Во все Имперские ТОМ 7 Орден - Альберт Беренцев

оказались две стражницы из Лейб-Гвардии, обе красивые высокие девушки в кожаных облегающих одеяниях. Одна вроде была буряткой, вторая — платиновой синеглазой блондинкой.

Принцесса вовремя сообразила, что опасность сейчас исходит от этих девиц, а не от все еще растерянного Соколова, так что Лада резко развернулась к бурятке и впечатала в неё своё заклинание.

Но бурятка улыбалась, её раскосые глаза смеялись. Её оранжево-желтая аура с легкостью пожрала и растворила золотую магию Лады.

Бурятка ударила принцессу коленом в живот, Лада, еще не до конца оправившаяся от прошлых ран, согнулась пополам.

Стражница-блондинка тем временем заломала ей руки за спину.

— Наручники! — потребовала блондинка.

Ладу она держала одной рукой, а вторую протянула — кто-то из тюремщиков тут же сунул в руку девушке полицейские наручники.

Блондинка сковала Ладе руки, потом заломала ей локти, так сильно, что Лада разрыдалась от боли.

Соколов все еще выглядел растерянным, а вот Картечкин уже подбежал к Лейб-Стражницам:

— Соколов хотел отпустить принцессу, моя госпожа! Я сам слышал!

— Мы тоже слышали, — холодно произнесла бурятка, — Еще наручники. Для Соколова. Он предатель.

— Что? — заорал с перекошенным от страха лицом Соколов, — Что? Я Шеф Охранного Отделения, я здесь командую…

— Прости, граф. Мы выполняем приказания только Павла Стального лично. И больше никого, — сообщила бурятка.

Она бросилась на Соколова, тот было попытался атаковать в ответ, но это было бесполезно.

Чайка Соколова с громким криком ринулась бурятке в лицо, но девушка одним ударом превратила птицу в кровавые ошметки. Потом бурятка ударила с вертухи Соколову в голову, Шеф Охранки перекувырнулся и рухнул на траву, обе его руки изогнулись под неестественным углом, Соколов взвыл от боли…

— У меня приказ убить любого из агентов Охранки, кто попытается помочь принцессе, — доложила бурятка, — Павел Стальной мудр. Он предвидел такое. И никаких указаний сделать исключение для Шефа Охранки он мне не давал. Так что…

Бурятка вывернула ставшие тряпичными переломанные руки Соколова и надела на него наручники. Соколов подвывал и плакал. Его аура бешено металась над графом, но сопротивления он больше не оказывал.

— У нас есть свободная петля, Чайзат, — стражница-блондинка весело указала бурятке на последнюю петлю на эшафоте.

Эта петля вроде предназначалась для странного человека, которого привезли сюда в клетке, но этот человек сбежал, когда началась заварушка.

— Вы слышали приказ! — звонко заорала на тюремщиков бурятка Чайзат.

Но тюремщики в ужасе отошли подальше. Желанием пихать в петлю Шефа Охранного Отделения никто из них явно не горел.

— Плевать, сами сделаем, — плюнула на траву Чайзат, — Трусы поганые. Собаки!

— Я теперь командую казнью, госпожа? — влез Картечкин.

— Нет, я командую, — парировала блондинка, а потом потащила Ладу к эшафоту, заломав ей скованные наручникам руки так сильно, что девушка едва могла соображать от боли.

Блондинка сунула Ладу в её петлю, откуда принцесса минуту назад сбежала. Бурятка тем временем надела другую петлю Соколову на шею.

— Вроде теперь все места заняты, — хихикнула блондинка, — Палач?

— Я всегда на месте, моя госпожа! — визгливо прокричал державший рычаг Палачевский.

— Так чего ты ждешь, ублюдок? Дергай, — распорядилась блондинка.

Она легко спрыгнула с эшафота, Чайзат последовала за своей подружкой, последним с эшафота сошёл тюремщик, торчавший там с самого начала казни.

Китаец, который был без сознания и которого больше никто не придерживал, завалился вперед, петля уже начала душить его. Хотя пол эшафота еще даже не раздвинулся. Китаец рефлекторно чуть захрипел, так и не выходя из забытья…

— Господи, помоги мне! — прокричала Лада в черные питерские небеса, — Господи, пошли ангелов покарать беззаконие!

Это было глупо. Принцесса от боли и ужаса уже и сама не понимала, что она орёт… Лучше бы прочитала «Отче Наш», но слова молитвы просто вылетели у Лады из головы.

Она смотрела только в небо. Палач дернул за рычаг, пол эшафота быстро начал раздвигаться. Двое тюремщиков уже держали наготове автоматы, чтобы добить повешенных выстрелами в голову…

* * *

На классическую драку это было мало похоже. Причем, как на драку одаренных АРИСТО, так и на махач уличных гопников.

Алёнка не стала меня бить, она просто на сверхскорости пробила мою грудину, а потом, погрузившись по пояс в желто-голубую массу, из которой я состоял, стала в меня вгрызаться. Как жук-древоточец в дерево, как крот в землю.

Только Алёнка расчищала себе путь не зубами или руками, а чистой золотой магией.

Внутри меня метались яркие огненно-золотые сполохи, я ясно видел их сквозь свою полупрозрачную тушку. Знакомое зрелище — такой же цвет был у субстанции, которой несколько минут назад Жаросветов резал языки несчастным Корень-Зрищиным. То была магия, чистая, дистиллированная и неоформленная. И именно этой магией Алёнка меня сейчас и прожигала насквозь.

Цель богини была очевидной — догрызться до моего настоящего тела, скрытого в глубинах голубого сала, чуть ниже моей циклопической груди, а потом уничтожить это тело барона Нагибина и меня вместе с ним…

Я было попытался сопротивляться — схватить Алёнку за торчавшие из меня ноги и выдернуть, как клеща, но мне помешала боль. Вот теперь я ощутил боль, и это была даже не боль, а самая натуральная БОЛЬ. Оглушительная, сводящая с ума, мешавшая думать и действовать, заполняющая сознание полностью.

Это было, как изжога, только изжога чистой магией, и не в жедудке, а во всем теле, во всей нервной системе…

Я беспорядочно замахал своей единственной рукой, вторая моя рука, которая только начала было нарастать, теперь вообще растворилась, распалась на дымные сполохи, которые ветер унёс куда-то в Неву.

Я не мог больше управлять этим телом, оно как будто взбесилось, вышло из-под контроля. Я чувствовал себя летящим на полной скорости водителем, которому за один миг отключили руль, коробку передач, да еще и тормоза до кучи.

Алёнка, пробивая себе путь чистой магией, теперь влезла внутрь меня целиком. Странно было видеть, как внутри меня ковыряется девушка… Ей оставался десяток сантиметров, чтобы добраться до моего настоящего тела, висевшего внутри волшебного лунного холодца.

И когда она до него доберется — она меня убьет, тут можно было не сомневаться.

Может превратиться назад в обычного человека? Это я делать умел, наверное я бы даже осилил это сейчас.

Вот только две проблемы. Во-первых, я понятия не имел, насколько это безопасно с Алёнкой внутри моей апполонической тушки. Вероятнее всего не слишком безопасно — огромный шанс, что Алёнка просто убьет меня раньше, чем я оклемаюсь после превращения. Ну а во-вторых, Алёнка меня просто убьет, независимо от того, смогу я успешно обратиться обратно или нет.

Ибо она-то в божественной форме, а