Раненые звёзды - Котов Сергей

Я забрался по короткому трапу, и дернул за ручку люка в кунге. К моему удивлению, та легко поддалась. Внутри было душновато. Под потолком горели холодные светодиодные лампы. Мерцали мониторы, в креслах перед ними валялись бесхозные комплекты обмундирования – такого же черного, как у напавших на меня автоматчиков. Вот так новости! Я стрелял в нападавших, и они исчезли. Да, сам по себе принцип действия оружия очень необычный. Допустим, «пистолет» ликвидирует определенные виды органики на линии поражения. В этом есть логика, это можно понять. Но броневики стояли в противоположной от направления выстрела стороне! Вне зоны прямой видимости! А что, если оружие к случившемуся не имеет никакого отношения? Бывают же самые невероятные совпадения! Но почему тогда светящихся зарядов стало меньше?

Вопросы, вопросы, а ответы взять просто неоткуда… я еще раз оглядел операторскую. Бросил взгляд на мониторы, и похолодел. А вот, похоже, те самые дроны, которые должны были подстраховывать ликвидаторов. Барражируют над местностью на высоте две с половиной тысячи, если верить цифрам телеметрии. Значит, вопрос теперь только в том, как быстро вышестоящие структуры перехватят управление, и есть ли вообще для этого техническая возможность.

Интересно, получится ли у меня управлять дроном? Хотя бы для того, чтобы направить его в землю, и разбить в безопасном месте? «А вот и проверим сейчас!» – решил я, и направился к ближайшему операторскому креслу.

Среди комплекта обмундирования лежали черные наушники. Подняв их, я услышал бормотание. Приложил к правому уху чашу. «Кунгур ноль три пальме пятьдесят два! Кунгур ноль три пальме пятьдесят два! Ответьте! Кунгур ноль три пальме пятьдесят два! Код двести тринадцать ноль пять. Кунгур ноль три пальме пятьдесят два! Повторяю, код двести тринадцать ноль четыре. Ответьте немедленно для отмены кода».

Я зло усмехнулся, и уже набрал в грудь воздуха, чтобы сказать в микрофон что-нибудь эдакое, позабористее. Чтобы у оператора этого отсохли его поганые локаторы. Но тут знакомый женский голос за спиной произнес, очень спокойно и мягко: «Гриша, не надо. Положи наушники!»

6

Итак, моя таинственная телефонная собеседница оказалась вовсе не программой. Больше того, она была красива. Ее фигуру не смог испортить даже серый комбинезон с разгрузкой и какой-то странной системой ремней, которую я не смог опознать. Сам комбез был похож на тот, который используют парашютисты-спортсмены. Ее огромные зеленые глаза были почти анимешных стандартов, а короткие волосы цвета пшеницы на миг каким-то волшебством вернули лето.

– Здрасьте, – кивнул я, и глупо улыбнулся, откладывая наушники. Вот почему у меня всегда так? Как только встречаю девчонку, которая мне по-настоящему нравится, мозги отшибает напрочь! «Здрасьте!» Еще бы «приветик!» сказал!

– Позволите? – девчонка подошла ко мне и, небрежно стряхнув на рифленый железный пол одежду оператора и заняла его место.

Я только молча развел руками.

– Я активирую режим строгого радиомолчания и возвращения на базу по инерциальным датчикам с последующим визуальным заходом на посадку. После этого до них будет не достучаться – у этой модели приемники просто физически отключаются, специальным сервомоторчиком. Стопроцентная защита от взлома.

– Круто, – кивнул я, продолжая пассивно наблюдать за ее манипуляциями.

– Кстати, у вас бы не получилось что-то сделать с дроном, – заметила она, вбивая какие-то команды на клавиатуре, – оператор был неактивен больше пяти минут. Понадобились бы коды доступа, которые у меня, разумеется, есть.

– Кто вы? – спросил я.

– А знаете, почему я это все вам рассказываю? – проигнорировав мой вопрос, в свою очередь, спросила девушка.

– Чтобы зубы мне заговорить, и я не сбежал, пока вы тут вызываете подмогу? – предположил я, и тут же опять почувствовал себя идиотом. Но, к счастью, незнакомка не обиделась.

– Вовсе нет, – улыбнулась она, – хотя мне нравится ход ваших мыслей. Поэтому вы и продержались так долго. Я все рассказываю вам, чтобы продолжать строить отношения, основанные на доверии.

– Не так-то это просто, если не знаешь, с кем имеешь дело, – я пожал плечами.

– Меня Катя зовут, – сказала девушка, поднимаясь с места; к тому моменту мониторы, передававшие картинку и телеметрию с дронов, погасли, – она протянула мне руку.

– Приятно, – кивнул я, осторожно пожав ее теплую ладонь. Какая все-таки у нее нежная кожа! – Гриша, – успел ляпнуть я до того, как сообразил, что она уже называла меня по имени.

– Взаимно, Гриша, – она снова одарила меня улыбкой, – и давай мы на «ты», хорошо? Нам предстоит провести вместе довольно много времени.

Когда я услышал это, в груди поднялась пенистая волна настоящей мальчишеской радости. Мне стоило больших усилий подавить радостную улыбку.

– Давай. Катя… – я произнес ее имя, словно пробуя его на вкус. Почему-то мысль о том, что имя почти наверняка не настоящее в тот момент даже не пришла мне в голову.

– Так вот, – начала она, направляясь к выходу из кунга, – о доверии. Я должна кое-что еще сказать, что тебе может не понравиться. Но рано или поздно ты все равно догадаешься. Так что уж лучше сейчас.

– Ну, удиви меня, – я снова пожал плечами.

– Я немного недоговаривала, – сказала она, – технически у нас была возможность тебя вытащить. Но мы ждали, как пройдет первая активация артефакта.

– Зачем? – искренне удивился я, но тут же сообразил: – вы не знали, как он работает?

– Как раз это мы знали, – улыбнулась Катя, – в отличие от этих ребят, – она сделала широкий жест, будто указывая одновременно на все пустующие операторские места.

– Значит, это все-таки сделал выстрел… – сказал я тихо.

– Да, – кивнула Катя, – тюрвинги – они такие. Им далеко не обязательно указывать направление.

– Тюрвинги? – переспросил я.

– Да, – снова кивнула девушка, – общее название для этого типа артефактов. Крайне редкая штука, должна сказать.

– Вот как, – заметил я, – так почему меня нельзя было раньше вытащить? До первого выстрела?

– Как правило, тюрвинги убивают нового случайного владельца, – Катя вздохнула, – и происходит это как раз в момент первой попытки использования. То существо, которое ты нашел в Подмосковье – оно пыталось похитить тюрвинг у подлинного хозяина. Он, кстати, погиб, судя по всему, оставшись без защиты артефакта.

– А можно про эту защиту подробнее? И про существо? – заинтересованно спросил я.

– Можно, – кивнула Катя, открываю люк, – но позже. Сейчас нам нужно убираться отсюда поскорее. Начальство этих ребят – она кивнула в сторону пустых операторских кресел – возможно, не сразу сообразит, что попало нам в руки. И пришлет новую группу захвата. А зачем нам еще жертвы?

С этими словами Катя вышла наружу. Мне ничего не оставалось сделать, как последовать за ней. После спертого воздуха кунга свежий уличный воздух показался нектаром. Я быстро огляделся. Чистое небо (обманчиво чистое, как я теперь знал), пустынная дорога. А ведь вчера трасса показалась мне довольно оживленной!

Тем временем Катя быстрым шагом подошла к первым деревьям лесополосы, идущей вдоль трассы, и нетерпеливо замахала мне рукой. Я, не заставляя себя долго упрашивать, трусцой припустил за ней.

В придорожных кустах был спрятан довольно внушительный камуфлированный баул. Катя опустилась перед ним на колени, дернула несколько молний, оторвала пару «липучек», и баул раскрылся.

– Помогай давай! Чего стоишь истуканом? – бросила она, продолжая колдовать над баулом.

– Что мы делаем? Почему просто нельзя просто уехать отсюда на машине… кстати, где ты свою бросила? – спросил я, и тоже склонился над баулом, чтобы помочь Кате вытащить кусок плотно свернутого серого материала, напоминающего нейлон.

– Я с парашютом прыгнула, – ответила Катя, не поднимая голову, – осторожнее! Не дергай сильно! Он последовательно расправляется, ты же должен знать! Тут нервюры карбоновые, у воздухозаборника, видишь? Могут ткань повредить, если зацепиться!