Дар всемогущества - Хьюз Зак

Все они знали историю Мудрого, целителя, мутировавшего и получившего способность передавать свою целительную силу другим. Это он, используя свои знания и силу, научил летать Крылатую, могущественную.

Одиночка закончил свой рассказ картинами перелета землян на Луну, смерти Мудрого и его подруги Крылатой и прибытием исследовательского корабля «Экс-Эй» Брэдли Г. Гора.

«Мудрый умер с сознанием того, что потерпел поражение, — говорил Одиночка, — но если бы он не предпринял это путешествие в поисках новых мест обитания, я был бы сейчас мертв. Все, кто жил на Земле, были бы мертвы».

— Сначала мы погубили Землю, а потом сделали почти то же самое с Террой II, — уныло заметила Марта.

— Будь немного снисходительней, — ответил Джон. — Поселенцы на Терре II сохранили расовую память о путешествиях в космос и сделали то, что и должны были сделать, чтобы вернуться туда. Разве можно обвинять их в том, что они слишком спешили, ведь возвращение в космос заняло у них 30000 лет.

— И вот что мы имеем сегодня, — продолжала Марта, — немногие хотят жить на Терре II, на такой, какой она стала. Поэтому я владею целым городом.

— Не городом, а выгребной ямой, годной теперь только для археологических раскопок, — обронил Ля Кониус.

— Но это моя выгребная яма! И обрати внимание, среди нескольких тысяч человек, живущих на Терре II, самый высокий, чем где бы то ни было, процент творческих личностей. По-соседству со мной живет Матейс, композитор. На днях Джон играл его Гимн Миарии. Он утверждает, что безлюдность Терры II только способствует его творчеству.

— А в плохую погоду он выходит на улицу в противогазе, — съязвил Ля Кониус.

— Он почти совсем не выходит на улицу. Он занял целый комплекс зданий и приспособил его для своих нужд. Разве возможно такое на других планетах? А мой отец приспособил для проживания старую обсерваторию на вершине горы. Мы частенько собирались там, чтобы полюбоваться на звезды. А какие у нас закаты солнца! Таких вы не увидите нигде на свете! Но это, правда, благодаря загрязненности атмосферы…

— А я люблю Ксантос, — сказала Сесиль. — Я люблю быть среди людей, и чем их больше, тем мне радостней. Я люблю смотреть самые новые пьесы и самые последние фильмы. Я люблю посещать картинные галереи, чтобы видеть произведения художников с родины Джона — Зельбеллы III. Все вы слетелись на Ксантос с разных планет, чтобы иметь возможность учиться в университете, а я живу от него в пяти минутах полета на флаере.

— Наличие различных стилей жизни на разных планетах как раз и есть причина наших успехов на научном и культурном поприщах за последние несколько тысяч лет, — заговорил Джон. — Мы могли бы покорить новые миры, если бы стремились к этому. Всегда существует возможность бросить вызов природе и неизведанному. Старик Паулюс говорил, что наша постоянная экспансия в космосе является причиной окончания войн.

— А может быть, войны перестали быть инструментами политики, потому что мы стали зрелыми? — предположила Сесиль.

— Я только что прочел «Историю Старой Земли» Клонга, — сказал Ясномыслящий. — Так вот он утверждает, что войны пошли человечеству на пользу.

— Чепуха! — воскликнула Марта.

— Я сам не принимаю эту точку зрения, — продолжал Ясномыслящий, — но Клонг уверен, что войны были необходимы для развития технологий, способных вывести человека в космос, и для сдерживания роста народонаселения, который грозил встать на пути прогресса человечества. Последняя концепция не укладывается у меня в голове. Как вы знаете, мы, целители, размножаемся только раз в жизни. Природа поддерживает равновесие всех четырех видов нашей расы. Каждое рождение ребенка — праздник для нас.

— Роза, целитель, говорила, что старые земляне умирали миллиардами, сказала Сесиль. — Так значит, вот каким образом природа поддерживает баланс населения!

— Пожалуй, природа только предусматривает регулировку роста населения, но случаются катастрофы, и это был как раз такой случай, — ответил Ясномыслящий.

— Я верю в Бога, — заявила Марта, — и случившееся было божьим промыслом.

— Наверное, мы поклоняемся одному богу, — заметил Ясномыслящий. — Я, например, называю его Природой.

— Скорее всего, люди, жившие на MM-I, не знали его, — сказал Ля Кониус.

— Мы не можем утверждать это с уверенностью, ответила Марта. — Например, артунийцы — миарийская раса — были монотеистами.

— А деланийцы? — усмехнулся Ля Кониус.

— Раса убийц! Сумасшедшие эгоцентрики, готовые растерзать любой цивилизованный народ, лишь бы спастись самим. Но трое из четырех — вовсе не злодеи. Обе ветви человечества и артунийцы верили в одного Бога — трое из четырех.

— Я подумываю о том, что люди, убившие 20 планет, были архиатеистами всех времен и народов. — Ля Кониус поднялся с дивана и потянулся. — Но вряд ли мы высидим ответы на наши вопросы здесь, в кают-компании. Я иду спать, и вам советую сделать то же.

— Дельный и своевременный совет, — согласился Ясномыслящий.

— А что ты там все время пишешь? — Марта заглянула через плечо Джона.

— Пока это только сырой материал.

— Не поверю, что зёльбеллец может писать сырой материал. Дай-ка мне посмотреть.

— Ты все равно не разберешь мои каракули.

— Тогда сам прочти вслух.

— Ну пожалуйста, Джон, — попросил Ля Кониус, уже стоя в дверях.

— Я раздумывал о Мертвых Мирах, о старой Земле, о войне и мире. Я пытался понять, что чувствовали люди, когда впервые увидели ядерный гриб, Джон опять задумался.

— Продолжай, — напомнила ему Марта.

Джон уткнулся в свою бумажку и начал: «Успокойся в мире, закрой глаза и окунись в себя, в свою опаленную душу. Когда Земля рвется на куски, громом полнится день и пеплом посыпает голову ночь, нервы не выдерживают, они плавятся и обугливаются, и вселенская боль пронзает лишенную надежды душу. Успокойся в мире, друг, благослови и прости живущих еще с тобой. Этот рукотворный гром — химера. Раз, два, три… Улыбка — лучший щит — прикроет тебя от огненной бури, а зло зачахнет, ибо улыбка — враг его смертельный. Покойся в мире и возвращайся призраком в места, откуда изгнали тебя».

Сесиль состроила гримасу:

— Мрачновато, Джон, но у тебя светлая голова.

— А я ощутил толику оптимизма, — сказал Ясномыслящий.

— Я заинтригована силой твоего воображения, Джон, — отозвалась Стелла.

— У нас тут не университетский литературный кружок. На сегодня хватит, подвел итог Ля Кониус.

— Я иду с тобой, — Джон встал из кресла.

Но Ля Кониус опять застыл в дверях.

— Мы ведем себя так, будто эти миры не мертвы уже 75 000 лет. Давайте помнить, что они все-таки мертвы, и в самых подробных отчетах нет никаких упоминаний о призраках. Те, кто совершили это злодеяние, мертвы так же, как и их планеты, и никогда не вернутся. Мы Летаем в сектор Мертвых Миров уже тысячи лет, и никто еще не был здесь съеден. Если бы здесь присутствовала угроза жизни, это бы обнаружилось тысячи лет назад. А сейчас пора заканчивать.