Стихотворения - Александр Александрович Блок

class="stanza">

Смотрел я тусклыми глазами,

Как надо мной она грустит,

И больше не было меж нами

Ни слов, ни счастья, ни обид…

Земное сердце уставало

Так много лет, так много дней…

Земное счастье запоздало

На тройке бешеной своей!

Я, наконец, смертельно болен,

Дышу иным, иным томлюсь,

Закатом солнечным доволен

И вечной ночи не боюсь…

Мне вечность заглянула в очи,

Покой на сердце низвела,

Прохладной влагой синей ночи

Костер волненья залила…

30 июля 1908

«Когда я прозревал впервые…»

Когда я прозревал впервые,

Навстречу жаждущей мечте

Лучи метнулись заревые

И трубный ангел в высоте.

Но торжества не выносила

Пустынной жизни суета,

Беззубым смехом исказила

Всё, чем жива была мечта.

Замолкли ангельские трубы,

Немотствует дневная ночь.

Верни мне, жизнь, хоть смех беззубый,

Чтоб в тишине не изнемочь!

Март 1909

«Кольцо существованья тесно…»

Кольцо существованья тесно:

Как все пути приводят в Рим,

Так нам заранее известно,

Что всё мы рабски повторим.

И мне, как всем, всё тот же жребий

Мерещится в грядущей мгле:

Опять — любить Ее на небе

И изменить ей на земле.

Июнь 1909

Из цикла «Ямбы»

(1907–1914)

«Не спят, не помнят, не торгуют…»

Не спят, не помнят, не торгуют.

Над черным городом, как стон,

Стоит, терзая ночь глухую,

Торжественный пасхальный звон.

Над человеческим созданьем,

Которое он в землю вбил,

Над смрадом, смертью и страданьем

Трезвонят до потери сил…

Над мировою чепухою;

Над всем, чему нельзя помочь;

Звонят над шубкой меховою,

В которой ты была в ту ночь.

30 марта 1909. Ревель

«Я — Гамлет. Холодеет кровь…»

Я — Гамлет. Холодеет кровь,

Когда плетет коварство сети,

И в сердце — первая любовь

Жива — к единственной на свете.

Тебя, Офелию мою,

Увел далёко жизни холод,

И гибну, принц, в родном краю,

Клинком отравленным заколот.

6 февраля 1914

Из цикла «Разные стихотворения»

(1908–1916)

«Когда замрут отчаянье и злоба…»

Когда замрут отчаянье и злоба,

Нисходит сон. И крепко спим мы оба

На разных полюсах земли.

Ты обо мне, быть может, грезишь в эти

Часы. Идут часы походкою столетий,

И сны встают в земной дали.

И вижу в снах твой образ, твой прекрасный,

Каким он был до ночи злой и страстной,

Каким являлся мне. Смотри:

Всё та же ты, какой цвела когда-то,

Там, над горой туманной и зубчатой,

В лучах немеркнущей зари.

1 августа 1908

«Ты так светла, как снег невинный…»

Ты так светла, как снег невинный.

Ты так бела, как дальний храм.

Не верю этой ночи длинной

И безысходным вечерам.

Своей душе, давно усталой,

Я тоже верить не хочу.

Быть может, путник запоздалый,

В твой тихий терем постучу.

За те погибельные муки

Неверного сама простишь,

Изменнику протянешь руки,

Весной далекой наградишь.

8 ноября 1908

«Благословляю всё, что было…»

Благословляю всё, что было,

Я лучшей доли не искал.

О, сердце, сколько ты любило!

О, разум, сколько ты пылал!

Пускай и счастие и муки

Свой горький положили след,

Но в страстной буре, в долгой скуке —

Я не утратил прежний свет.

И ты, кого терзал я новым,

Прости меня. Нам быть — вдвоем.

Всё то, чего не скажешь словом,

Узнал я в облике твоем.

Глядят внимательные очи,

И сердце бьет, волнуясь, в грудь,

В холодном мраке снежной ночи

Свой верный продолжая путь.

15 января 1912

«О, нет! не расколдуешь сердца ты…»

О, нет! не расколдуешь сердца ты

Ни лестию, ни красотой, ни словом.

Я буду для тебя чужим и новым,

Всё призрак, всё мертвец, в лучах мечты.

И ты уйдешь. И некий саван белый

Прижмешь к губам ты, пребывая в снах.

Всё будет сном: что ты хоронишь тело,

Что ты стоишь три ночи в головах.

Упоена красивыми мечтами,

Ты укоризны будешь слать судьбе.

Украсишь ты нежнейшими цветами

Могильный холм, приснившийся тебе.

И тень моя пройдет перед тобою

В девятый день, и в день сороковой —

Неузнанной, красивой, неживою.

Такой ведь ты искала? — Да, такой.

Когда же грусть твою погасит время,

Захочешь жить, сначала робко, ты

Другими снами, сказками не теми…

И ты простой возжаждешь красоты.

И он придет, знакомый, долгожданный,

Тебя будить от неземного сна.

И в мир другой, на миг благоуханный,

Тебя умчит последняя весна.

А я умру, забытый и ненужный,

В тот день, когда придет твой новый друг,

В тот самый миг, когда твой смех жемчужный

Ему расскажет, что прошел недуг.

Забудешь ты мою могилу, имя…

И вдруг — очнешься: пусто; нет огня;

И в этот час, под ласками чужими,

Припомнишь ты и призовешь