Берег. Территория любви - Юлия Крынская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да с ней нормально все! Правда, понятия не имеет кто она и откуда, но наизусть цитирует Шекспира, помнит фольклор и считает тебя ангелом, который явился ей во сне в белом халате.
Эдвард рассмеялся и воспоминания о мимолетном знакомстве со вчерашней пациенткой теплой волной хлынули в его сознание: «Ее зеленые глаза и пальцев тонких легкий холод… Стоп, стоп! Охолони, старина». Глаза глазами, но из памяти не шел момент, когда он выставил сына за дверь и стянул с девушки трусы, руководствуясь врачебным долгом. Уверенный в том, что увидит истерзанную плоть, Эдвард остолбенел, когда перед ним предстали нетронутые розовые лепестки, стыдливо спрятавшиеся среди нежных, гладких складок персикового цвета кожи.
— Похоже, я немного переборщил с одним обезболивающим. Но мне приятно, что мы с Шекспиром поселились первыми в ее воспоминаниях.
— Ну конечно, — усмехнулся Роберт, — ты для нее ангел, а меня она чуть не выгнала взашей после пяти минут знакомства.
— Я тебя плохому не учил, так что не ко мне претензии, — улыбнулся Эдвард и, посерьезнев, добавил:
— У меня скоро самолет. Я тоже должен лететь в Москву. Поэтому мне необходимо еще раз осмотреть пациентку. Договорюсь, чтобы ее, пока нас нет, разместили в центре…
— Она нормально себя чувствует и поедет со мной. Вдруг ее тут разыскивают? Лучше пока уехать из Питера.
— Но у нее нет документов! Как она полетит?
— Я все продумал. Поедем на машине.
— На какой, если не секрет?
— Договорись, пожалуйста, с Виктором.
Эдвард покачал головой.
— И это называется, ты все продумал?
— Пожалуйста. И еще одно, — Роберт замялся и посмотрел на него так, что растаял бы и снег в морозилке. — Мне нужна эта девушка. Она уже в сердце моем.
Фаррелл-старший закусил губу: «Сердце! Оказывается, у тебя есть сердце. Откуда посреди пожара желаний и череды страстей такая вспышка нежности? А я-то уверился, что ты все изведал сполна, и тебя-то это ослепительное, щемящее душу чувство так и не всколыхнет. Обезоружил, что и говорить».
— Оставь такие взгляды для леди в комнате, хотя, похоже, ты его уже на ней опробовал. Помогу тебе, так и быть. Давно она уснула?
— Около четырех. Я дал ей обезболивающее.
— Придется разбудить, — с этими словами Эдвард открыл дверь, включил свет и подошел к кровати.
Девушка спала, и ее волосы волнами разметались по подушке. От бледности не осталось и следа, лишь небольшой синяк на щеке напоминал о том, что она вчера серьезно пострадала. Припухлые губы приняли четкие очертания и чуть открылись во сне. Эдвард присел на краешек постели и тронул девушку за руку. Она повернулась к стене и положила ладошки под щеку. В комнате было тепло, красавица во сне что-то пробормотала и выбралась из-под одеяла, оголив спину с чуть заметным шрамом в левом подреберье и с узеньким синим треугольником, условно прикрывающим загорелые бедра. У Эдварда пересохло во рту и предательски пробудилось банальное мужское желание.
— Просыпайтесь, мисс! — он потормошил ее за плечо.
Девушка повернулась на спину и сладко потянулась.
— Ты издеваешься? Выключи свет, — она наконец открыла глаза, удивленно уставилась на Эдварда и через мгновение вжалась в стену, закутавшись в одеяло, как в плащ-палатку. В ее глазах заиграл явный интерес.
— Доброе утро, мисс!
— И вам, если оно, и правда, доброе, — девушка одарила Эдварда обворожительной улыбкой.
Невольно его губы растянулись в ответ, а ведь он собирался быть с ней серьезным и решительным.
— Рад, что вы пришли в себя. Я Эдвард Фаррелл, отец этого парня, — он указал на Роберта, — и ваш лечащий врач на ближайшее время, если не возражаете, конечно.
— Я вас помню! — девушка всем телом подалась вперед. — Светловолосый, с открытым, проницательным взглядом иссиня- голубых глаз, вы сразу всплыли в моей памяти. Вчера я совершенно точно видела вас в белом халате, и мне привиделись вдобавок крылья.
— Я польщен. — как можно более бесстрастно проронил Эдвард, утопая в ее глазах как мальчишка. — Но, увы, травма произошла до нашей встречи, и только поэтому вы меня помните.
— Мы тешим себя мечтами, потому что боимся правды, — она прислонилась головой к стене и взглянула на Эдварда из-под длинных ресниц.
Фаррелл-старший залюбовался ее точеными, изящными чертами лица.
— Вы непохожи на девушку, готовую обманываться мечтами. Поверьте, я разбираюсь в людях.
— Обманываться можно и правдой, — изрекла она. — А для меня сейчас это проще простого. Для меня стерты все файлы прошлого. Доктор, пообещайте, что не положите меня в больницу! Я прекрасно себя чувствую.
— Э-э. Да я, собственно…
— Принцесса, будь уверена, что я не позволю этому случиться! — встрял в их разговор Роберт, помахал девушке рукой и плюхнулся рядом с кроватью в кресло.
— Принцесса? Забавно, — переспросил Эдвард сына, и вновь повернулся к прелестной пациентке. — Вы вчера получили серьезную травму, и я в любом случае должен еще раз осмотреть вас, а также задать несколько вопросов. Роберт, ты поможешь нашей новой знакомой подняться в смотровую? А потом придумай что-нибудь с завтраком — я отпустил вчера Зою Михайловну на уик-энд.
Он встал, слегка поклонился и, уже выходя из комнаты, пробормотал себе под нос:
— Значит, Принцесса… Неплохо.
***
Как только закрылась дверь, Роберт подошел к окну и раздвинул шторы, впустив в комнату солнечный свет. От вчерашней непогоды не осталось и следа.
— Как ты, Джу? — обернулся он.
— Я по-прежнему ничего не помню, — с Юлиного лица исчезло светское выражение, — какая-то непроглядная тьма. Не с неба же я свалилась. Ведь я где-то жила, у меня было имя, возможно, семья, работа. А сейчас ничего… И это страшно. А еще ужасней — я не знаю, что довело меня до края, почему оказалась, как ты говоришь, одна, избитая в лесу… Я правда не знала раньше твоего отца?
— Нет, — категорично отрезал Роберт. — Кстати, как он тебе?
Она потянулась и, посмотрела на дверь так, будто Эдвард до сих пор стоял там. Потом на выдохе, играя интонациями, произнесла низким грудным голосом.
— Отличная выправка, порывистость движений. Я увидела в нем человека собранного и энергичного. Ему бы латы, меч да коня — вылитый полководец с полотен великих художников, а не доктор.
Роберт замер с открытым ртом, и Юля звонко рассмеялась.
— Возможно, в забытой жизни я была актрисой. Мужчина как мужчина. Не бери в голову.
Она дотянулась до халата и, накинув его, встала. Ее немного качнуло в сторону, но Роберт уже стоял рядом, подставив плечо.
— Спасибо, ты настоящий
