Чекисты рассказывают... - Чернияз Абуталипов

Шут был не единственным селением, подвергшимся нападению басмачей. То из Ургутского, то из других районов Самаркандской области поступали сведения о разгуле банд, укрывшихся в недоступных горных ущельях. Люди стали покидать родные места, спускаться в долину под защиту отрядов милиции. Тревога поселилась в предгорьях Зарафшанского хребта.

Полномочный представитель ОГПУ в Средней Азии доложил о создавшемся положении в Москву. На следующий день поступил ответ от Феликса Эдмундовича Дзержинского. Он был короток: «Ликвидация оставшихся басмачей является делом чести чекистов и боевым заданием партии!»

Этот ответ был приказом для чекистов республики. Операцию по ликвидации банд разработали в кратчайший срок и приступили к ее выполнению. Из Самарканда в сторону Ургута выступил эскадрон внутренних войск ГПУ во главе с зам. председателя ГПУ Узбекистана Гафицким, начальником контрразведотдела Четвертаковым и уполномоченным особого отдела по борьбе с басмачеством Исмаилом Алтынбаевым. Второй конный отряд двинулся из Шахрисабзского района Кашкадарьи.

Возглавлявшие первый эскадрон чекисты, хотя были людьми опытными, непосредственно в операциях подобного рода, кроме И. Алтынбаева, не участвовали. Впервые им приходилось выезжать в горы для прямой встречи с бандитами, вступить в бой с коварным и жестоким врагом. К тому же обстановка была крайне сложной: простое владение оружием мало что значило. Противник не принимал открытого боя, действовал исподтишка, умело используя рельеф местности, внезапно появляясь и исчезая среди скал и арчовых рощ.

Эскадрон полагался на смелость и находчивость Исмаила Алтынбаева, ликвидировавшего в начале двадцатых годов не одну басмаческую группу. Ему доверили осуществление операции по уничтожению банды Муллы Разыка и Кадыра Палвана.

И. Алтынбаев решил идти по следу банды, который начинался от кишлака Шут, где несколько дней назад бесчинствовали басмачи.

Едва отряд приблизился к селению, как оставшиеся в живых жители кинулись к бойцам со слезами и мольбой отомстить бандитам за смерть близких, поругание жен и дочерей, за все зло, которое причинили они Шуту.

А зло причинено было великое. Когда-то красивейший в Ургуте кишлак, утопающий в зелени садов и виноградников, превратился в груду развалин. Огонь поглотил дома, спалил деревья. Черным стал кишлак. Самое лучшее здание — школа — была стерта с лица земли. Всю свою ненависть и злобу басмачи направили на символ новой жизни — место, где дети познавали грамоту, открывали для себя мир света и добра.

— Кто согласится показать тропу, по которой ушел Мулла Разык? — спросил кишлачников командир отряда.

Помочь отряду вызвалось сразу несколько человек, хорошо знавших горы.

Не спешиваясь красные конники начали преследование бандитов. Нельзя было терять ни минуты. Мулла Разык и Кадыр Палван могли уйти за перевал и, рассеявшись, сбить со следа эскадрон. Подмоги из Шахрисабзского района ждать не стали, предупредили только жителей Шута, что соединятся со вторым отрядом на тропе преследования банды.

Выше кишлака горное ущелье разветвлялось. Проводники выбрали дорогу, что вела к перевалу, именно туда свернули Разык и Палван, судя по следам сотен конских копыт.

Почти двое суток шел отряд, настигая банду и, наконец, обнаружил ее в глубине ущелья. Уже смеркалось, когда дозорные сообщили Алтынбаеву, что видели дым от костра, зажженного за небольшой рощей. Едва стемнело, засветился и огонь. Разведка пробралась к роще и засекла группу вооруженных людей, сидевших у костра. Не было сомнения, что это были бандиты.

Надо было подойти к роще и попытаться окружить ее, причем сделать это осторожно, без шума. К счастью, ветер дул вдоль ущелья и нес звуки в сторону эскадрона; басмачи не слышали ни топота коней, ни стука оружия, ни звяканья уздечек. По узкой, едва приметной крутой тропе бойцы стали сводить коней на дно ущелья. Шли шагом, сдерживая поводьями лошадей, чтобы они не взяли рысью, не наделали шуму.

Не меньше часа потребовалось на этот трудный спуск. Сгустившаяся темнота мешала движению и в то же время помогала — отряд подобрался к роще незамеченным.

Разведчикам удалось подползти к месту расположения банды, притаиться и подслушать разговор басмачей. Оказалось, что у костра — люди Муллы Разыка. Да и сам курбаши был здесь. Видимо, банда разделилась и уходила в горы разными путями.

Ударить по Мулле Разыку ночью — значит спугнуть банду, дать ей возможность скрыться под покровом темноты. Потери Разык, конечно, понесет, но избежит разгрома, и через некоторое время снова где-нибудь объявится и продолжит свое черное дело. Поэтому Алтынбаев принимает решение начать бой на рассвете.

Ночь ушла не на отдых. Бойцы готовились к схватке с врагом, занимали позиции с таким расчетом, чтобы банда не смогла уйти вниз по саю. Командир намеревался взять ее в кольцо и принудить к сдаче. Зачем напрасное кровопролитие.

Коротка южная ночь, особенно в горах. Долина еще окутана мглой, а вершины хребта уже светлеют. Вот-вот их коснутся первые лучи солнца. Едва забрезжило, Алтынбаев поднял бойцов в атаку. Отряд пошел на сближение с басмачами, держа винтовки наперевес. По замыслу командира проснувшиеся басмачи должны были увидеть кольцо и, не сопротивляясь, поднять руки. Однако кто-то из людей Муллы Разыка заметил красноармейцев, когда те были еще на довольно значительном расстоянии, и поднял тревогу. Полусонные, испуганные басмачи открыли беспорядочную стрельбу. Пришлось бойцам залечь.

Алтынбаев громко, чтобы было слышно каждому из окруженных, предложил Мулле Разыку сдаться.

— Вы окружены, — сказал он. — Сопротивление бесполезно. Сложившим оружие добровольно гарантируем жизнь.

Не зная, каковы силы отряда, Мулла Разык решил вступить в бой и прорваться к верховьям сая. Началась перестрелка. У басмачей было много патронов, и они их не жалели. Они могли вести огонь целый день. Это не входило в планы Алтынбаева. Неизвестно, где находилась банда Кадыра Палвана. Услышав перестрелку, друг Разыка мог поспешить ему на помощь, и тогда отряд оказался бы в трудном положении. Пришлось бы не наступать, а отступать.

— Вперед! — скомандовал Алтынбаев и первым двинулся вперед.

Это был решительный и мужественный поступок. Басмачи стреляли из всех своих шестнадцати карабинов, один из них мог положить командира красного отряда. Но не положил. Открытая атака испугала бандитов, в панике они стали отступать и наткнулись на заслон, заранее выставленный Алтынбаевым. Пули скосили сразу четырех басмачей. Мулла Разык заметался, как волк, оказавшийся в западне. Когда упали еще трое, он поднял руки и попросил пощады.