Добрые советы проповедникам Евангелия - Чарльз Сперджен

Стремление к пастырству должно быть плодом спокойного рассуждения. Оно не может явиться вдруг, без серьезного размышления. Оно должно быть решено нашим сердцем в самые чистые, святые минуты нашей жизни. Оно должно быть предметом наших священнейших желаний, плодом наших усерднейших, пламенных молитв. Оно должно уже и тогда наполнять наше сердце, когда мы стояли еще на распутии, среди борьбы с привлекающими нас мирскими благами, богатством, удобствами жизни. Оно должно быть спокойным, твердо обдуманным, совершенно непоколебимым решением, когда мы выйдем победителями из этой борьбы.

Как-то, в мои детские годы еще, живя в деревне у моего деда, увидал я толпу охотников в красных платьях, преследовавших по полю лисицу. Я пришел в полный восторг. Мое маленькое сердечко билось, и мне хотелось помчаться вслед за собаками. И когда после этого меня спрашивали, чем хочу я сделаться, я всегда отвечал: "охотником"! Хорошее жизненное занятие, нечего сказать! И как много молодых людей желают быть пастырями, подобно мне, хотевшему сделаться охотником. Им, как и мне, по-детски нравится лишь красное платье и звуки охотничьих рогов, т. е. почести, уважение, спокойная жизнь, а то так и воображаемое богатство проповедника... Да, большое очарование представляет для слабого человеческого ума звание пастыря, но я предостерегаю всех молодых людей - не смешивать свои фантазии о пастырстве с божественным призванием, свои детские мечтания с внушениями, исходящими от Духа Святого.

Далее, следует заметить еще, что стремление, о котором говорил я, должно быть вполне бескорыстным. Если кто, по первом серьезном испытании себя, откроет в себе другую побудительную причину своего желания сделаться пастырем, кроме желания прославления Господа и спасения душ, тот хорошо сделает, если тотчас же откажется от этого звания. Вторжение продавцов и покупателей в дом Божий есть мерзость пред Господом.

Потом, это стремление должно быть в нас твердо, неизменно. Оно должно быть в нас таким душевным настроением, которое может выдержать всякое жизненное испытание, короче сказать, таким внутренним влечением, которое все растет и увеличивается в нас с годами, которое наполняет нас горячею, ничем не утолимою, душевною жаждою Евангельской проповеди. В подобном стремлении есть много красоты и благородства. Когда вижу я это непреодолимое, горячее желание в груди молодого человека, мне всегда тяжело разочаровывать его неприглядными картинами блистательной жизни, говорить ему о его непригодности к этому великому служению. Иногда - о чем мы будем говорить позднее - даже необходимо бывает затушить в нем это пламя. Поэтому, если вы не чувствуете в себе этого пламени, то, повторяю, - возвратитесь лучше к своим делам и служите Господу иначе. Если же горит оно в вас, не тушите его, - разве лишь в том случае тушите, когда другие соображения показывают вам, что это пламя не божественного происхождения.

2. С серьезным стремлением к делу проповедничества должны быть соединены также и другие качества и способности, необходимые для всякого общественного оратора. Кто хочет доказать свое призвание, тот должен прежде всего показать, что он действительно владеет им. Я не требую, чтобы он с первого же раза заговорил так, как говорил, например, N.N. в позднейшие годы своего проповедничества (N.N., проповедник в Кэмбридже и Лейстере (1764-1831), считался одним из величайших проповедников своего времени. К сожалению, лишь немногие из его проповедей были отпечатаны и сохранились до нашего времени).

Если он на первых порах будет говорить хуже, нежели этот великий муж, то нельзя его по одному этому объявить неспособным. Известно ведь, какое поражение три раза подряд потерпел N.N. в начале своей проповеднической деятельности. "Если это не смирит меня, то что же в состоянии смирить?" - воскликнул он тогда. И многие из известных ораторов были вначале очень плохими ораторами. Даже Цицерону пришлось сначала бороться с своим слабым голосом и смущением, овладевавшим им на трибуне. И все-таки, никто не должен считать себя призванным к проповедничеству, пока не докажет на деле, что он может говорить. Если кто действительно призван к этому делу свыше, ему должен быть также дан и дар слова, который ему и следует развить в себе до возможного совершенства. Если же этого дара не дано ему вовсе, трудно предположить, что человек может развить его в себе.

Я слышал об одном человеке, возымевшем столь сильное стремление к проповедничеству и так приставшем к своему пастору, что этот последний согласился, наконец, разрешить ему произнести пробную проповедь. Но первым опытом, оказалось, был положен и конец всем его притязаниям, потому что, взойдя на кафедру и с чувством произнесши свой текст, молодой проповедник внезапно совершенно забыл все, что хотел говорить, и сказал своим слушателям лишь следующие слова: "Братья мои, если кто из вас думает, что очень легко проповедовать, то я советую ему взойти сюда на кафедру и этим вылечиться от своего высокомерия!" Если у вас нет достаточных способностей к проповедничеству, вы легко можете в этом убедиться, произведя с собою подобный опыт. Я, по крайней мере, не знаю лучшего средства в данном случае. Мы должны старательно испытать себя в этом деле, иначе никак мы не можем убедиться в том, призвал нас к нему Господь или нет. И во время этого испытания часто должны вопрошать себя, можем ли мы вообще питать надежду принести какую-либо пользу людям нашими проповедями.

Мы не можем, однако, положиться в этом деле лишь на собственную совесть, на собственное решение: мы ведь не всегда в состоянии справедливо оценить себя. Некоторые из нас очень скоро убеждаются в том, что получили помощь "свыше"... Я могу почти завидовать их удивительной откровенности и самонадеянности, потому что, к сожалению, и самому мне слишком часто приходится вздыхать и жаловаться на собственные неудачи и недостатки в этом деле. Мы не должны слишком полагаться на собственное решение. Мы должны искать его у рассудительных, духовно-настроенных людей. Во многих наших приходах существует - не закон, обязательный для всех, но добрый старый обычай, согласно которому молодой человек, желающий посвятить себя проповедничеству, должен произнести пробную проповедь перед прихожанами. Вряд ли приятно это испытание для молодого кандидата и вряд ли может оно быть очень поучительным для прихожан. Но оно является хорошим искусительным, пробным средством: оно может избавить иногда совершенно несведущего, непригодного к делу человека от суда толпы. В протоколе прихода Арнсби находится следующая заметка:

"Краткий отчет о назначении на должность проповедника в приходе Арнсби, 13-го Августа 1780 года".

"Названный N.N. родился в Арнсби 2-го мая 1764 года. С самой ранней юности был он не только очень благочестив и предан тайной, сердечной молитве, но имел также непреодолимое влечение к проповедованию Слова Божия. Еще не вполне достигнув семилетнего возраста, он сочинял уже духовные песнопения, в которых ясно отражались его глубокое благочестие, вдумчивость и гениальные творческие способности. Между восемью и девятью годами он написал несколько таких песен, которые возбудили восторг многих, и одна из них была тогда напечатана в духовном журнале. Он писал также свои размышления о различных предметах и избранных местах Священного Писания. Учился он с страстным увлечением и скоро сделал такие успехи, что сельский учитель, занимавшийся с ним, не мог уже более ничему научить его. Тогда отправили его в учебное заведение, находившееся под ведением проповедника N.N. Здесь пробыл он года два и сделал большие успехи в греческом и латинском языках. В октябре 1778 года поступил он в Бристольскую Академию, состоявшую тогда под руководством проповедника Эванса. А 13-го августа 1780 года, будучи всего шестнадцати лет от роду, был уже назначен и сам проповедником. Свои способности к этому великому делу он доказал многими проповедями на различные места Священного Писания, произнесенными им на церковных собраниях. Он состоял членом собраний в течение четырех лет. Кроме того, приезжая домой, он много раз, по желанию всего прихода, произносил утренние воскресные проповеди. И приход единогласно пожелал иметь его своим проповедником. Для этого должен он был пред всем приходом ответить на различные вопросы относительно причин, заставивших его желать пастырского служения, и изложить приходу свои религиозные убеждения. Когда все это было им выполнено, к полному удовлетворению прихода, последовало и избрание его. Отец новоизбранного сказал ему затем слово на текст: "Итак, укрепляйся, сын мой, в благодати Христом Иисусом" (2 Тим. 2:1). Во время же вечерней службы в тот же день новопоставленный проповедник и сам сказал слово".

Очень ценны в этом случае и суждения людей, ведущих высокую духовную жизнь. В большинстве случаев эти суждения вполне правильны. Однако же нельзя придавать им решающего значения и считать их непогрешимыми. К ним должно лишь относиться с уважением. Вспоминается мне при этом, как убедительно отговаривала меня от проповедничества одна почтенная, богобоязненная старица. Я отнесся к ее словам с полным уважением, но мнения и советы более опытных людей решили мою судьбу иначе. Молодые люди, сомневающиеся в своем призвании, хорошо сделают, пригласив с собою наиболее серьезных, опытных из своих товарищей, когда вздумают они попытать себя на этом поприще... Я заметил - а также и наш почтенный друг м-р Роджерс, - что вы, г-да студенты, редко ошибаетесь в ваших коллективных суждениях друг о друге. С тех пор, как стоит это здание, едва ли был хотя один случай, чтобы общее мнение всей коллегии относительно кого-либо из ее членов оказалось ошибочным. Вообще люди не так уже неспособны судить друг о друге, как это принято думать. Вы же, столь часто собирающиеся вместе здесь в аудитории, на молитве, при ваших занятиях и различных богослужениях, вы, так сказать, измерили друг друга. И потому тот из вас, кто рассудителен, не будет пренебрегать мнением всего вашего товарищества.