Роман с мужем (СИ) - Полунина Яна

— Хочу провести с тобой время, — еле выдавала из себя то, что советовал сказал Ваня. Но не удержалась от колкости: — Или не надо?

— Ну что ты сразу колючки выпускаешь, я просто спросил, — сказал муж и замолчал на несколько подозрительных секунд. — Точно все хорошо? Просто свидание?

В воздухе повис большой вопрос и тревожное ожидание. Будто он боялся услышать страшный ответ, оправдавший бы его подозрения.

Вчера я застала мужа со своим телефоном в руках. Он подозрительно его крутил, рассматривал с жутко задумчивым видом, а когда я застала его за этим, то тут же положил и быстро-быстро оправдался:

— Царапины смотрел. Весь корпус уже потерся! Надо тебе новый!

— Не надо мне новый. Это ты от техники пищишь, а я этот люблю… — ответила вчера, а сама спрятала улыбку.

Легкая ревность — это было даже приятно.

— Ну так что, идем на свидание? Мне просить Ирку посидеть с детьми? — уточнила я.

— Эм-м-м, идем, конечно! — муж был немного дезориентирован. — Куда?

— Куда хочешь! — ответила, потому что еще ничего не придумала.

— Давай до вечера придумывай, организуй, мне с работы не удобно. И скажи потом: нужна машина или нет.

— Подвижное или пассивное свидание? — спросила я.

— Как ты хочешь! Я согласен на все.

— На все-все?

— На все-все!

По рукам!

Я положила трубку и задумалась: куда же податься? Рестораны — скукота, хотя тоже приятно. Хотелось какой-то встряски, драйва, но смелости не хватало. Я чувствовала себя немного одичавшей.

«Как насчет боулинга?»

«Класс!» — ответил муж, а потом добавил: «Готова оставить там все свои ногти»

Готова! Потому что в голову больше ничего не пришло! Чувствовала себя ограниченной, слепой на развлечения, потому что уже отвыкла что-либо себе позволять. И когда получила свободу, то вела себя как та самая собачка, что с детства росла в клетке — бегала по кругу.

Боулинг — и то подвиг. И подвигаться, и поесть за столиком. Ну чем не два в одном?

Решено! Резерв нас! Теперь осталось только дождаться вечера!

Как прошло наше свидание? Думаете, мы все утонули в романтике? Да как бы не так!

Это было странно, но мы были словно два друга, что получили свободу и просто наслаждались тем, что можем вести себя спокойно. И постоянно радовались:

— Неужели никто не дергает?

— И в ушах не закладывает?

— Мне стыдно, но я сейчас совсем не хочу домой, — призналась я.

Это было ощущение, словно после долгой пробежки ты наконец останавливаешься и не можешь отдышаться. Если тебе скажут — беги еще, то ты просто не сможешь.

Вот и сейчас мне позвонила Ирка и спросила:

— Ярик упал и рассек подбородок. Не переживай, не особо сильно. Где пластырь и чем обработать?

Раньше я бы понеслась стремглав домой. Да что врать — сейчас первый порыв был точно такой же!

Но я буквально заставила себя спокойно ответить, где аптечка, расспросить обстоятельства падения и узнать о нынешнем настрое ребенка. Я повесила трубку, беспокоясь за сына, но осталась на месте.

— Что там? — тут же спросил муж и с готовностью встал: — Едем?

Он знал меня лучше меня самой, но на этой недели я удивляю не только себя, но и него.

— Нет, они справятся. Отдыхаем! — сказала я, неуверенно улыбнувшись, на что муж пораженно сел, словно в замедленной съемке, и спросил:

— Ты точно моя жена? Тебя не подменили?

Мне самой не верилось, но я даже, к своему стыду, получала удовольствие от того, что смогла переломить себя в этом. Что действительно ничего страшного не случилось, что все могут решить без меня. И я могу не дергаться!

Я могу получать удовольствие от жизни! Я не разучилась! Я могу быть счастливой!

— Давно я не видел, чтобы ты так улыбалась, — неожиданно заметил Дима со странным выражением лица.

На его замечание я тоже ответила улыбкой. Кажется, я начинаю втягиваться в эту жизнь, показанную гуру любви…

ГЛАВА 12

А вот дома наши слегка отдохнувшие души ждали бытовые испытания. Последние чистые тарелки были использованы, а в раковине высилась настоящая Пизанская башня.

Муж, разбалованный всегда чистой раковиной, когда посуда мылась по три раза в день, критично посмотрел сначала на гору керамики, потом на меня и вопросительно — на дочь. Маша тут же поняла, что дело пахнет «Фэйри» и быстро смоталась, широко зевая.

— Ни одной чистой тарелки! — бурчал муж, намывая верхнюю обеденную.

Я заварила чай, села сзади, как, бывало, сидел муж, и сделала глоток.

Дима помыл одну тарелку и выключил воду, не сдержав хмурый выстрел-взгляд в мою сторону.

— Это все? Только одну? — спросила я с горьким смешком.

Муж будто терпеливо ждал, когда же меня отпустит дурь, под названием «отпуск».

— Я работаю, а ты хочешь, чтобы я еще и посуду дома мыл? — в глазах так и плескались невысказанные грубые слова, которые, казалось, вот-вот слетят с языка.

А я так и ждала обвинения: а что будешь делать ты?

Из форточки повеяло прохладой и надвигающейся грозовой ссорой.

Мне тут же захотелось перечислить от и до, сколько делаю я, но семейный опыт тоскливо сообщил — бесполезно, все равно не поймет. Поэтому я воспользовалась советом Вани: спокойно стой на своем, лучше с улыбкой.

— У меня недельный отпуск.

Потом я вспомнила слова про веру в мужчину, улыбнулась и сказала:

— Я верю, что ты сможешь решить эту маленькую проблему!

Муж открыл рот и закрыл, как рыба, выброшенная на берег. Хотел возразить, поспорить, но что-то в последний момент удержало его от столь опрометчивого шага.

В этот момент Ярик прибежал, не дав допить чай, залез на коленки и на весь вечер оккупировал маму.

Я с самым невозмутимым видом взяла его на руки и ушла в комнату, оставив Диму наедине с совестью.

А зря! Совесть он явно обменял на что-то более нужно еще в первом классе, потому что через минуту он уже лаг на диван и погрузился в телефон.

Весь прекрасный настрой сдуло ветром непогоды в доме. Каждый раз, как я заходила на кухню, посуда мозолила мне глаза, но я держалась изо всех сил, хотя руки зудели.

Но отступить сейчас — значит проиграть эту войну. Держись, Надя! Ты сможешь!

Легли мы с мужем попа к попе: отвернувшись, надувшись друг на друга, полные непонимания. Прогресс, который было наметился, снова разбился об гору непонимания.

Весь следующий день муж не звонил, не писал, а когда пришел работы, то внимательно посмотрел на меня:

— Ну что, отошло овно от попы?

Явно не в духе. Барсетку чуть ли не кинул, ботинки снял — чуть не пнул. Весь фонтанирует злой энергией. Похоже, что-то на работе не заладилось и Дима все хозяйственно принес домой.

Прошел маршевым шагом на кухню, посмотрел на памятник отдохнувшей домохозяйки в раковине и зло поставил стакан с водой, из которого пил:

— У меня и так неприятности, еще ты тут со своими закидонами!

Конечно-конечно, как всегда! Его проблему — это огого! А мои — выеденного яйца не стоят!

Ну и за что тут бороться? Не изменится он! Эгоист!

Я фыркнула и ушла в комнату, оставив мужа давиться злостью в одиночку. Раньше бы я с ором скрестила шпаги, а сейчас не хочу. Что-то менялось во мне за эту неделю. Наверное, я начинала чуть-чуть любить себя и уже не хотела надрываться, зная, что ни к чему это не приведет.

«Все бестолку» — написала я Ване. — «Муж считает, что я бездельница с закидонами!»

«Отлично!» — ответил гуру любви, и я чуть не покрутила пальцем у виска: он точно прочитал все правильно? Это точно ответ мне?

«Орешек дал трещину, теперь начнут выползать реальные проблемы! Теперь посмотрим его настоящего» — пояснил Ваня, и я заинтересованно посмотрела на экран.

Вот как он в куче отходов может разглядеть конфетку?

«Что мне делать?»

«Верить в мужа!»

Верить в мужа? Должна ли я выслушать, что у него там случилось на работе? С другой стороны, он же мои тяготы не разделяет, почему я должна?