Бхакти-йога - Вивекананда Свами

Но где предметом поклонения является Сам Брахман, а пратика служит только заместителем Его или напоминанием о Нем, т. е. где вездесущий Брахман славословится через пратику, а пратика представляется причиною Вселенной лишь как средство для достижения Брахмана, там поклонение пратикам приносит действительную пользу: больше того, оно безусловно необходимо для человечества, пока оно не прошло первоначального, или подготовительного, состояния ума относительно богопочитания. Таким образом, когда каким-нибудь богам или другим существам поклоняются как им самим, то это поклонение есть только обрядная карма и, как видья (знание) дает лишь плод, принадлежащий к частной видья: но когда в Дэвах или других Существах видят Брахмана и так им и поклоняются, получается результат тот же, что от поклонения Ишваре, верховному Правителю. Этим объясняется то, что во многих случаях, как в Шрути, так и в Смрити, берется какой-нибудь бог или другое высшее существо, его личной природе придаются постепенно все более и более высокие свойства и, идеализировав его, наконец, до высшей степени, молятся ему как Брахману. Объясняя это, адвайтин говорит: "Разве не Брахман все, когда от него отнять имя и форму?". Вишиштадвайтин говорит: "Разве самое внутреннее Я всего — не Он, не Господь?". Шанкара говорит: "Сам Брахман одаряет милостью даже поклонение Адитья и т. п., потому что Он

— Правитель всего". Здесь, таким образом, Брахман становится предметом поклонений, потому что он подразумевается под пратикой, совершенно так, как Вишну и другие боги подразумеваются под изображениями их[32].

Те же идеи, которые связываются с поклонением пратикам, применяются и к поклонению пратимам, или изображениям, т. е., если изображение заменяет только какого-нибудь бога или святыню, поклонение ему не дает в результате Бхакти и не ведет к освобождению: но, если оно заменяет единого Бога, поклонение ему приносит как Бхакти, так и мукти. Из главных мировых религий ведантизм, буддизм и некоторые формы христианства широко пользуются изображениями, чтобы помогать молящемуся, и только две религии — магометанство и протестантизм — отвергают такую помощь. Но магометане все-таки пользуются могилами своих святых и мучеников, почти как изображениями. Протестантизм же, отвергая всякую конкретную помощь религии, с каждым годом все больше и больше отдалялся от духовности, и в настоящее время едва ли есть какая-либо разница между передовыми протестантами и последователями Огюста Конта или агностиками, проповедующими только нравственность. Но и в христианстве, и магометанстве все, что представляет собою поклонение самим изображениям, без мысли о том, что они изображают, должно быть отнесено к той категории, к которой пратикам и пратимам поклоняются как таковым, а не пользуются лишь "помощью к видению" Бога. Поэтому такое поклонение, в лучшем случае, имеет характер обрядной кармы и не может привести ни к Бхакти, ни к мукти. В этой форме почитания изображений преданность души относится не к Ишваре, а к другим вещам, и потому такое пользование изображениями или могилами, храмами или гробницами есть чистое идолопоклонство. Но все же и оно само по себе не грешно и не вредно; оно — обряд, карма, и молящиеся должны извлекать и действительно извлекают из него пользу.

Избранный идеал

Следующее, что мы должны рассмотреть, — это то, что мы называем Ишта Ништха, или поклонение избранному идеалу. Тот, кто может быть бхактой, или посвященным, должен знать, что в поклонении Богу — "сколько мнений столько способов"[33]. Он должен знать, что все секты различных религий суть различные проявления славы одного и того же Бога. "Тебя называют таким множеством имен; Тебя как бы делят между собою; но в каждом из этих имен слышится Твое всемогущество, и Ты приходишь к молящемуся, каким бы именем он Тебя не призывал! Нет никакого особого указания, что Твое имя следует призывать все время, когда душа чувствует сильную любовь к Тебе. Ты так легкодоступен! О Господи, какое несчастье, что я не могу любить Тебя!"[34] Бхакта должен стараться не только не ненавидеть, но даже не критиковать тех лучезарных Сынов Света, которые были основателями разных сект. Он не должен даже слушать, когда о них дурно говорят.

Очень ведь мало таких, которые в одно и то же время обладают сильной симпатией и способностью понимания настолько же, насколько и напряженною любовью. Мы видим, как общее правило, что либеральные и проповедующие сочувствие к людям секты теряют силу религиозного чувства, и в их руках религия способна выродиться в род жизни политико-социального клуба. С другой стороны, крайне узкие сектанты, обнаруживая очень похвальную любовь к своим собственным идеалам, каждую частицу этой любви, по-видимому, приобретают ненавистью ко всем, кто не вполне того же мнения, как они. Дай Бог, чтоб этот мир был полон людьми, сильными в любви и широкими, как мир, в симпатии. Но таких очень мало. И все же мы знаем, что возможно воспитать огромное число человеческих существ в идеале удивительного соединения широты и силы любви, и способ для этого — Ишта Ништха, или преданность "избранному идеалу". Всякая секта всякой религии предлагает человечеству только один идеал, свой собственный; но вечная ведантская религия открывает бесконечное число дверей для входа во внутренний алтарь Божественности и предлагает человечеству почти неистощимый перечень идеалов, из которых проявляется Вечный Единый. С благосклонною заботливостью Веданта указывает жаждущим множество путей, высеченных в прежнее и в настоящее время в твердой скале действительности человеческой жизни Славными Сынами, или человеческими проявлениями Бога, и с распростертыми объятиями приглашают всех — даже еще не родившихся — в Обитель Истины и тот Океан Блаженства, в который человеческая душа, освобожденная от сети Майи, может перенестись совершенно свободною и вечно блаженною.

Бхакти-Йога, поэтому, налагает на нас повелительный долг не ненавидеть и не отрицать ни один из различных путей, ведущих к спасению. Нежное растение духовности умрет, если его слишком рано подвергать постоянным переменам идей и идеалов. Многие люди во имя того, что может быть названо религиозным либерализмом, удовлетворяют свое любопытство постоянною сменою различных идеалов. У них слушание новых вещей вырастает в род болезни, род религиозного пьянства, им нужно слышать новые вещи только для того, чтобы испытать временное нервное возбуждение, а когда такое возбуждающее влияние произвело на них свое действие, они уже готовы для другого увлечения. Религия для таких людей своего рода умственное курение опиума. На этом она и кончается. Но есть другой сорт людей, говорит Бхагаван Рамакришна, которые похожи на жемчужницу сказки. Жемчужница живет на дне моря и поднимается на поверхность, чтобы схватить дождевую воду, когда восходит звезда Свати. Она плавает на поверхности моря, широко раскрыв свою раковину, пока ей не удается схватить каплю дождя, а затем погружается вниз до своего морского ложа и там остается, пока не выработает из той капли великолепную жемчужницу. Это самое поэтичное и сильное изложение теории Ишта Ништха, какое когда-либо было сделано. Эта Эка-Ништха, или поклонение одному идеалу, безусловно необходима для начинающего упражняться в религиозном благочестии. Он должен говорить вместе с Хануманом в "Рамаяне": "Хотя я знаю, что Бог Шри и Бог Янаки оба — проявления одного и того же Верховного Существа и, следовательно, одно и то же, а все-таки лотосоокий Рама для меня выше всех". Или он должен говорить, как было сказано в другом месте мудрецом Тулансидасом: "Бери приятное от всех, беседуй со всеми, называй имена всех и говори каждому: да, да; но держись твердо своего идеала". И тогда, если ты искренно жаждешь религиозного просвещения, из твоего маленького семени вырастет гигантское дерево, подобно индийскому баньяну, и будет посылать во все страны ветви за ветвями и корни за корнями, пока не покроет всего поля религии. Таким образом, истинно набожный увидит, что тот, Кто был его собственным идеалом в жизни, почитается во всех идеалах всех сект, под всякими именами и всевозможными формами.