Компания - Макс Барри

Автопарк

Оформление интерьеров

Материальная часть

Противопожарная безопасность

Корпоративный маркетинг

Брэнды

Пиар

Внутренний маркетинг

Прямой маркетинг

Операции

Исследования

Контроль

Материальная часть

Уборка помещений

Отчетность

Расходные материалы

Климатизаиия

Общие вопросы

И такого – еще три страницы.

– А в чем проблема-то? – спрашивает Холли.

– Так ведь это наши отделы.

– Ну и что?

– Ты хочешь сказать, что мы продаем тренинги собственным службам?

– А ты что, не знал?

– Нет – я думал, мы работаем с другими компаниями!

Холл и и Фредди смеются.

– Не смешно, между прочим, – говорит Фредди.

– Это принцип работы «Зефира», – поясняет Холли. – Хозяйственники выставляют нам счета за парковку и занимаемые площади. Автопарк – за служебные автомобили. А мы со всех берем плату за тренинги. То есть не мы, а сам отдел тренингов. Мы берем только комиссионные.

– Эффективное распределение затрат, – добавляет Фредди. – Вроде того.

– Но я думал, «Зефир» как раз и занимается тренингами. Чем же тогда, если нет?

– Вообще-то есть? – уточняет Холли.

– Ну да!

Холли под взглядом Джонса складывает руки на груди – оборонительный жест.

– Я знаю, чем занимается наш отдел. «Зефир» – большая компания.

Джонс смотрит на Фредди.

– Меня не спрашивай. «Зефир» много чего делает.

– Что, например? Если не считать продажи чего-то людям, работающим в этом же здании?

Фредди скребет подбородок.

– Ну, что-нибудь да делает, – говорит Холли.

Джонсу нехорошо. Ничего себе номер – устроиться на работу в компанию, которая непонятно чем занимается!

– Я знаю, кто наш главный конкурент, если это поможет, – говорит Фредди. – «Усердие». Они берут к себе всех наших бывших работников.

– Предатели, – фыркает Холли.

Об «Усердии» Джонс слышит впервые.

– А они что делают?

Холли и Фредди переглядываются.

– Ой, ладно тебе.

– Нельзя же ходить и расспрашивать всех про «Усердие», – говорит Фредди. – Как бы это выглядело? И потом, всякий, кто уходит в «Усердие», – враг. Ему уже не позвонишь и не спросишь, как, мол, дела. Мы обязаны защищать секреты компании.

– Какие такие секреты, вы ж ничего не знаете.

– Помнишь Джима? – спрашивает Холли у Фредди. – Мне было грустно, когда он ушел. Хотелось бы сохранить с ним контакт.

У Джонса звонит телефон. Он через плечо Фредди тянется к трубке, но Фредди, опередив его, снова включает громкую связь.

– Да? – говорит Джонс.

– Привет. Я слышал, у вас какой-то ажиотаж с тренингами? Можно мне сделать заказ или я уже опоздал?

Фредди, нахмурясь, наклоняется к микрофону.

– Это кто? Поставки?

– Нуда.

– Вы же в списке Роджера! Почему вы звоните по этому номеру?

– Извините. Я думал, что звоню Роджеру.

– Нет, не ему! – Фредди прерывает соединение и возвращается к своему столу.

– Это обязательно было делать? – спрашивает вдогонку Джонс.

– Сейчас. Надо проверить. – Фредди берет трубку своего телефона. Телефон Джонса звонит.

– Да?

Вопль Фредди, слышимый одновременно в комнате и в трубке, создает стереоэффект.

– Роджер перенаправил свой телефон на тебя! – Он кидается к столу Джонса и начинает нажимать кнопки.

– Слушай, Джонс, – говорит Холли. – Не зацикливайся особо на том, чем занимается фирма. Я была такой же, когда начинала работать здесь. Потом привыкаешь. В «Зефире», знаешь, много такого, что не поймешь. Сидни, к примеру, сделали менеджером. Одно из лучших парковочных мест всегда пустует. Его ни разу не занимали, а нам им пользоваться не разрешают. В прошлом месяце нас собрали на лекцию. Тема – борьба с раздуванием штатов. Показали кучу слайдов. Лектор нам эти слайды пояснял, а потом раздал всем бумажные копии. Не понимаю я этого. Вообще не понимаю, что здесь происходит. Заведено так, и все. Знаешь историю с обезьянами?

– С шимпанзе. – Фредди все еще тычет в кнопки на телефоне. – Ну вот, я переадресовал твои звонки на Элизабет.

– Сидят, значит, шимпанзе в клетке, – начинает рассказ Холл и, – а ученые суют им банан на палочке. Как только кто-нибудь его схватит, под полом клетки включается ток, и всех шимпанзе трясет. Так продолжается, пока до всех не доходит: схватишь банан – получишь электрошок. Тогда ученые забирают одного шимпанзе и подсаживают нового. И когда этот новый хочет схватить банан, все прочие его бьют, чтобы их током не тряхануло. Понял?

– Жуть какая, – говорит Джонс.

– Слушай дальше. Обезьян постепенно меняют одну за другой, пока никого из старых не остается, а потом добавляют еще одну. Она хочет сцапать банан, и остальные ее колотят, как раньше, – хотя никто из них шока не испытал. Они не знают, почему это делают. Знают только, что так принято.

– Значит, я – новый шимпанзе.

– Вот-вот. Не пытайся понять. Делай то, что положено.

В недрах «Зефира» назревает убийство. Простейший компьютер модели PABX отвечает за распределение телефонных звонков. Его программы, некогда чистые и функциональные, как горный ручей, за десять лет столько раз латались и перекраивались, что превратились в гнилые, курящиеся миазмами джунгли, где лианы цепляются за ноги и в сумраке таится что-то рычащее и клыкастое. Через джунгли проложена торная тропа – пока ты идешь по ней, тебе ничего не грозит, но стоит отойти на два шага в сторону, и джунгли съедят тебя заживо.

Программирование не позволяет двум телефонам совершать обоюдное перенаправление, поскольку это создало бы так называемую бесконечную петлю, особенно зверский способ убийства компьютера. В информационных технологиях бесконечные петли равнозначны насильственной смерти, последовавшей в результате преступной халатности. Поэтому при таких попытках поперек тропы вырастает крепкий деревянный забор. Однако никакое программирование после многочисленных приспособлений под нужды компании не в силах помешать циклу, где А (скажем, Роджер) перенаправляет телефон на В (Джонса), а В – на С (Элизабет), которая, в свою очередь, делает переадресовку на Роджера. Забора больше нет – есть глубокая темная яма, в которой горят чьи-то глаза и сверкают зубы.

Как раз в этот момент менеджер среднего звена из отдела командировок набирает номер своего представителя в отделе продаж, желая заказать тренинг для двух своих телевизионщиков. Им этот тренинг, собственно, ни к чему, но она прослышала, что продажники пытаются снять заказы. Она проработала в «Зефире» достаточно долго и знает: если кто-то не хочет, чтобы ты что-то заказывал, нужно хватать, сколько унесешь, и держать крепче. Так же, как с офисными стульями.

Она тыкает пальцем в последнюю цифру, шестерку. Трубка щелкает, следует короткая пауза, и во всем здании гаснет свет.

Мрак обрушивается на Джонса, Фредди и Холли внезапно, как оплеуха. На пару секунд самым громким звуком становится завывание умирающих принтеров и копировальных машин. Система кондиционирования, чье тихое мурлыканье все давно перестали замечать, издает предсмертный хрип, и тишина накрывает отдел продаж, как рухнувшая палатка.

Слабый, словно в тюремной камере, свет проникает только через жалюзи на стенке офиса Сидни.

– Что случилось? – спрашивает Джонс.

– Может, пожар, – говорит из тьмы Холли.

– Кто сказал, что у нас пожар? – кричит Меган.

– Пожар! – орет Роджер в Западном Берлине. – Все к лифтам!

– Я не говорила, что пожар! – надрывается Холли, но ее голос тонет в споре о том, можно ли пользоваться лифтом во время пожара. Спор затягивается, потому что все, кроме стоящего на своем Роджера, уверены, что это опасно. Падает перевернутый стул. Меган, торопясь к выходу, толкает свой стол. Медведи сыплются на пол, и под ногами у нее что-то хрустит. Аварийный генератор включается ровно настолько, чтобы Меган успела разглядеть раздавленных ею маму и дочку. Слезы наворачиваются Меган на глаза, и свет гаснет снова.

– Никаких лифтов! – Элизабет по стеночке добирается до двери на лестницу и дергает ручку. Та не уступает. На один безумный момент Элизабет кажется, что хозяйственный отдел запер дверь. Потом она думает, что просто перепутала что-то в темноте. Но нет. Дверь та самая, и она заперта, и они все в ловушке. – Выход закрыт! – кричит Элизабет.

Общая паника. Все мечутся, натыкаясь на мебель и топча мишек. Меган в истерике падает на четвереньки, прикрывая собой медведей. Джонс хватается за ягодицы Холли, но даже об этом не догадывается – мышцы у нее так накачаны, что он их принимает за спинку стула. Потрясенная Холли слова не может вымолвить. Фредди, идя на проблеск света – из коридора, как он полагает, – отскакивает от стеклянной стенки.