ОЛИГАРХИ в черных мундирах. - Альберт НЕМЧИНОВ

Все дальнейшее было просто и красиво. Коммерсанта с социал-демократическим прошлым вносили в список сочувствующих. В его офисе появлялись здоровенные охранники в черной униформе, отпугивавшие коричневых рэкетиров. Официально коммерсант выплачивал соответствующие взносы, а неофициально отстегивал определенный процент с прибыли фирмы за охранные услуги. Покровительство Гейдриха распространялось даже на состоятельных евреев. Рейхсфюрера СС, известного своей крайней щепетильностью в отношении денег, негласно решили в эти дела не вмешивать.

Обычно все проходило гладко. Штурмовики предпочитали избегать силовых разборок с эсэсовцами. Но иногда случались накладки. В особо тяжелых случаях молодцам Гейдриха приходилось беспокоить шефа. В секторе, за который отвечал унтерштурмфюрер Мейзингер, имел место именно такой случай: группа шурмовиков пыталась поджечь офис, охране пришлось открыть огонь, после короткой перестрелки нападавшие убрались, пригрозив явиться с подкреплением.

Гейдрих опередил конкурентов буквально на считаные минуты. К зданию подъехали два полуторатонных грузовика с вооруженными бойцами СА.

– Эй, черная сволота, сейчас покрошим вас! – донесся с улицы предупреждающий выкрик. Медлить было опасно. Гейдрих поспешил навстречу штурмовикам.

– Хайль Гитлер, камрады! Я оберфюрер СС Гейдрих, хочу поговорить с вашим командиром.

При виде чиновного эсэсовца штурмовики смутились. Из кабины переднего грузовика выпрыгнул человек с петлицами оберштурмбаннфюрера. Гейдрих узнал его. Это был Ресслер, подручный заместителя начальника окружного штаба СА группенфюрера Шмидта.

Разговор шел на повышенных тонах. Только угроза официального разбирательства по инстанции подействовала на командира штурмовиков. Грязно выругавшись, он приказал своим людям возвращаться в казармы.

Гейдрих выглядел спокойным. Только потемневшие от ярости глаза выдавали его подлинное внутреннее состояние. С «коричневой чумой» пора кончать! Тем более до Гейдриха доходили слухи, что сам фюрер недоволен разгулом штурмовиков. А кто может заменить этих бандитов? Только партийная гвардия – СС!

10 июля 1933 года крупный бизнес отмечал свою самую значимую победу над коричневыми революционерами. В этот день Гитлер отправил в отставку рейхскомиссара экономики обергруппенфюрера ОА Отто Багенера. Его смелые планы «перехода прав собственности к национально ориентированным владельцам» и создания «единого экономического сословия», в котором работяги с заводов должны были иметь равные права с бизнесменами, нервировали всех здравомыслящих деловых людей.

Олигархи считали Вагенера перебежчиком. Им было известно, что он происходил из семьи фабрикантов и в свое время сам занимался бизнесом. Если ты неудачник, нечего учить людей, которые умеют делать дело! Крупные промышленники были возмущены тем, что фюрер до прихода к власти держал разработанную Вагенером программу в тайне. Знай они об этом заранее, громиле из СА ни за что не удалось бы наворотить дел в и без того дышавшей на ладан экономике.

С самого первого дня пребывания в должности рейхскомиссара Вагенер вел себя вызывающе. Во главе отряда штурмовиков он дерзнул ворваться в святая святых делового мира – резиденцию «Имперского союза промышленников». Он осмелился спорить с самим Круппом! Его заместители Меллер и фон Люкке без конца вмешивались в дела крупных предприятий и подстрекали рабочих к сопротивлению хозяевам. Не единожды солидные, всеми уважаемые деловые люди намекали фюреру на необходимость обуздания этого дезорганизатора. Гитлер отмалчивался или возражал. В итоге длительной напряженной борьбы Шахт предложил беспроигрышный вариант – деньги в обмен на Вагенера. Крупп фон Болен назвал это гениальным решением.

Ялмар Шахт прекрасно помнил, что первый вопрос фюрера к нему после назначения председателем Рейхсбанка звучал так «Где взять денег?». Деньги требовались немедленно, на «создание работ», на достройку трех «карманных линкоров» типа «Дойчланд» и самое главное – на реализацию программы вооружений для развертывавшейся миллионной армии. Все это невозможно было сделать с помощью эмиссии воздушных денег. А отказ правительства рейха платить по веймарским долгам и некоторые антиеврейские мероприятия исключали надежду на получение кредитов в западных банках. С учетом всех этих негативных факторов Шахт предложил коллегам по бизнесу план создания гигантской финансовой пирамиды. Сразу возник вопрос, клюнет ли на это Гитлер. «А куда он денется?» – со свойственной ему железной логикой ответил председатель Рейхсбанка.

По плану Шахта, несколько крупных концернов (Крупп, Сименс, Рейнметалл) учреждали Металлургическое исследовательское общество (МЕФО) – посредническую структуру между промышленниками и правительством. Рейхсбанк гарантировал исполнение всех обязательств по ценным бумагам МЕФО, принимая его векселя, которые служили для рейха средством платежей за военные поставки. По этой простой, но в то же время изящной схеме фюрер становился личным должником крупного бизнеса и в перспективе трех-четырех лет оказывался по уши в долгах. При таком раскладе он должен был либо выполнять требования своих кредиторов, либо вылететь в трубу. Вот с такими предложениями главный экономист рейха направился к своему фюреру, который все еще безгранично ему доверял.

Как и предвидел Шахт, Гитлер пришел в восторг. Мысливший в категориях тысячелетий, он редко задумывался над завтрашним днем.

– Прекрасно! – воскликнул фюрер, просматривая заготовленные документы. Шахт усмехался про себя. Рейхсканцлер, вероятно, уже видел колонны танков, закрывающие небо армады самолетов и миллионы марширующих солдат. Министр резко выдернул его из мира приятных грез:

– Мой фюрер, есть одно препятствие…

В глазах Гитлера мгновенно полыхнула ярость. Он всегда выходил-из себя в доли секунды.

– Вагенер, – твердо произнес Шахт, – больше откладывать нельзя. Руководители всех концернов, желающие выступить учредителями МЕФО, едины в своем мнении о невозможности конструктивного диалога с этим человеком.

– Фройляйн Юнг!

В кабинете появилась секретарша Гитлера с неизменным блокнотом в руке.

– Подготовьте приказ об отстранении Отто Вагенера от занимаемой должности рейхскомиссара экономики.

– Да, мой фюрер!

Гитлер некоторое время молчал, пытаясь успокоиться. Затем тихо спросил:

– Каково ваше мнение о проекте Геринга относительно организации государственного металлургического концерна?

– Отрицательное, мой фюрер. Рейхсмаршал планирует использование в производстве немецких железных руд с крайне низким содержанием металла. Я сомневаюсь, что такое производство будет рентабельным.

– Хорошо, мы еще вернемся к этому вопросу, – снова начиная закипать, прорычал Гитлер. У него складывалось впечатление, что все окружающие его люди – болваны и жалкие эгоисты. Совершенно очевидно, что в ходе будущей войны немецкой экономике предстоит какое-то время работать в полной изоляции. Запасов стратегического сырья нет. Нет мощного флота, способного прорвать блокаду. Вот о чем надо думать! Но люди, облеченные его доверием, без конца занимаются сведением счетов. Сейчас Шахт сцепится с Герингом. Сам рейхсмаршал на ножах с Гессом. А еще Рем с его безумно навязчивой идеей народной армии. Как не хватает рядом безгранично преданного человека! Вот только где его найти?

Глава 2

СОЮЗ ДРУЗЕЙ РЕЙХСФЮРЕРА СС

28 февраля 1934 года в центре внимания германских средств массовой информации оказалась встреча на высшем уровне в штаб-квартире СА на Штандартенштрассе. По такому случаю в Берлин были вызваны все группенфюреры – начальники окружных штабов и территориальных организаций коричневой армии. Главной интригой этого мероприятия стало присутствие командования рейхсвера. Кроме того, информационные агентства сообщали, что встреча состоялась по инициативе самого фюрера.

Генералитет был представлен в полном составе. Помимо военного министра фон Бломберга и его заместителя Гаммарштейна, в штаб-квартиру СА прибыли начальник аппарата военного министерства фон Райхенау, главком сухопутных войск фон Фрич, начальник Генерального штаба Людвиг Бек и другие высокопоставленные руководители вооруженных сил. Впервые фюреры СА и армейская верхушка собрались под одной крышей. Командиры штурмовиков заметно нервничали. Они понимали: назревал решительный поворот в судьбе каждого из них.

Генералы и штурмовики разместились в обширном банкетном зале. Специально для создания более неформальной атмосферы был приготовлен фуршет. Вот в зал впорхнул хорошенький, как куколка, адъютант Рема граф фон Шпрети и взволнованно объявил о прибытии фюрера. Все встали. Приветствуя фюрера, штурмовики выбрасывали руки вверх, тогда как генералы прикладывали ладони к виску – противоречивая природа обеих силовых структур проявлялась даже в мелочах. Начальник штаба СА и военный министр вышли встречать главу государства.