Козырной стрелок - Андрей Ильин

День спустя, и снова на Агрономической, случилась еще одна перестрелка. Возможно, стороны остались недовольны результатами первого выяснения отношений. Или, что более вероятно, одна сторона пыталась отыскать в квартире ключи, которые в кармане чужого пиджака унес гражданин Иванов. А другая хотела им в том воспрепятствовать. Отсюда еще полдесятка трупов.

Затем еще один труп со спиленными зубами. От которого, после жестоких пыток, информацию о дискетах и счетах узнала мафия. Вот она, вновь образовавшаяся стрелка, идущая к Королькову Илье Григорьевичу по кличке Папа.

Милиция опять повесила труп на Иванова. О содержании дискет в это время были осведомлены Иванов, главарь местной преступной группировки но кличке Папа генерал Петр Семенович, те, кто их ему передал, и... И все. Похититель дискет подполковник Лукин, приятель Иванова, отсмотревший их по его просьбе на компьютере, и правая рука Петра Семеновича майор Сивашов из этого списка на тот момент уже выбыли.

Соответственно сами дискеты лежали в подвале дома, где жил убитый друг и куда их на всякий случай спрятал гражданин Иванов.

Поехали дальше.

Желая защитить себя от возможных опасностей, Иванов нанял бригаду телохранителей. В которую он, генерал Трофимов, внедрил своего человека.

В момент изъятия из подвала дома дискет случается очередное выяснение отношений между столкнувшейся лоб в лоб мафией, бойцами генерала Петра Семеновича, нанятыми телохранителями, внедренным агентом генерала Трофимова и ведущим наблюдение за местом преступления. В этом бою разве только тяжелая артиллерия не использовалась.

В итоге еще четыре трупа, повисших на Иванове. По причине того, что следствие установило идентичность пуль, которыми они были убиты, и пули от случайного, в подъезде, выстрела, произведенного Ивановым из пистолета, прихваченного с места происшествия на Агрономической. Отсюда следовало, что гражданин Иванов способен одинаково точно стрелять с двух рук одновременно. И во что все — милиция, Петр Семенович, мафия и прочие, поверили.

Все, как всегда, — куча раненых, четыре трупа и... вновь исчезнувший в неизвестном направлении Иванов.

Для всех исчезнувший. Кроме мафии. Неизвестно, каким образом, но мафия его выслеживает. И похищает из гостиницы, где он пытался отсидеться. В последний момент Иванов Успевает набрать номер его, генерала Трофимова, контактного телефона. Который получил от прикрывавшего его агента-телохранителя, который, по всей видимости, и стрелял из пистолета Иванова.

Этот момент для генерала Трофимова был самый провальный. Здесь он потерял одного из лучших своих агентов, потерял изъятые Корольковым, по кличке Папа, дискеты и на некоторое время потерял из вида Иванова.

Но очень быстро нашел. И ценой многочисленных жертв со стороны бандитов освободил.

Иванова нашел. Дискеты — нет. Дискеты до начала штурма успел увезти Королькову его подручный по кличке Шустрый.

Многочисленные трупы бандитов, чтобы избежать подозрений в участии в этом деле Безопасности, вновь, изобразив из него супермена, пришлось повесить на Иванова. Тем более что ему лишний десяток трупов, учитывая все прежние, повредить уже не мог. А за засвеченные «пальчики» работников Безопасности с него, генерала Трофимова, начальство голову в одно мгновенье бы сняло.

Далее был аэропорт, где пытавшийся сбежать за рубежи Родины генерал Петр Семенович у таможенной стойки увидел супер, по его мнению, киллера Иванова. Отчего за рубежи лететь передумал.

Но успел отдать приказ своим головорезам о похищении помешавшего ему Иванова. Похищение удалось. Равно как его, через несколько часов, освобождение.

Гражданина Иванова освободили. А вот дискеты... Дискеты генерала Петра Семеновича ушли через кухонное окно вместе с капитаном Борцом, который на момент пересечения границы должен был выполнять роль «носильщика». Черт с ними, с дискетами. Но ушел Борец, который был свидетелем чистки его бойцов. Ушел свидетель.

Теперь баланс. Дискеты предположительно находятся: у генерала Петра Семеновича, у капитана Борца и у Папы.

О дискетах знают: Иванов, он, генерал Трофимов, и его доверенный заместитель майор Проскурин, генерал Петр Семенович, капитан Борец, мафия в лице ее главаря Папы и его ближайших помощников и те, кто эти дискеты передавал Петру Семеновичу. В минусе — подполковник Лукин, приятель Иванова, майор Сивашов, «быки» Папы и бойцы генерала Петра Семеновича. Забывших о дискетах больше, чем все еще помнящих.

Теперь плюсы и минусы генерала Трофимова. В отрицательном балансе — погибший при исполнении служебных обязанностей агент-телохранитель и еще один боец, павший в последнем, с боевиками капитана Борца, бою. Затем десяток устных и с занесением в личное дело выговоров вышестоящего начальства по поводу его, генерала, «недостаточно продуманных, порой авантюрных действий и наплевательского отношения к букве закона».

В графе прихода — контакт озабоченного поиском надежных «окон» в границе Королькова Ильи Григорьевича (он же Папа) со вторым помощником атташе по культуре посольства США Джоном Пирксом (он же резидент Центрального разведывательного управления Соединенных Штатов Америки).

ЦРУ.

Этот плюс был в работе генерала Безопасности Трофимова самым главным. Этот плюс перекрывал все минусы. И все возможные в будущем минусы. За отслеживание контактов такого уровня дополнительные звезды на погоны вешают. А прежние выговоры снимают.

Чувствовал он, печенкой чувствовал, когда отслеживал череду странных событий, происходящих вокруг гражданина Иванова, что делает это не зря. Когда такое количество серьезных людей сшибаются лбами, неизбежно высекаются искры, небезынтересные для Службы безопасности. Для него. Так и вышло!

И дело вовсе не в дискетах, не в пресловутом золоте партии, которое хранится или, может быть, не хранится на зарубежных счетах. Золото — чушь. Фата-Моргана. Второстепенный факт, выяснившийся в ходе ведения основного следствия. Вряд ли то золото кому-нибудь достанется, даже если оно есть. Дело не в золоте как таковом.

Дело в золоте, выполняющем роль манка, озвученного голосом небезызвестного гражданина Иванова. Такое золото, бесспорно, в пользу. В первую очередь ему, генералу Безопасности Трофимову. На такой, пахнущий миллионами долларов зов могут сбежаться очень интересные представители теневой фауны. И, грызясь друг с другом, подставить ему свои незащищенные бока. В которые он непременно вцепится.

Уже вцепился.

Теперь ему, генералу, довольно лишь подбрасывать свежие поленья в пламя алчно полыхающих надежд, чтобы таскать из него свои хорошо прожаренные каштаны.

Теперь дело закрутилось...

— Майора Проскурина ко мне!

— Товарищ генерал...

— Проходи, майор. Понял, зачем пригласил? Майор вытянул руки по швам и упер глаза в пол.

— Неправильно понял. То есть за проваленную операцию и гибель бойца спрошу тебя по самые... гланды. Потому что с меня тоже спросят. Но сейчас говорить об этом не стану. Это дело уже вчерашнее. А нам с тобой о завтрашнем дне думать надо. О том, как загладить вину новыми трудовыми победами. Так, кажется, в передовицах пишут?

— Так... точно!

— Ну тогда садись и... докладывай.

— О чем докладывать?

— Ну, к примеру, о деле гражданина Иванова докладывай. Который всем как кость в горле встал. Где он сейчас?

— В госпитале.

— Сильно покалечили?

— Средне. В карточке написано — легкие телесные повреждения.

— Беседовал?

— Пока нет.

— Что дальше с ним делать думаешь?

— Еще не знаю.

— Распоряжений вышестоящего начальства ждешь? Что бы грех на душу не брать?

— Принятие стратегически значимых решений по дальнейшей разработке гражданина Иванова выходит за рамки моей служебной компетенции.

— Эк завернул! А если без протокола?

— Если без протокола, то он слишком много знает, чтобы его можно было безболезненно для интересов дела и без опасения скомпрометировать наше учреждение вывести из игры.

— Предлагаешь решить кардинально? А кошмары потом сниться не будут? Он ведь в наших делах, что тот агнец Божий, которого мы с тобой на жертвенный алтарь не спросясь толкаем.

— Не будет. Он все равно на этом свете не заживется, имея столько врагов. На нем две дюжины неотмщенных покойников и подрасстрельная статья. Его все равно достану!. Не те, так другие. Только прежде чем они его убьют или расстреляют, он много чего интересного им расскажет. Так что он теперь, как несгораемый шкаф, который или первым огня выносить, или... опорожнять.

— А если попробовать продолжить начатую игру в том же русле?

— Не получится. Лимит его возможностей использован на сто процентов. Он чужак в сфере наших интересов. Абсолютный профан. Его провал — вопрос самого ближайшего времени.