Тропа войны - Томас Рид

Товарищ его представлял полную противоположность и поражал своим совершенно необычайным видом.

Он сидел по другую сторону костра лицом ко мне. Одежда его напоминала одежду дикаря. На нем была лишенная всяких украшений засаленная и заплатанная охотничья рубашка, похожая скорее на кожаный мешок с отверстием для рук и головы. Потрепанные мокасины и весь остальной костюм вполне соответствовали рубашке. Казалось, он лет двадцать не снимал всего этого.

На вид этому человеку можно было дать лет шестьдесят. Черты лица его были резкие, глаза черные и проницательные.

В наружности его было что-то особенное, чего-то недоставало. И когда я внимательно пригляделся к нему, то заметил, что у него не было ушей.

Я узнал его. За несколько лет до этого мне пришлось встретиться с ним почти при таких же обстоятельствах. Это был Рейбен Роллингз, или Старый Рюб, как его звали, - один из знаменитых местных охотников.

А в юноше я узнал Билла Гарея, тоже известного охотника и постоянного спутника Рюба.

Обрадовавшись старым друзьям, я уже хотел окликнуть их, но в это время взгляд мой случайно упал на группу лошадей, между которыми - о радость! находился и мой любимец Моро!

Но каково было мое изумление, когда я увидел здесь и другого красавца белого коня степей!

От неожиданности и усилия, сделанного мною, чтобы подняться, я снова впал в беспамятство, но очень скоро пришел в себя.

Оба охотника подошли ко мне и, приложив к моим вискам что-то холодное, начали разговаривать между собой.

Я разобрал каждое их слово.

- Черт бы побрал этих женщин, - ворчал Рюб, - всякая беда от них!

- Что же, - отвечал Гарей, - может быть, он любит ее. Она, говорят, очень красива. А любовь ведь - большая сила.

- Ну, я вижу, и ты не умнее его! - засмеялся Рюб.

- Ты, верно, никогда не знал, что такое любовь, - заметил Гарей.

- Нет, я тоже когда-то был влюблен.

- Кто же она была, белая или индианка?

- Белая. Таких чудных глаз, как у нее, я больше ни у кого не видел.

- Как ее звали?

- Чарити Холмс. Это было тридцать лет назад. Она вышла замуж за торговца из Коннектикута, и с тех пор я ее больше не встречал. Я слышал, что у нее много детей и все похожи на нее. Выйти замуж за странствующего торговца! Верно говорю тебе: никогда нельзя полагаться на женщин. Посмотри, во что обошлось этому молодому человеку желание услужить женщине!

Я ничего не понимал. Каким образом очутился здесь белый конь? Откуда взялись Рюб и Билл? Почему им все известно?

Движимый любопытством, я решил обо всем расспросить их.

- Рюб, Гарей, - позвал я их.

- А! Вы пришли в себя! Прекрасно! Теперь вам надо лежать тихо, и тогда вы скоро поправитесь.

- Выпейте, - сказал Рюб, поднося к моим губам подкрепляющий напиток.

- Вы узнали нас, - радостно заметил Гарей. - Мы также вас не забыли!

- И никогда не забудем, - перебил его Рюб. - Как вы приняли старого Рюба за медведя!

- Это вы спасли меня от медведя? - спросил я.

- От одного - да, а от другого вы сами спаслись.

- Да разве их было два?

- Сначала вы боролись с одним и убили его. Когда мы подошли к вам, медведь был мертв. Вас мы тоже сначала приняли за покойника. Вы оба лежали на земле, крепко обхватив друг друга. Тут подошла медведица, вероятно, отыскивая своего "Мишеньку", и я убил ее. Однако вот что я вам скажу: раненому человеку нужен покой, и вы не должны больше разговаривать. Раны ваши не смертельны, но очень серьезны. Вам нужно спокойно лежать, чтобы поскорее поправиться.

Мне очень хотелось расспросить Рюба о многом, но, зная, что после его слов продолжать разговор бесполезно, я должен был поневоле подчиниться ему.

Я крепко заснул и проснулся около полуночи. Было прохладно, но друзья мои позаботились обо мне, плотно укрыв меня одеялом и буйволовой шкурой.

Проснувшись, я почувствовал себя гораздо бодрее. Костер погас. Вероятно, его потушили, чтобы не привлекать на огонь каких-нибудь бродячих индейцев. Ночь была светлая, хотя не лунная. Гарей спал, а Рюб сторожил нас, посасывая трубку.

Подозвав Рюба, я спросил его, как они меня нашли.

- По вашим следам, - ответил он. - Мы видели, как вы поскакали за белым конем, и я вас сейчас же узнал. Кроме того, нам встретился ваш проводник-мексиканец, который рассказал нам, что какая-то девушка послала вас поймать белого коня. "Ну, раз уж тут замешана женщина, - сказал я Биллу, - он способен гоняться за этим конем до скончания века!" А так как вы могли заблудиться, то мы решили следовать за вами. В прериях, потеряв вас из виду, мы поехали по вашему следу. Наступила ночь, и нам пришлось остановиться. Утром из-за дождя нам было трудно отыскать ваши следы; и прошло довольно много времени, прежде чем мы добрались до пропасти. Увидев вашу лошадь, носившуюся по прерии без уздечки, мы направились к ней и, подъехав ближе, увидели вас в объятиях медведя.

- Но каким же образом очутился у вас белый конь? - полюбопытствовал я.

- Билл поймал его в пропасти, откуда он не мог выбраться из-за больших скал. Мы хорошо знаем эту местность и нарочно загнали его туда.

- Конь этот принадлежит вам, - добавил полусонный Гарей. - Если б вы не заморили его, я не мог бы так легко его поймать.

- Благодарю вас не только за чудный подарок, но и за мое спасение. Если бы не вы, меня уже не было б в живых.

Продолжая расспрашивать, я узнал, что охотники собирались принять участие в походе. Варварское обращение с ними мексиканских солдат пробудило в них враждебное чувство к Мексике. И Рюб объявил, что он не успокоится, пока не отомстит своим смертельным врагам.

- Не хотите ли вы присоединиться к какому-нибудь отряду? - спросил я.

- Мне бы очень хотелось, - отвечал Гарей, - но Рюб не соглашается.

- Ни за что! Я всегда был свободным человеком и предпочитаю сражаться по-своему. Мы вдвоем можем постоять за себя. Не правда ли, Билл?

- Думаю, что так, - кротко ответил Гарей, - но все-таки, мне кажется, лучше бы вести дело правильнее, да и капитан, вероятно, не относился бы к нам чересчур строго.

- Дисциплина в моем отряде не очень строгая, - заметил я, - не такая, как в регулярных войсках.

- Все равно, - прервал Рюб, - я привык быть свободным, сражаться, когда хочу и где хочу.

- Да, но, вступив в какой-нибудь отряд, вы будете получать деньги...

- Мне этого не нужно, - воскликнул охотник, - я сражаюсь ради мести.

Разговор наш кончился тем, что друзья попросили меня о разрешении состоять при моем отряде, чтобы в случае надобности всегда быть под рукой.

Разумеется, я дал согласие с радостью.

X. Пожар в прерии

Я быстро поправлялся. Мои раны, хотя и довольно глубокие, не были опасны, а опытные в подобных случаях охотники лечили не хуже столичных знаменитостей. Особенно Рюб умел хорошо готовить лекарство из местных трав. Теперь он воспользовался растением пита (вид агавы), растущем не только в бесплодной степи, но даже на голых скалах. Из листьев этого растения изготовляют нитки, веревки и ткани, ствол употребляют в пищу, а сок - для прижигания. Мои друзья хорошо все это знали и скоро залечили мои раны, прикладывая к ним вареный сок питы.

Через три дня я уже мог сесть на лошадь, и мы все отправились в путь, захватив с собой нашего красавца-пленника. Он все еще был диким, и мы приняли меры, чтоб он не убежал от нас.

Охотники ехали по обе стороны белого коня, привязав его к своим седлам при помощи лассо.

Обратно мы ехали по кратчайшей дороге. Небо было серое, и солнце совсем скрылось, так что легко было сбиться с пути, но при нас был самодельный компас моих друзей.

Покидая нашу стоянку, они воткнули в землю деревцо, к верхушке которого прикрепили кусок медвежьей шкуры. Затем, выбрав направление, в нескольких стах ярдов от него они поставили такое же деревцо со шкурой. Оглядываясь на эти два столба, нам не трудно было придерживаться прямой линии. Для этого надо было ехать так, чтобы оба деревца сливались в одно.

Когда вехи исчезли из виду, мы поставили новые (материал был взят с собой), и таким образом мы обеспечили себе прямой путь еще на милю.

В полдень мы были в лесу, где мне очень хотелось отдохнуть. Однако привал пришлось отменить из-за отсутствия воды.

Проехав около мили, мы снова очутились в прерии, но она уже имела другой характер. Это была так называемая цветочная прерия, густо покрытая вместо дерна различными цветущими растениями. Цветы в это время уже облетели, и под ногами лошадей трещали одни сухие потемневшие стебли. Проезжая по краю прерии, мы набрели на небольшую речку, на берегу которой и решили переночевать. Выбрав удобное место для ночлега, мы развели костер. После ужина мы с Гареем смастерили себе удочки и отправились ловить рыбу. Рюб же, не любивший ни рыбной ловли, ни рыбы, отправился охотиться на оленей.

Вскоре раздался выстрел. Побежав по направлению, в котором он послышался, мы издали увидели, что Рюб убил в прерии какого-то зверя и сдирает с него шкуру. Второго выстрела не последовало, - значит, старый охотник не нуждался в нашей помощи, и мы снова принялись удить рыбу, тем более что заметили в реке много серебрянки, которой нам захотелось наловить к обеду.