Чужая, или Академия Воинов - Эльвира Плотникова

Шэлмох подтвердил, что Полина совершенно здорова, но запретил ей покидать комнату до завтрашнего утра.

- Можете позаниматься теорией, только никаких тренировок, - предупредил он Матвея.

- Спасибо, Советник Шэлмох, - поблагодарила Полина.

- Medicus curat, natura sanat, - многозначительно сказал Шэлмох, перед тем как попрощаться.

- Это точно, - пробормотала Полина, нехотя выбираясь из кровати.

- Ты что, поняла, что он сказал? - удивился Матвей.

- Врач лечит, природа излечивает, - перевела она и пояснила: - Просто у меня есть дядюшка, который любит вставлять в разговор разные «крылатые выражения». Я невольно научилась у него.

- Да? Тогда, sapere aude1, - усмехнулся Матвей.

- Ты тоже знаешь латынь?

По лицу Матвея пробежала тень.

- Отец заставил выучить, - коротко сказал он и тут же перевел разговор на другую тему. - Я принес тебе обед. Приводи себя в порядок, поешь. Я зайду попозже. Глупо терять целый день, если ты уже хорошо себя чувствуешь.

Матвей помнил о разговоре с Шэлмохом, но подумал, что сидеть за столом и решать задачи - не такая уж большая нагрузка, и решил устроить своей подопечной небольшой экзамен.

За окном тихо шуршал дождь, в комнате было тепло и уютно, и Полину снова стало клонить в сон. Ей совершенно не хотелось думать, что произойдет, если смешать этиловый спирт и хромовую смесь, чем пахнет уксусный альгедрид или как окисляется спирт в присутствии медного катализатора. Но Матвей сидел рядом и терпеливо ждал, когда она закончит работу. Взяв себя в руки, Полина попыталась сосредоточиться.

Заглянув в тетрадь, Матвей нахмурился и сердито спросил:

- Так во сколько раз изменится скорость взаимодействия брома с водородом, если их концентрации увеличить в два раза?

- В четыре, - испуганно ответила Полина.

- Ты написала, что в восемь. И я вижу еще две ошибки.

- Ой, я сейчас исправлю…

- Нет, не надо ничего исправлять. - Матвей захлопнул тетрадь и бросил ее на стол. - Ты знаешь этот материал, а ошибки делаешь из-за невнимательности.

Полина сжалась, ожидая очередного выговора, и не сразу поняла, что Матвей стал рассказывать ей сказку:

- Жили два соседа и все время говорили друг другу неправду. И так они привыкли лгать, что даже сами стали верить своей лжи.

Как-то один сосед говорит другому: «У моего отца был такой длинный хлев, что когда лошади наступала пора жеребиться, то, прежде чем она доходила до его конца, рядом с ней бежал уже не жеребенок, а конь».

Второй сказал: «А у нас был такой длинный шест, что, когда приближалась туча, моя мать брала его и разгоняла облака».

Тогда первый спросил: «А где же вы хранили такой длинный шест?» - «На крыше вашего хлева. Разве ты его не видел?» - ответил второй.

Еще большей неожиданностью стал для нее вопрос, который задал ей Матвей:

- Тебе не кажется, что эта сказка про нас?

- Про нас? - удивилась Полина. - Разве мы лжем друг другу?

- А разве нет? - с горечью сказал Матвей. - Перед занятиями я спросил, готова ли ты к работе. Ты ответила, что прекрасно себя чувствуешь, и солгала. А я сделал вид, что поверил, хотя вижу, что это не так. И такое случается не в первый раз.

Полина молчала, но внутри у нее словно натянулась невидимая струна. «Как будто я одна виновата в том, что так происходит, - с обидой думала она, - как будто я не пыталась говорить правду».

- Вчера в лабиринте ты тоже солгала, что не замерзла, - продолжал Матвей, - хотя я видел, что ты стучишь зубами от холода. И почему ты не пришла ко мне ночью, когда почувствовала себя плохо?

- А зачем? Что бы я ни сказала или ни сделала, ты всегда находишь повод для наказания или недовольства. Сегодня ты недоволен тем, что я заболела, а если бы вчера я призналась тебе, что мне холодно, ты был бы недоволен тем, что я такая неженка. Какая разница, скажу ли я правду или солгу? Все равно я всегда и во всем виновата. - Полина поняла, что сорвалась, но остановиться уже не могла. - Что бы я ни говорила, ты мне не веришь! Это не я устроила взрыв в лаборатории и не я разбила окно в гостиной. И в конце концов, я не виновата, что родилась девочкой!

Она выпалила все на одном дыхании и с вызовом посмотрела на Матвея, ожидая, что тот немедленно поставит ее на место.

Но он неожиданно спокойно сказал:

- Да, ты права. Я с самого начала стал предвзято к тебе относиться. Я помню, что обещал не вспоминать о том, как мы познакомились, но все-таки… Я ведь повел себя тогда не лучшим образом, бросил тебя одну в незнакомом мире. И когда ты стала моей подопечной, я решил, что мне нужно утвердить свой авторитет, и повел себя неправильно.

- Но почему? Я никогда не держала на тебя обиды и не выказывала тебе неуважение.

- Да, это так. Я признаю свою ошибку, Полина. Может быть, начнем все с начала? Я обещаю тебе, что буду тебе доверять. А ты можешь пообещать, что не будешь скрывать от меня свои проблемы.

«У меня нет проблем», - хотела сказать Полина, но тут же прикусила язычок, вспомнив о Лукасе и Егоре. Но в конце концов, эта проблема не имела никакого отношения к учебе.

Матвей терпеливо ждал ее ответа.

- Я обещаю, наставник, - решилась Полина. - И я прошу прощения за свои резкие слова. Я не должна была так себя вести.

- Не извиняйся, - вдруг улыбнулся Матвей. - Видишь ли, у Воинов есть один ритуал… Я не рассказывал тебе об этом раньше… По глупости… Ты знаешь, что в паре «наставник - подопечный» строгая субординация, но стоит произнести одну фразу, и все правила отменяются. Этот ритуал еще называют ритуалом дружбы, потому что наставник и подопечный получают возможность общаться на равных. Так что ты кричала на Матвея, а не на Мастера-Воина.

- Ты не произносил никаких таких фраз. Или я не заметила?

- Я прикрыл ладонью знак Тура, а это то же самое.

- Постой, постой… Объясни еще раз. Например, если я закрываю стрелу, то ты уже не мой наставник? Или только ты можешь это сделать?

- Ты тоже можешь. Ключевая фраза «Ты не наставник, я не подопечная» или этот знак. Но я могу не согласиться разговаривать на равных, в зависимости от ситуации. У тебя тоже есть право отказаться. Как только я назову тебя подопечной или ты меня - наставником, в силу вступают обычные правила.

- Я уже назвала тебя наставником, - напомнила Полина.

- Да, но я снова закрыл стрелу. Ты невнимательна.

- Знаю, ты уже второй раз за вечер говоришь мне это, - вздохнула Полина. - Наверное, это все еще действует лекарство.

- Скорее всего, - согласился Матвей. - Давай-ка, отдыхай. Завтра позанимаемся. Спокойной ночи, Полина.

- Спокойной ночи, наста… Матвей.

Матвей ушел, но у Полины сон как рукой сняло. Мысленно она заново пережила весь разговор с Матвеем. У нее было ощущение, как будто что-то осталось недосказанным, и в то же самое время она чувствовала огромное облегчение оттого, что такой разговор состоялся. А потом она вспоминала кажущийся уже таким далеким день, который они вместе с Матвеем провели в параллельном мире, на «сказочной» Земле, и таинственное появление котов с посланием для ее отца, которое так и осталось для нее загадкой. Внезапно ей в голову пришла мысль, что Матвей не случайно стал ее наставником в Академии, что именно поэтому было так важно, чтобы они вместе вернулись домой.