Запретный сад - Виктория Борисова

Но все это лишь мелочи. Самое главное – и самое сложное! – должно произойти потом. Если она сумеет отпустить на волю мысли и воображение, отдаться их свободному течению и ритмично дышать, то совсем скоро сможет ощутить себя в иной реальности! Это может быть все, что угодно, – лес или берег моря, шумный город или бескрайняя степь, заснеженные вершины гор или благодатные зеленые поля… Пейзаж может оказаться прекрасным или зловещим, и ощущения будут совсем как настоящие.

Брр, даже страшно немного! А что, если она очутится где-нибудь в вечной мерзлоте или сожженной палящим солнцем пустыне? Или вообще на другой планете, где нет кислорода и нечем дышать? Лиза на мгновение почувствовала, как по спине побежали мурашки. Пусть это всего лишь мысленное путешествие, но и на него отважиться совсем не так уж просто, особенно если много лет двигалась по одному и тому же маршруту дом – работа – магазин и боялась высунуть нос из своей скорлупы.

Но, где бы ни оказалась, нужно не пугаться, а смело идти, следуя своей интуиции. Как там было написано? Лиза снова открыла книгу и, пошуршав страницами, отыскала нужное место. Кто-то (наверное, прежний хозяин!) старательно обвел его красным карандашом. «Душа всегда знает верный путь, главное – не мешать ей».

«Нужно искать Врата, волшебный проход… Это может быть все, что угодно, – пещера, колодец, расщепленное дерево или просто обыкновенная калитка. Где он может находиться – неизвестно, но найти его нужно обязательно!»

Лиза вздохнула и вновь отложила книгу. Странно было, что она, вполне современная, образованная и начитанная девушка, собирается выполнять какой-то нелепый шаманский ритуал. Она понимала, что сама затея может показаться немного диковатой, но кто узнает? Кто видит ее сейчас? И кому до нее вообще есть дело?

А почему бы и нет, в конце концов? Лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть! И к тому же Новый год – лучшее время для того, чтобы начать новую жизнь…

Страх и сомнения оставили ее. Лиза чувствовала себя как в детстве. В те времена она очень любила Новый год, ждала этого праздника и готовиться начинала еще задолго до него. В доме у них всегда наряжали елку, мама пекла пирог, и ее всегда ждала нарядная коробка с подарком… Даже в самые тяжелые времена, когда с деньгами было совсем туго, она всегда старалась ее побаловать! Бывало, простаивала в очередях, чтобы купить в «Детском мире» плюшевого мишку или куклу, сидела по ночам за швейной машинкой, чтобы на праздник нарядить ее в новое платьице, или пекла какой-нибудь особенный торт, часами колдовала на кухне и на ее вопросы «Что это будет?» только таинственно улыбалась и отвечала: «Потом увидишь». Потом на стол, покрытый белой скатертью, торжественно ставила приготовленное блюдо, заваривала крепкий душистый чай по собственному рецепту, и этот праздник, пусть скромный, но сотворенный собственными руками, всегда запоминался надолго.

А сейчас она сама может сделать себе совершенно особенный подарок. Пусть мамы больше нет рядом, но она была бы рада, что ее дочь не унывает, не сдается, а пытается сделать что-то важное, изменить свою жизнь к лучшему!

Эта мысль, такая простая и очевидная, неожиданно обрадовала Лизу. Она устроилась поудобнее, подложив ладошку под щеку, и сама не заметила, как заснула снова.

Когда Лиза открыла глаза, было уже совсем светло, и солнечные лучи пробивались сквозь занавеску. За окном во всю мочь сигналили застрявшие в пробке автомобили, соседи за стеной так же громко выясняли отношения… Олег со своей Катериной ругались, сколько Лиза помнила себя, и мама, презрительно поджав губы, цедила: «Живут как кошка с собакой». Впрочем, мирились они так же быстро, и по вечерам Олег всегда выходил встречать жену к автобусной остановке, а потом они шли к подъезду вместе, трогательно держась под ручку… Даже завидно иногда становилось, глядя на них в такие моменты. «Муж и жена – одна сатана», – говорила мама, и, хотя непонятно было, при чем тут владыка ада, подросшая Лиза и сама бы очень хотела бы стать такой «сатаной» для кого-нибудь. Только чтобы не кричать друг на друга.

Лиза вздохнула. Грустно было думать о том, что все ее сверстницы давным-давно повыходили замуж, а у нее за всю жизнь еще не было ни одного, даже самого мимолетного романа! Еще бы, кому нужна такая… Болезненная некрасивая девица, которая к тому же не видит ничего дальше собственного носа, – это совсем не мечта поэта. Особенно если вокруг полно других – симпатичных, кокетливых, уверенных в себе и собственной привлекательности… Иногда Лиза немного завидовала им, даром что мама презрительно роняла что-нибудь вроде «шалавы» или «куклы размалеванные». Она всегда предупреждала ее, что нельзя разговаривать с незнакомцами, входить вместе с ними в лифт или, упаси бог, садиться в чужие машины… И вообще, мужчинам доверять нельзя ни в коем случае, потому что «им всем только одного и надо».

Хотя, наверное, мама беспокоилась зря. Молодые люди как-то не замечали Лизу, словно ее и вовсе не было. В школе ей нравился одноклассник Вовка Аристов – самый красивый мальчик в классе, спортсмен, отличник, гордость школы, но ее обожание было таким тихим, молчаливым, что вряд ли он хоть раз обратил внимание на нежные взгляды из-под сильных очков…

И это, наверное, даже к лучшему. Если бы и знал – посмеялся бы над ней, а это было бы уж совсем невыносимо!

Потом, в институте, на курсе были только одни девчонки. Конечно, личная жизнь у некоторых била ключом, они бегали на свидания, влюблялись, расставались, иногда плакали, а иногда лица их светились таким счастьем, что просто глаза слепило… Но ее все эти страсти по-прежнему не касались. После занятий Лиза спешила домой. Там ее ждала мама, там был ее мир, и за его пределами она чувствовала себя очень неуютно.

А уж работая в библиотеке познакомиться с кем-то и вовсе невозможно… Лиза уже давно привыкла к мысли о том, что ее романтические герои водятся только в книгах, и даже как-то смирилась с этим, почти не тяготясь своим девичьим одиночеством, которое и так почти уже перешло в стародевичье. Пока мама была жива, ей и не нужен был никто по-настоящему… Она так уверенно говорила что-нибудь вроде: «Брак – это тюрьма!», «Мужчинам верить нельзя» или помягче: «Разве нам плохо вдвоем?», что Лиза и сама верила в это и покорно кивала. Так и было на самом деле…

А сейчас, наверное, и вовсе поздно об этом думать!

Наверное, все-таки мама была совершенно права… При одной мысли, что в ее жизни появится какой-то чужой, совсем посторонний человек, Лизе становилось немного страшновато. А что, если он будет обижать ее? Или приходить пьяным поздно вечером? Или у него просто будет взрывной, чересчур вспыльчивый характер, как у того же Олега? Катерина и сама спуску никому не даст – горластая, шумная, за словом в карман не лезет, недаром у них так часто посуда бьется. А Лиза бы, наверное, только и смогла что плакать, забившись в уголок, и жалеть о тех временах, когда была сама себе хозяйкой…