой в гарем была сестра вождя Торгового клана, единственных поставщиков императорского двора. Девушкой была уже не юной. Ей исполнилось 22 года. В силу своего социального положения на роль жены и, тем более, императрицы, претендовать не могла. Но смогла зажечь огонь желания в теле принца своими миндалевидными, заигрывающими, лукавыми глазками. Всеми своими наложницами принц уже пресытился, а потому