Серебряные крылья для Мышки - Алёна Рю
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мои браслеты, — догадалась я, посмотрев на свои запястья.
— Драконий сработал бы только на опаленной. На истинной суженой для драконов, — старичок улыбнулся.
— И все-таки, — я коснулась левого браслета, и мне показалось, что тот чуть сжался. Совсем как живой. — Откуда опаленные взялись?
— Если верить текстам, то превращаться в драконов могли только мужчины. А рожденные от союза с опаленной девочки возвращались в мир людей. И уже среди их потомков могли появиться новые истинные.
— Но кто-то же должен быть первым, — возразила я.
— Как и о первых людях, тут мы мало что знаем, — он пожал плечами и снова вернулся к своему эликсиру.
Я взяла с полки случайную книгу и полистала. К моему удивлению, я понимала, что в ней написано, хотя и текст выглядел как закорючки, вроде санскрита. Видимо, на том же языке мы и разговаривали.
Книга оказалась сборником рецептов, и от нечего делать я поискала любовное зелье. С мужчинами мне не везло. Ни в прошлой жизни, где никого стоящего так и не встретилось, ни в этой. Где один жених отказался, а второй продал мутному деду. И еще неизвестно, чей поступок хуже. Это если думать головой, а не убеждать себя, что Дамиан в глубине души хороший. Да и прежде чем на ком-то применять любовное зелье, надо этого кого-то сначала найти!
— Вот и все, — объявил Арчибальд, и я отвлеклась от своих печальных мыслей.
Он перелил синюю жидкость из колбы в пузырек и, закупорив его пробкой, аккуратно определил на полочку.
— Теперь тобой займёмся, — сообщил он и направился ко мне.
Я подскочила со стула и в панике швырнула в алхимика книгой. Старичок проявил чудеса ловкости, успев закрыться от увесистого тома рукой.
Через мгновение он вытащил из кармана камень и бросил мне под ноги. Тот заискрился, мне вдруг стало тяжело дышать. Я ринулась к лестнице наверх, надеясь найти спасение хоть там, но сладковатый дым окутал все помещение.
Уже второй раз за день я лишилась чувств.
IV. Сделка
Я лежала на столе, привязанная кожаными ремнями за руки, ноги и талию. На мне была лишь тоненькая белая сорочка, едва скрывавшая фигуру. Хотя алхимику вряд ли было дело до девичьих прелестей. Куда больше его интересовала кровь.
Из моей правой руки торчала стеклянная трубка, по которой струилась алая жидкость. Пока не шевелилась, боли я не испытывала. Но стоило осознать, что происходит, как заныло разом все тело.
Боясь, что меня снова оглушат, я осторожно осмотрелась. Мы больше не были в кухне, скорее всего, это помещение располагалось этажом или несколькими выше. За окнами уже стемнело, но рядом со столом, на котором я лежала, стоял подсвечник на пять толстенных свечей. Жаль, но, связанная, я не могла до него дотянуться.
Арчибальд сидел у противоположной от меня стены за квадратной партой и что-то выводил пером на бумаге. Так старательно, что не заметил, как я очнулась.
Я медленно, чтобы не шуметь, пошевелила всеми конечностями. Ремни были затянуты довольно туго, не выскользнешь. Хорошо хоть, жуткие браслеты он с меня снял.
— Ты проснулась, — заметил-таки мерзавец и, поставив на своей писанине точку, поднялся. — Не волнуйся, это тебя не убьет, — он указал на стеклянную трубку. — Я не буду забирать сразу все.
Язык еле слушался, но я все же сумела выговорить:
— Чего вы хотите?
— Стать самым великим алхимиком в истории, — Арчибальд улыбнулся.
— Думаете найти в моей крови секрет драконов? — предположила я.
И по блеску в его глазах поняла, что угадала.
— Драконы жили много дольше простых смертных, — старичок подошел ближе и посмотрел на меня, как мясник на свежую тушу. Прикидывал, с чего начать разделывать. — Возможно, мне понадобятся твои волосы и ногти.
Развернувшись, он взял с полки ножницы. Я попыталась отодвинуться от него, насколько возможно, но ремни были слишком тугими.
Отрезав серый локон, Арчибальд сложил его в стеклянную банку и спрятал вместе с ножницами. Теперь очередь дошла до щипцов.
О нет! Тут мне стало по-настоящему страшно.
— Не бойся, я возьму всего один, — он коснулся моей левой руки, но я сжала пальцы в кулак.
— Вы бездушный негодяй, — процедила я сквозь зубы, понимая, как беспомощно и по-детски это звучит.
Пальцы Арчибальда вцепились в мои. Он попытался отжать указательный, но я сопротивлялась изо всех сил.
— Будь ты проклят, подонок! — я выругалась, присовокупив еще целую строчку непечатных слов.
В голове помутнело, видимо, от потери крови, казалось, меня вот-вот покинет сознание. Я напрягла все мышцы, забыв о боли.
И тут произошло странное. Окно позади Арчибальда разлетелось на осколки. Я наблюдала за происходящим словно в замедленной съемке.
Сначала увидела чёрные сапоги, а затем и силуэт мужчины, оказавшегося, как кошка, на подоконнике, но затем приземлившегося на пол.
Арчибальд выпустил мою руку и понёсся к лестнице. По пути он споткнулся, должно быть запутавшись в своей мантии. Мне толком не было видно. Но почему-то вставать он не стал.
Неожиданный гость держал в руках маленький арбалет со стрелами размером с дротики. Он повесил его на крючок у себя на поясе и, подскочив ко мне, выдернул стеклянную трубку и принялся бинтовать рану с уверенностью опытного медика.
В недоумении я не могла вымолвить и слова. Только смотрела на его светлые волосы и почти идеальный профиль. Я, конечно, бредила, потому что это не могло быть правдой.
Моим спасителем был Рафаэль.
— Р-рафа… — промямлила я.
— Все хорошо, Мышка, — он вытащил из голенища сапога нож и разрезал ремни. — Ты в безопасности.
Мой бред продолжался, потому что недавно бросивший меня жених теперь склонился надо мной. В шоке от случившегося я вытаращилась на его волосатую грудь, выглядывающую из-под белой рубашки. Рафаэль легко поднял меня на руки и, прижав к себе, зашагал к лестнице.
В сорочке было холодно, но еще больше мне было неловко, что от прикосновений мужчины меня отделял лишь тонкий кусок ткани. Одно я понимала, что во мне не было сил сопротивляться и возражать.
Арчибальд так и лежал на полу. Боясь на него смотреть, я закрыла глаза, и уже в третий раз, как кисейная барышня, лишилась чувств.
* * *
Я пришла в себя в комнате на широкой кровати, в которую меня не только заботливо уложили, но и закутали в одеяло, как ребенка. Перед глазами был деревянной потолок с гигантской,
