Развестись нельзя спасти - Серебрякова Екатерина "Kate Serebryakova"

– Оля сделала это нарочно, – мой пока что муж издал тяжелый вздох разочарования и крепко обнял новую пассию. – Корнев мой главный конкурент. Она просто решила насолить. Что с ней стало? Наговорила гадостей о тебе, ничего не зная, теперь эта глупая постановочная фотосессия.

– Она хочет разрушить имидж компании. Ты сделал больно ей, а она сделает больно тебе.

– Это на нее не похоже…

– Не переживай так, – Марина подошла к мужчине со спины и положила голову ему на плечо. – Главное, что мы вместе. Мы со всем справимся, я обещаю тебе.

– Спасибо, что не оставляешь меня одного в трудные моменты. Я очень благодарен тебе за это.

Хорошо, что я не была свидетелем того ужасно аморального поцелуя. Я бы не вынесла смотреть, как губы родного человека целуют девушку, годящуюся мне в дочери.

В тот момент я думала вовсе не о поцелуях. Я стояла на подземной парковке рядом со своей машиной, стирая со щек соленые дорожки слез.

– Ольга Владимировна! Почему Вы ушли? Что сучилось? Вы плачете?

Услышав в нескольких метрах от себя знакомый голос, я спешно втянула слезы обратно и попросила у Всевышнего, чтобы на темной парковке Кирилл не увидел моего лица и опухших от слез глаз.

– Что-то случилось? Я могу помочь?

Мужчина, обеспокоенный моим состоянием, оказался рядом.

Я стояла спиной к нему и не могла видеть лица, однако чувствовала ненавязчивый запах парфюма, облаком оказавшийся рядом со мной вместе с его источником, и ощущала прикосновения кашемирового шарфа к обнаженной коже рук.

– Вам же холодно, – Кирилл нелепо накинул предмет своего гардероба мне на плечи, потому как плащ я держала в руках и отказывалась отпускать. – Послушайте, Вы не обязаны говорить со мной, но если я чем-то могу помочь, прошу Вас, дайте знать.

– В сеть попали фотографии с обеда, где Вы сели за мой столик, – наконец тихо произнесла я. – Пресса раздула скандал, мне звонил Борис, обвинил в том, что я топлю репутацию компании, обедая с конкурентом.

– Какой ужас… Только не плачьте, умоляю Вас! Я сейчас все решу. Я напишу у себя в социальных сетях, почему мы сидели за одним столом, а на журналистов подадим в суд. Это же вторжение в частную жизнь!

– Не нужно, – я улыбнулась одними уголками губ и повернулась к мужчине. Он выглядел по-настоящему встревоженным. – Мои слезы не из-за глупого фото. Спустя десять лет брака и сотрудничества мой супруг обвинил меня в намеренном обеде с конкурентом ради подтопления репутации. Мне неловко, что Вы стали свидетелем этого всего… Просто я не смогла сдержать слез.

– Ваш муж очень ошибается в своих словах. И я чувствую в этом свою вину, ведь это я подсел за столик… Обещаю, что улажу этот инцидент. И с Борисом Григорьевичем я тоже поговорю.

– Он Вам не поверит. Ему есть кому верить…

– Что Вы хотите сказать? – я отрицательно мотнула головой, когда поняла, что болтнула лишнего. – Нет… Только не говорите, что статьи о Вашем разводе – правда!

– Кирилл, что Вам нужно? – осмелев, я подняла припухшие глаза на мужчину и посмотрела точно в глубину его радужки небесного цвета. – Вы вдруг стали оказываться рядом со мной тогда, когда в компании наступили трудные времена, настойчиво приглашаете поужинать за Ваш счет, теперь это фото в сети. Скажите, что Вам нужно. Хотите потопить холдинг, чтобы забрать какие-то проекты себе?

– Я улажу вопрос с фото, – отстраненно произнес мужчина. – Извините.

Он ушел. А я опустилась на капот своей машины, чтобы осознать, какой дурой являюсь.

За двадцать лет работы с людьми по глазам я научилась отличать правду от лжи.

И Кирилл не врал. Мои слова глубоко ранили его, а это значит я ошиблась в своих догадках.

Но что мне было делать? Он и впрямь появился рядом со мной ровно в тот момент, когда в прессе появились новости о разводе. Потом это глупое фото, приглашение на ужин, ненужные расспросы.

Конечно, я решила, что все это он делает в корыстных целях. Ему ничего не стоило бы закинуть в газеты несколько грязных новостей, отвадить инвесторов от нашего холдинга и продвинуть свой бизнес.

Но он, судя по всему, придерживался иной стратегии.

Уже оказавшись дома в кровати, я обнаружила, что на личной страничке Корнева в социальной сети выставлена запись, опровергающая какие-либо романтические и деловые связи между нами.

Мужчина объяснил, что встреча была случайностью, и мы лишь обменялись парой ничего не значащих фраз. Так же там были приписаны угрозы судебных разбирательств для каждого, кто посмеет влезть в его личную жизнь.

Как же глупо с ним получилось… Нужно будет извиниться.

– Да, Галина Яковлевна. Не страшно, что на часах одиннадцать, я, конечно, не сплю.

– Вот и я не сплю, Оленька, – деловито ответила женщина на том конце провода. – Что происходит между тобой и Корневым? Что за новости в прессе и почему он отказался от участия в трех тендерах, на которые претендовал и наш холдинг?!

– Что он сделал? – я откинула одеяло в сторону и встала с кровати.

– Отказался от конкуренции с нами. Уступил!

– Боже мой… Я со всем разберусь, извините.

– Девочка моя, не суйся к этому человеку. Он скользкий тип. Проглотит тебя, сама не заметишь.

– Галина Яковлевна! – я сбросила вызов и нервно прижала телефон к подбородку. – Что же делать?

Полночи я ожидаемо не спала. Думала, как буду извиняться перед Кириллом и разгребать кашу, которая заварилась в прессе. В голову не лезло ни одной мысли.

Я изучала информацию на просторах Всемирной паутины о Корневе, в частности о его личной жизни, отношениях с деловыми партнерами. Но там не было ровным счетом ничего…

Мужчина не отвечал на вопросы об отношениях, девушках, обходил стороной все, что было связано с его личностью. Оберегает свою частную жизнь или же просто есть, что прятать?

Я решила, что сначала должна поговорить со своим пока что мужем. Во-первых, он не последний человек в холдинге. Во-вторых, он все-таки до сих пор мой муж.

Так что утром, надев красное платье-футляр и комплект жемчужных украшений, которые мне дарил Борис, я отправилась в центральный офис холдинга.

Одна только мысль о встрече с новой пассией моего пока что мужа приводила в ужас, но я напоминала себе, что прежде всего являюсь профессионалом, а потом уже женщиной.

– Доброе утро, Марина. Мой муж у себя?

– Здравствуйте, Ольга Владимировна, – девчонка переняла правила игры и ответила мне с фальшивой улыбочкой на губах, накрашенных противно-розовым цветом. – Борис вернется через несколько минут.

– Отлично, я подожду. Будь добра, сделай мне кофе без сахара.

– Конечно, – удовлетворив свое желание посмотреть на недовольное лицо ассистентки, я вошла в кабинет моего пока что мужа.

Марина не заставила себя долго ждать, и уже через минуту передо мной стояла чашка с черным ароматным кофе.

– Вот стерва, – сказала я себе под нос, сделав первый глоток. – Сахар положила.

Борис тоже вернулся довольно скоро и нашел в себе силы не отреагировать на мое присутствие негативными эмоциями. Он тоже всегда был сначала профессионалом, а уже потом мужчиной и мужем.

– Нам стоит обсудить тактику поведения. В сети достаточно грязных слухов.

– Не обед ли с конкурентом тому виной? – саркастично заметил мой пока что муж.

Его напрягала ситуация с Корневым. Но что это? Ревнует свою пока что жену или не доволен тем, что его рекламщик встречается с представителем другой компании?

Ревность Борис скрывать не умел. Он судорожно перекладывал вещи с места на место и наводил новый порядок на и без того идеально убранном столе.

– Мы не обедали. Кирилл исправил ситуацию своим заявлением в социальных сетях, с журналистом я разберусь. Я умею исправлять свои ошибки. А вот ты намерен справить ошибку своей любовницы?

– Она не любовница, а моя девушка.

– Мы все еще в браке. И ты обидел меня, когда предпочел поверить девчонке, которую знаешь месяц, а не своей жене. Так что я буду называть ее любовницей или последней дрянью, имею полное моральное право.