Маленькая принцесса (пятая скрижаль завета) - Анхель де Куатьэ

Данила, он вогнал тебя в краску! Тебе стало неловко. Право, этот парень говорил с таким уважением – к нам и к самому себе...

– Я, видимо, должен извиниться, – сказал ты.

Извиниться? – удивился Гаптен. – Я не обижен и сожалею, если чем-то задел вас. Даже если бы вы меня и обидели, зачем мне ваши извинения? Это ведь ваша жизнь и ваши поступки. Мы делаем свою жизнь своими поступками. И если поступаем неправильно, то затем сталкиваемся с неприятностями. Таков закон. А как поступать – правильно или неправильно? Здесь действует свобода выбора.

Ты слушал Гаптена и все больше доверялся ему. Этот молодой человек говорил так, словно хотел помочь, не желая при этом навязывать свою помощь. Тонко и деликатно, без тона обвинения или осуждения в голосе. Но в то же время – прямо и честно.

– Вы меня совершенно смутили, – сказал ты, – Действительно, простите меня, я не хотел... Короче... Спасибо. Вернемся к...

– Если вы позволите... – Гаптен вдруг перебил тебя, чтобы не забыть что-то очень важное.

– Да, конечно.

– Когда вы так говорили... – начал Гаптен.

– Да, я все понял. Простите меня, – быстро ответил ты, явно намереваясь поскорее закрыть эту неприятную для тебя тему и вернуться к разговору о Серафитусе.

– Нет, я не к тому, – улыбнулся Гаптен, – Когда вы так говорили, вы же не хотели меня обидеть, вы защищались. Подумайте о том, почему вы защищались.

– Я – защищался? – ты как-то даже обомлел от этого вопроса.

Извините, что я говорю об этом, – Гаптен смутился своей настойчивости. – Вам некомфортно, когда вы сталкиваетесь с вещами, которые вам непонятны. И вы начинаете шутить, иронизировать. Вы защищаетесь. Но если вы не будете защищаться, а признаете свое незнание, тогда вы сможете узнать. Ну или, по крайней мере, составить более-менее точное представление о предмете. Это очень важно. Правда открывает путь. Правда по отношению к себе...

И в этот момент, Данила, с тобой что-то стало происходить. Я не знаю, что именно. Но, видимо, это было связано с голосами, звучащими в твоей голове.

*******

Твой взгляд не остекленел, как было до этого. Он словно ушел внутрь. Мне показалось, ты сознательно его туда направил. Так или иначе, чтобы не вызвать подозрений по поводу твоего состояния, мне пришлось продолжать этот разговор одному.

– Расскажите о Сведенборге, – попросил я.

– Из Божественного Откровения Сведен– борг узнал, что существует два параллельных мира. Один – натуральный, и здесь все смертно, а Солнце мертво. Другой – духовный, в нем Солнце – это теплота Божественной Любви и свет Божественной Мудрости. Духовное Солнце существует в атмосфере, которая есть Божественное Служение...

– Понятно, – сказал я, из чего можно было сделать вывод, что мне ничего не понятно, – к чему? Зачем? О чем?..

Гаптен посмотрел на меня и решил хоть как-то упростить свое изложение:

– Мы живем в натуральном мире, а в духовном мире живут Ангелы. От Божественной Любви каждому человеку дана воля. От Божественной Мудрости – рассудок. Если вы употребляете свою волю и свое разумение во зло, вы созидаете Ад. Если вы употребляете свою волю и свое разумение для служения Богу, вы становитесь Ангелом.

– Ангелом? – уточнил я. – Это как?

– Вы все больше и больше переходите из мира натурального в мир духовный. И если прежде вам светило мертвое Солнце, а вы были смертны, то при переходе в духовный мир, ваша жизнь озарится Солнцем Божественной Любви и Божественной Мудрости.

– Бессмертие? – снова уточнил я. Гаптен кивнул головой в знак согласия.

– Гаптен, а почему вы думаете, что в этом человеке, в вашем Учителе, в Серафитусе, скрыта Скрижаль Завета?

– Я так не думаю... – улыбнулся Гаптен. – Они так думают.

Он бросил взгляд в сторону Кассандры, которая все еще стояла у окна.

– А почему они так думают? – спросил я шепотом.

– Они...

Гаптен протянул это «они» особенным образом. Так говорят в случаях, когда ситуация не предполагает откровенности. Я кивнул ему головой – мол, понятно, «продолжаем разговор».

– Гаптен, у Данилы голоса, – продолжил я, – два голоса – мужской и женский. Мы знаем, что это как-то связано со Скрижалью, но не знаем, как именно. Нас пытаются убедить, что Серафитус...

– Анхель...

Я вздрогнул. Голос Кассандры раздался у меня из-за спины. Как она успела пройти мне за спину, я не понял.

– Гаптен не говорит вам всей правды, – она продолжала говорить мне в спину.

Я обернулся, чтобы видеть ее лицо:

– В каком смысле?

– Это долгая история. И вам этого знать не обязательно. Факт в том, что у Ангелов, которые населяют параллельный нашему, духовный мир, нет пола. Они не мужчины и не женщины, они – Андрогины. А мы с вами, как вы знаете, мужчины и женщины. При переходе из этого мира в тот, о чем вам сейчас рассказывал Гаптен, у человека исчезает пол. Точнее сказать, у него появляется второй пол. Он становится двуполым – мужедевой, – Кассандра не по-доброму посмотрела через мое плечо на Гаптена. – Я все правильно излагаю, дружок?..

– Да, – сухо ответил Гаптен.

– Ну, вот видишь... – отрезала Кассандра и продолжила: – Серафитус, которого еще зовут Серафита, потому что он мужедева, почти Ангел. Так?..

Кассандра снова смерила взглядом Гаптена. Я обернулся, чтобы посмотреть на него. Молодой человек выглядел раздавленным, словно его уличили в какой-то непристойности. Человек, которому нечего скрывать, выглядел бы иначе.

И тут я совершенно перестал понимать, что происходит. Очевидно, здесь идет какая-то игра. Но какая? Кто в этой игре «хороший», а кто «плохой»? И главное – идем ли мы по ложному следу, или Скрижаль действительно здесь – в этом Серафитусе?

Тем временем Кассандра продолжала:

– У Данилы два голоса – мужской и женский. А Скрижаль должна быть в одном человеке... Ведь так до сих пор было?

– Да, – я согласился.

Действительно, раньше видения Данилы всегда были связаны с одним человеком, исходили от одного человека, из того, в ком и была Скрижаль. То, что сейчас голосов два, нас с тобой смущало с самого начала.

– И Данила, я вижу, согласен, – добавила Кассандра. – Эти два голоса, на самом деле, внутренний монолог одного человека – Серафитуса, или Серафиты. Это, как вам будет угодно...

«Данила, я вижу, согласен» – пронеслось в моей голове. Я повернулся к тебе и увидел – ты стоишь, как истукан. Ты и не согласен, и не несогласен, тебя просто нет с нами. Ты сейчас весь в своих голосах! Она – «ясновидящая» – не заметила этого!

*******

Пройдемте в мои кабинет, – предложила Кассандра. – Нам нужно поговорить.

Я сразу же согласился. Она повернулась к двери, я незаметно взял тебя за руку и повел за собой. Мы прошли по одному коридору и только свернули в другой, как тут же уткнулись в дверь. Кассандра открыла ее ключом:

– Прошу вас...

– Только после вас, – сказал я, боясь показать ей, что ты ходишь у меня как привязанный.

Кассандра вошла внутрь, мы проследовали за ней. И пока она обходила свой стол, я усадил тебя в ближайшее кресло.

– Садитесь, пожалуйста, – сказала она, когда мы оба уже сидели.

– Спасибо! – ответил я.

Увидев нас обоих в креслах, она несколько удивилась «пронырливости» своих гостей, но ничего не сказала. Повисла пауза. Кассандра достала странные, длинные папиросы и предложила нам закурить. Я за нас двоих отказался.

– А я, с вашего позволения, закурю, – сообщила Кассандра, вставила папиросу в длинный, отделанный перламутром мундштук, и чиркнула спичкой .

Я огляделся по сторонам. Сумрачно, окна занавешены. Книжные полки по стенам, большие, потемневшие от времени картины в массивных рамах. Огромный, заваленный бумагами и какой-то мелочью дубовый стол, обитый сверху зеленым сукном. Кожаные кресла. Старинный камин в дальней части комнаты.

– Теперь вы знаете человека, в котором скрыта Скрижаль Завета, – в почти ультимативной форме сообщила Кассандра.

Но я тут же ее оборвал:

– Простите, мы этого не знаем.

– Это же совершенно очевидно! – Кассандра продолжала настаивать. – Во-первых, Данила слышит голоса мужчины и женщины. И я показываю вам человека, который достиг такого уровня духовного развития, что в нем, действительно, на равных существует мужское и женское начало. Во-вторых, по своему духовному статусу – кому, как не Серафитусу, быть Избранным? И наконец, в-третьих, разве вы не видите, в каком состоянии он находится?! Это случилось несколько дней назад. Очевидно, что Тьма пытается забрать его у нас вместе со Скрижалью!

Факты выглядели правдоподобно. Но кроме пресловутого «вполне может быть», доказательства отсутствовали:

– Нет, Кассандра. Всё это притянуто за уши. Я понимаю, что вам бы хотелось думать, что это как раз тот человек... Но то, что слышит Данила, вовсе не ангельские речи!

– Важно не то, что слышит Данила, а что стоит за тем, что он слышит, – оборвала меня Кассандра. – Когда Дух проявляет Себя, Он приобретает черты того, через кого он исходит. Дух не может говорить, Он нематериален. Он, в каком-то смысле, пустота. И конечно, Он подыскивает обличив. То, что слышит Данила, – образы его собственного сознания, но через эти образы в нем говорит Дух. И это дух Серафиты-Серафитуса.