Planescape: Torment: "Пытка Вечностью" - Рисс Хесс

— Что, рубака, заблудился? Не желаешь отведать очень вкусных крысок в этот прекрасный день?

Я поглядел на «крысок». Каждая из них была освежевана и выпотрошена, лапки отсутствовали; они держались на шесте с помощью крючьев, пронзавших их шейки. Кое- что меня заинтересовало: на черепах крыс виднелись вздутия, напоминавшие по форме человеческий мозг.

— Какие-то у тебя странные крысы.

— А, у тебя зоркий глаз, рубака! Я продаю лишь мозговитых крыс... Я уверен, отведав их, ты поймешь, что на вкус они гораздо нежнее, нежели обычные крысы. Очень вкусно, правда! — Он снова сунул шест мне под нос. Тушки раскачивались взад и вперед.

— Грызуны с мозгами?

— Да, рубака, грызуны с мозгами. Вот уж грязные твари! Обычные крысы, к примеру, жрут товары на складе, размножаются да разносят заразу... досадно, но не более того. Но эти грызуны с мозгами, за которыми я охочусь - настоящее бедствие! Когда более дюжины этих маленьких тварей собираются вместе, они начинают умнеть... иногда умнеть по- настоящему!

— Становятся более разумны?

— Да, то так же верно, как то, что я сейчас стою перед тобой! Если я наткнусь на их колонию, где будет не меньше 20 особей, постараюсь поскорее унести ноги... Так и сделаю! Потому что они так же умны, как и человек! Вот тебе мой лучший совет, рубака... Если соберешься ловить этих мозговитых грызунов, выступай против небольших стай. Дюжина, не более. Но я скажу тебе...— Он подступил ближе, обдавая меня зловонным дыханием, и приглушенно заговорил: — Если выступишь против большего числа... большего нескольких десятков... почувствуешь себя так же, как будто вступил в тень Леди!

Он снова отступил на шаг.

— Волшебство, рубака, волшебство!.. Если достаточно этих маленьких демонов соберется вместе, они получают целый набор странных сил! Могут сделать так, что у тебя мозги польются из ушей! Жутковато... и вообще, противоречит природе, я так думаю.

— Ты кто, кстати?

— Кто, я? Ну, я — Криден, можно просто Крид - Убийца Крыс! Он приосанился, вновь выставляя напоказ свои гнилые малопривлекательные зубы.

— Ты кажешься... более дружелюбным... чем основной местный контингент.

— Ну, рубака, я пытаюсь. У меня такое дело, как ни крути... Да, большинство тутошних хмурны и недружелюбны, но я хочу, чтобы каждый рубака знал — у Крида всегда наготове теплая улыбка и свеженькая вкусная крыска для него! — Он подмигнул мне и ухватил за руку. — Вижу, ты уходишь, рубака, но на прощание не хочешь ли вкусненькую крыску? Одну на дорожку, скажем так?

— Почему бы и нет...

— Прекрасно, рубака, просто прекрасно! Какую именно? — Он указал на крысиные тушки грязным пальцем. — У меня есть запеченные, с пряностями, тушеные и жареные. Все свеженькие, все вкусненькие... и лишь три медяка за две тушки!

— Жареную, — отвечал я. У нее должен быть наименее мерзкий вкус.

Я отдал ему деньги и он скоренько отцепил от шеста две жареные тушки и сунул их мне в руку.

— Приятного аппетита, рубака!

Крыса была обуглена и жестковата снаружи, но внутри оказалось действительно сочное и нежное мясо. Немного жирновато, и напоминало... какое-то другое мясо... которое я пробовал Когда-то, в прошлой жизни. Человек выжидающе глядел на меня.

— Понравилось? Еще хочешь?

Отрицательно покачав головой, я продолжил свой путь.

4. Морти. Часть I

Я уже некоторое время странствовал вместе с Морти, но не знал о нем ровным счетом ничего. Я попросил его рассказать о себе. И он принялся щебетать без перерыва; я убоялся даже, что он не остановится никогда.

— Конечно же, у тебя накопились вопросы обо мне. У тебя, наверное, есть вопросы обо всем. Вот что я тебе скажу: если бы ты пробыл мертвым так долго, как я... без рук, ног и всего остального, ты бы большую часть времени проводил в раздумьях. Прошло вот уже несколько сотен лет, как имя мое занесли в Книгу Мертвых, но для меня время течет теперь совсем по- другому... Если на тебя не давит собственная смертность, все дни и ночи сливаются воедино. Ты думаешь о том, ты думаешь об этом... А самую значимую мудрость я узнал чуть больше ста лет назад, и смысл ее в следующем.

Ты можешь сделать гораздо больше жестов своими глазами и челюстью, чем мог помыслить. Даже не прибегая к оскорблениям и издевкам, ты можешь привести в ярость любого с помощью правильной комбинации подмигивания и щелканья челюстью. Как же они сходят с ума! Если тебе когда- нибудь отрубят голову и сдерут кожу с черепа, я покажу, как это делается. У меня есть несколько фирменных приемчиков, шеф — они и ангела заставят совершить убийство, о да!

Я знаю, о чем ты думаешь. Я мертв. Я так много потерял. Мне должно быть мучительно больно от сознания невозможности вернуться ко всем радостям жизни и любимым. Многие люди впадают в депрессию, лишь думая о смерти, не говоря уже о том, чтобы ее испытать, но им никогда не понять, как та в корне меняет мировоззрение - она заставляет взглянуть на жизнь с иной точки зрения, расширяет горизонты возможностей. Меня она заставила понять, как много мертвых цыпочек в этой канаве и какие возможности это открывает для таких интересных, острых на язык мужчин, как я — ты вытянешь козырную карту и твои одинокие ночи окончены!

Поверхностный? Я не поверхностный! Я просто не заморачиваюсь на все эти философии и верования, как делают идиоты от Арбореи и до Серых Пустошей. Кому это нужно? Планы такие, как они есть; ты таков, какой есть, и если это изменится, что ж, прекрасно, но мне и так неплохо. Давай, задай мне вопросы о Планах, о планарном жаргоне, о народах, о культурах... Когда будешь таким, как я — без век, я имею в виду — увидишь много чего не замеченного ранее, и я могу поведать тебе практически обо всем, о чем ты захочешь узнать.

В общем, так: мы в одной лодке, шеф. И пока это не закончится, я буду так же неотрывно рядом, как твоя нога!

5. Рынок в Улье

Я забрел на рынок Улья. Прошел мимо старухи, которая, опершись о стену, вглядывалась куда-то вдаль. Ее не занимала толпа, снующая взад и вперед. Старуха сжимала в руке деревянный шест, с которого свисала дюжина маленьких рыбок. Я подошел к ней, стремясь привлечь внимание.

— А, сир, хочешь купить немного...— Она прищурилась, пытаясь понять, на какой тип местной публики я больше всего похожу. — О, боги! А я-то подумала, что ты вроде моих обычных покупателей! Хм...— Она неодобрительно поджала губы и уставилась куда-то за мое плечо.