Вечер встреч - Владимир Никитин

26. Итак, каждый бой состоит из великого множества отдельных боев в нисходящем порядке членов до последнего самостоятельно действующего члена. Клаузевиц. "Общая теория боя".

С Леночкой я границ не переходил. Конечно, я в меру прижал ее, ощущая у живота ее тяжелую грудь, но рук на попку не опускал и мы о чем-то мило болтали, в основном о том, что стриптиз не такое уж и неприличное зрелище. Ни у нее, ни у меня не было и мысли о Наталья первым делом прижалась ко мне "вся". И хотя моя реакция была направлена по сути на Аллочку, и я ждал не дождался, когда та попадет ко мне в руки, первые плоды достались не ей. Было успокоившийся товарищ зашевелился в своей тесной тюрьме, руки мои - Расстегни мне лифчик, ты одну бретельку порвал, так неудобно. - Что было делать? Пришлось помочь. Она тут же сдернула его и отшвырнула в сторону, ее острые груди вырвались наружу и я инстинктивно чуть было не наклонился к ним, но остановился. Наталья, о Мы сразу накинулись друг на друга, даже не дожидаясь музыки. Пластинка как раз кончилась и Коля, покопавшись, вставил какую-то пленку в магнитофон. Поцелуй был невероятно долгим, а когда началась музыка, я одной рукой взял ее за грудь, а второй гладил поп Леночка попала в мои руки с сильно сбитым на сторону лифчиком. Коля, когда передавал мне супругу, попытался было навести порядок в ее гардеробе, но устыдился моего взгляда и через пару поворотов лифчик сполз с одной ее груди совсем. Я остерегся воспользов Когда на меня свалилась Наталья, она была уже прилично (интересно, что же тогда будет неприлично!) возбуждена. У нее чуть ли не капало с трусиков. Она повисла на мне, выложив сиськи на мою могучую грудь и стала повторять Леночкины упражнения, но без перер Пока все эти соображения прокручивались у меня в голове на фоне вполне выросшего и созревшего вопроса "Что делать?", Наталья уже залезла в мои джинсы через верх и добралась до обнаженной головки этого самого вопроса. Если бы она проделала это упражнение в И как-то так получилось, что следующий танец прошел относительно спокойно. Мы с Аллочкой изредка тихо целовались и уделяли больше внимания не друг другу, а наблюдению за супружескими объятиями, подробно комментируя события. Это было довольно забавно. Пона Попав в мои объятия, она первым же делом попросила меня расстегнуть лифчик. Я не смог отказать даме в такой просьбе и даже не решился спросить, стоит ли. Она ведь могла заподозрить, что я ставлю ударение не на том месте, и моя мужская гордость понесла бы Казалось бы, чего необычного. Ни одна из женщин, которых я знал до нее, без этого, наверное, не обходилась. На фоне ласк губами, дающими обычно куда более тонкие и сильные ощущения, эта ласка не оставляла особых воспоминаний. Со всеми, но не с Леночкой. Каждое движение пальцев занимало свое место в каком-то волнами накатывающемся ритме. Этому ритму подчинялись и сила и частота и нежность ее движений, пощипывание сменялось сдавливанием, потом едва ощутимыми прикосновениями. Но это все не то. В механически Я пришел в себя только по концу танца. Она прервала поцелуй, обняла меня обоими руками и некоторое время стояла, прижавшись ко мне. Я с трудом сдерживался, чтобы не положить ее руку обратно. Потом она оторвалась от меня и оглянулась на своего супруга. Нат - Что, Наталья, не хочет с тебя трусики снимать, супруги боится? В ответ Наталья махнула попкой в мою сторону, одновременно показав мне язык, и натянула штанишки на место, сказав: - Больше не увидишь. Я до этого момента тщательно скрывал свой торчащий инструмент от Коли и Натальи за телом Леночки, специально удерживая ее перед собой. Я надеялся, что во время танца они были заняты друг другом настолько, что могли не обратить внимания на наш авангардизм. - А что это мы как дуры с чистой шеей, то есть я хочу сказать с голыми сиськами, а мужики одетые. Наталья, Аллочка, помогите моему благоверному. Наталья не заставила долго себя упрашивать и мгновенно расстегнула Николаю молнию на джинсах и затем ремень. Затем она принялась за рубашку и через пару десятков секунд на Николае остались только трусы, натянутые торчащим членом, который он машинально поп - Эй, вы! Поосторожней с моим имуществом. Ответом был всеобщий хохот. Наталья, смеясь, поднялась с колен, Аллочка же поспешила успокоить обеспокоенную супругу: - Не волнуйся, мы будем не только осторожны, но даже нежны, как ты с моим, - что означало как то, что она прекрасно видела, что Леночка вытворяла во время предшествующего танца, так и то, что меня она рассматривает как "рыбу на лине", пользуясь терминолог Леночка остановилась и ахнула, но тут же вспомнила, что тоже грешна и повернулась ко мне. Но меня уже захомутала Наталья. Заметив ее движение, она успокоила ее: - Отдохни, милая, я сама справлюсь. Пойманная на действительной или мнимой попытке нарушить очередность, Леночка решила не оставлять это безнаказанным и, дождавшись, когда Наталья повернется к ней спиной, подкралась и одним движением сдернула ее штанишки снова на бедра. Наталья дернулась, в - Ну, заяц, погоди. Настанет и мой час. - На что Леночка тоже нашлась. Она сама сдернула с себя трусики и помахала ими перед Натальиным носом со словами: - А вот и не настанет, а вот и не настанет! Съела? Мы все снова захохотали, Наталья изобразила огорчение, спрятав голову у меня на груди. При этом она довольно сильно мяла мой член левой рукой. Затем она попыталась расстегнуть пуговицы рубашки зубами, это у нее не получилось, она вздохнула, оторвалась от Совершив сей исторический поступок, Аллочка снова обхватила Николая обоими руками и стала целоваться с ним взасос. Впрочем она не смогла сдержать смеха и тут же прыснула, что опять запустило всеобщую волну хохота и ей пришлось опустить голову Николаю на г Несколько секунд все стояли, не говоря ни слова, потом Николай, забормотав что-то про смену пленки, повернулся к магнитофону. Неожиданно я обнаружил отсутствие Аллочки. Прислушавшись, я услышал какую-то возню из коридора. Я кинулся туда и застал ее уже за Вытерев ее слезы, я опустился на колени и стал стаскивать с нее сапоги. Потом поцеловал ее в срамные губы, и провел языком по твердому бугорку (оказывается, он был твердым!). В ответ она задрожала и затем обвисла на мне. Интересно, что она собиралась дела Когда я встал на ноги и спросил ее об этом, она промолчала, потом поднялась на цыпочки, взасос поцеловала меня в губы и как была, в шубке, молча потянула меня обратно в комнату. Неожиданно я заметил, что мой героический аппарат вдруг чуть опустился, только остатки возбуждения наполняли его кровью. Я вдруг почувствовал острое желание выпить. Будучи после погони за Аллочкой к лифту в том состоянии, когда мысли переходят в действие, - А не выпить ли нам еще. Коля, там еще что осталось? Кроме прочего, я еще и понимал, что вот так все прекратить тоже не дело, оставшаяся натянутость будет ничуть не лучше. Ну и, конечно, создавшаяся ситуация все равно оставалась в чем-то притягательной. Я в это мгновение не хотел заваливать никого из дам, н Когда последние капли были выжаты мною "на счастье" в Аллочкин бокал, Леночка встала на колени с бокалом в руке и спросила: - Ну и какой же тост? К этому времени Наталья запалила посреди импровизированного стола пару свечей, аккуратно подложив под них лист бумаги, чтобы не запачкать паркет, и великолепная Леночкина грудь была ясно видна в мерцающем свете. Все заинтересованно ждали. Выдумать тост, к - Стоп, так не пойдет! Господин офицер, кто же пьет за дам в таком состоянии? - При этом она показала глазами на мой инструмент преклонения перед прекрасным полом, сохранявший разве что остатки рыцарства. Опустив глаза, я сконфуженно пожал плечами. Удар пришелся не в бровь, а прямо в то самое место, в которое пуля дум-дум поразила Тома Холла в известной балладе Киплинга. Я понимал, что никакое усилие воли не поможет. Выдумать какое-нибудь оправдание было х Фрейм 9. Поцелуи сирен

27. Но из отдельных ведущихся рядом боев слагается и бой в целом. Клаузевиц. "Общая теория боя".

Но Леночка не ограничилась критикой, а имела конструктивную программу действий. Она аккуратно поставила свой бокал на пол, взяла у меня мой и поставила рядом, а затем снова выставила свою грудь на всеобщее обозрение и произнесла: - Милые дамы, неужели мы не поможем господам офицерам сохранить ихнюю офицерскую честь. Девочки, у меня есть одна идея, - и она нагнула к себе голову Аллочки, поманила рукой Наталью и что-то быстро им зашептала. Несколько секунд дамы слушали молча, затем Наталья хихикнула и захлопала в ладошки, Аллочка же закусила губу, искоса посмотрела на меня и затем кивнула головой. Тем временем Леночка продолжала шептать, Наталья опять захлопала, а Аллочка опять кивнула. Лен - Ну их на эту самую офицерскую честь, давай выпьем. Без тостов. И мы молча выпили. Без всяких тостов. Закусили яблочками и сразу стало нам так хорошо, что ни в сказке сказать ни пером описать. Переглянулись мы с Колей, хмыкнули и налили еще по одной, но тут из-за моей спины появилась Леночка и мягко, но настойчиво, от - Господа офицеры, не ссать. Яйца мы вам перевязывать не будем. Спокойно. Спокойно. - и с этими словами она накинула на глаза хозяину квартиры повязку из черной ткани, а затем аккуратно затянула ее на затылке. После того, как Николай был упакован как заложник "Красных бригад", дамы подступили ко мне. Но я уже успел оценить некоторое неудобство Колиного положения, поэтому отступил к креслу-кровати и стал его раскладывать. Моя покладистость, будучи сродни той, в Когда мир исчез за черной повязкой, я вдруг вспомнил классику: путешествие Одиссея. У него, помнится, было аналогичное приключение с сиренами. Только ему не повезло, сирены до него не добрались. Первые несколько десятков секунд ничего не происходило, дамы продолжали шептаться. Неожиданно я услышал резкий запах коньяка. Голос Аллочки спросил: - А чем закусывать? - А вот яблоки. - А не мало? - Мало?! - Коля подал свой голос. - Да вы сейчас упьетесь в жопу и забудете нас развязать! - В попку дорогой, в попку. - Леночка подкрепила свои слова неким, мне неизвестным, действием, от которого Коля ойкнул. Я же вдруг почувствовал две пары рук на своем теле, потом кто-то горячо поцеловал меня в губы, и другие губы заскользили по животу, под Впрочем, милосердие противник проявил. В лице Леночки. Не знаю, что она там делала с супругом, но я вдруг почувствовал ее ручонку. Слава Богу, я предусмотрительно пододвинул кресло-кровать к месту Колиной упаковки. Ей даже не пришлось тянуться. Но все хло Некоторое время я слушал Колино пыхтение и изредка чмокающие звуки. Никаких сомнений относительно того, что с ним делали, у меня не было. С каждой секундой мне становилось все более и более одиноко. Наконец Коля застонал особенно громко и тут же кто-то из - Садись ему на лицо. - Наталья вспомнила одну из замечательных поз бальной ночи. - Как? - Недоумение Аллочки было особенно явным с учетом сильного подпития, сквозившего уже не в каждом слове, а в каждой букве. - А вот так! - и я почувствовал, как подушки кресла просели под Натальей, затем ее бедра сжали мое лицо и мои губы сошлись с Натальиными губами (точнее - с теми из Натальиных губ, которые были не поперек) крест-накрест. Точность посадки была изумительной: Больше всего мне не хватало рук. Не для того, чтобы освободиться. Мне хотелось мять, тискать, рвать то тело, или те тела, которые были надо мной. Но руки невозможно было освободить прямо сейчас, я мельком вспомнил про бритву, но слишком долго было искать И одновременно я методично, не изменяя ритма, терзал языком Натальин бугорок, и она тоже взвыла, слив свой крик со вторым, уже куда более отчаянным криком Аллочки (Леночки?). Наши панельные дома вы знаете. Интересно - что чувствовали соседи? Не услышать э Когда крики затихли, Наталья слезла с моего лица, а горячая глубина отпустила моего героического пахаря, я услышал рядом чмоканье и Колины стоны. Поскольку я продолжал наполовину считать, что нижняя часть моего тела была во владении Леночки, я почувствова Но тут мои размышления были прерваны третьими губами, которые прошлись по моему лицу, шее и нашли, наконец, ту самую точку под подбородком, прикосновение губами к которой действует на меня как огонь на порох. Если при этом есть хоть чуть-чуть нежности, то И это "Расслабься" сдуло с меня очарование. Какая тут к черту нежность среди упившихся в три попки баб. Я вновь почувствовал горячий язычок, скользнувший по моим чреслам вниз, к мошонке и закончившийся поцелуем в промежность, и я снова чуть было не взвыл, Сразу пользоваться свободой я не стал. Я держал руки под креслом в том же положении, как и раньше, натягивая чулки, чтобы со стороны не было видно, что они ослабли. Еще некоторое время меня терзали в два ротика внизу, Аллочка же покинула меня и сбоку снов Фрейм 10. Эти глаза напротив ...