Опытный некромант - RedDetonator
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мне такое ощущение с детства не нравилось, поэтому я не злоупотреблял кредитами, стараясь жить по средствам. Потому что у человека должно быть ровно столько денег, сколько он зарабатывает, а остальное — это деньги взаймы, то есть чужие. А когда ты должен кому-то, возникают этакие нездоровые отношения, которые могут привести к чему угодно.
Ладно, что-то я отвлёкся. Что там из новинок? «Завтрашняя война»? Кристиан Пруэтт? Этого я знаю, потому что мне очень понравился фаревелловский «Стражи Галактики». А вот остальные — я некоторых точно где-то видел, но не вспомню, где. А эту вообще, кажись, по Николодеону в передачах про звёздных детишек крутили… Хрен с ним, смотрим…
— Что делаешь? — вошла в мою спальную Эстрид.
— А, кино смотрю, — ответил я.
— Без меня?! — возмутилась некромистресс.
— Присоединяйся, я ещё даже не начал, — предложил я.
Эстрид сняла свои кеды.
— Подвинься, — велела она.
Я сдвинулся чуть в сторону, чтобы ей хватило места. Кровать предупреждающе скрипнула, но стойко выдержала двойную нагрузку.
— Что за фильм? — спросила Эстрид, устраиваясь поудобнее.
— Называется «Завтрашняя война», — ответил я. — Дубляж только русский, поэтому мне придётся переводить тебе…
— Включай, — потребовала некромистресс.
Я включил проигрывание и мы начали смотреть голливудский блокбастер, начавшийся с того, что Кристиан Пруэтт летел в воздухе, а затем упал в бассейн, вместе с десятками других людей, почему-то вооружённых… Типа «Голодных игр», что ли? Королевская битва?
Переводя диалоги, я невольно подтягивал свою латынь, так как некоторые слова приходилось серьёзно так вспоминать, ведь в обиходе их, обычно, не используют.
— Такие твари реально существуют? — спросила Эстрид.
— Нет, это выдумка, — усмехнулся я, поставив фильм на паузу. — Это нарисовали на компьютере, я же говорил.
— Жутко представить, что было бы, существуй такие твари в реальности… — произнесла Эстрид с тенью беспокойства в голосе. — Неужели вам мало чудовищ, что существуют в реальности?
— У нас нет чудовищ, подобных местным, — ответил я. — В моём родном мире самое страшное чудовище — это человек.
— Повезло вам… — с нотками зависти произнесла некромистресс.
— Как сказать, — пожал я плечами. — Иногда люди бывают хуже самых свирепых хищников и чудовищ. Например, слышал я об одном серийном маньяке-убийце…
— Включай фильм, — попросила Эстрид.
Я недовольно фыркнул, но фильм включил, после чего начал переводить.
— Так это его дочь?! — воскликнула Эстрид.
— Ага, — ответил я.
— Умом тронуться можно! — продолжила искренне удивляться Эстрид. — А как они сделали, что она так быстро выросла?! Только не говори, что они ждали тридцать-сорок лет, пока она вырастет!
Кажется был какой-то американский фильм, который снимали то ли десять, то ли одиннадцать лет. Оскары, само собой, повалили, так как, якобы, уникальный фильм и всё такое, но я-то помню сериал «Рождённые в СССР», о детях 83 года рождения, записываемых каждые семь лет, как в неком британском сериале, который никто не видел.
— Нет, это просто другая актриса, примерно похожая на ту девочку, — усмехнулся я. — Мы ведь точно не знаем, как будет выглядеть эта девочка через тридцать-сорок лет.
— А, да, ты прав, — согласилась Эстрид. — Но всё равно удивительно!
— То есть тебя не удивляют чудовища, быстро гоняющие машины, пулемёты и так далее? — спросил я.
— Это я уже видела в других фильмах, — махнула рукой некромистресс. — А тут прямо, ну не знаю даже…
Досмотрели.
В общем-то, отличное кино, я считаю. Концовка подкачала, конечно, потому что в голливудском стиле, хеппи-энд. Американцы очень любят хеппи-энды, это знают продюсеры, поэтому несчастливый конец у голливудщины крайне редок. Хотя слышал я мнение одного американского режиссёра, который сказал, что хеппи-энд, вообще-то, необязателен, так как, если фильм по-настоящему зацепил и увлёк зрителя, то он, зритель, примет даже грустный финал. То есть, исходя из этого мнения, хеппи-энд — это безопасно для коммерческой судьбы даже не самого качественного фильма, поэтому все предпочитают делать в финале счастливый конец. Если это хорошо для бизнеса, значит американцы будут делать именно это, а остальное — херня на постном масле, не стоящая толики внимания.
Эстрид повернулась и положила руку мне на грудь. Я почувствовал её дыхание на щеке. Медленно поворачиваю голову и вижу, что она банально спит. Меня тоже приморило, поэтому я поставил будильник на час и закрыл глаза.
♫Зачем мне солнце Монако?♫
♫Для чего, скажи мне…♫
— Ах, срань… — просипел я, открывая глаза и нажимая на отключение будильника.
На будильник я ставлю самые злоебучие попсовые песни, чтобы точно проснуться.
— Что это? — спросила сонная Эстрид. — Нападение оборотней?
— Хуже, — вздохнул я. — Русская попса. Худшая музыка, которую только можно услышать.
— Мелодия приятная… — не согласилась некромистресс. — О чём поётся?
— Девушка спрашивает, зачем ей солнце Монако, — ответил я. — Монако — это такое княжество в моём родном мире. Там всё дорого, но все девочки от 10 до 99 лет мечтают туда попасть и отдохнуть как следует, по-королевски. Естественно, музыканты не могли обойти тематику и эти мечты женщин о роскошной жизни активно эксплуатируются, чтобы заработать побольше денег.
— А чем плохо мечтать о хорошей жизни? — не поняла Эстрид.
— Ну, понимаешь… — я окончательно очухался и сел на кровати. — Мечтать не вредно, конечно, но эти иллюзии… Не знаю, как это коротко объяснить… А, придумал! Вот представь, что есть свита короля, при деньгах, при влиянии, с каким-то наделом, приносящим кучу денег. Скажем, какую-нибудь графиню, по праву рождения. Пиры, отдых в тёплых краях, балы-маскарады и тому подобное. Так?
— Так, — кивнула Эстрид.
— А теперь представь жену серва, (1) которой зачем-то говорят, ах, как было бы прекрасно сидеть при дворе короля, пировать, есть вдоволь, на зиму уезжать в зимний замок, а летом посещать многочисленных подруг в их замках, — продолжил я. — И даже не просто говорить, а показывать эту жизнь, иронично намекая при этом, что эта херня неважна, это так, побочные и малозначительные элементы жизни, а главное — это любовь, отношения и так далее. Понимаешь?
— Ложные надежды? — предположила Эстрид.
— Понимаешь, — кивнул я удовлетворённо.
— Так у вас есть сервы? — нахмурила брови Эстрид. — Ты же рассказывал, что у вас там свобод по горло, можно ехать куда хочешь, крестьян, как таковых, нет, никто никого не принуждает…
— Я не говорил, что никто никого не принуждает, — ответил я. — Принуждают и ещё как. Деньги. Если есть деньги, ты король, герцог, граф, тебе можно очень многое,
