Эра будущего. Начало - Пётр Грецкий

два дня, пока тот не сказал, что наши камеры получше будут.

Затем он повернулся к парню с круглым лицом, который стоял между двумя камерами, и спросил:

Помнишь, Максим?

А как такое забыть? — задал тот встречный вопрос. Я до сих пор нахожу песок в форме.

А это тебе бонус от нашего заведения, — с насмешкой сказал Лёха, а затем обратился ко мне: Так, на чём мы остановились?

Ты предлагал мне стать местным надзирателем, — напомнил я. Ну и какие плюсы есть у вашей работы?

Во-первых, ты можешь спокойно бить рабов, если он тебе не понравится, — начал Лёха. Во-вторых, камеры у нас отдельные, а значит тебе не придётся просыпаться от того, что кто-то сверху ёрзает. Тебя устраивает?

Ну, в принципе нормально, — ответил я.

Вот и отлично, — сказал Лёха. Но перед началом работы тебе надо перебить метку.

Вот эту? — указал я на татуировку на правом предплечье. А чем она плоха?

Это метка рабов, — объяснил Лёха. А у нас вот такая (он показал татуировку "А-1" на левом предплечье).

После этого он обратился к Максиму:

Эй, Максим, иди перебивай новенького.

Иду, — сказал Максим. Затем он присел на место Лёхи и обратился ко мне: Положи руку на колено внутренней стороной предплечья и постарайся не дёргаться. Так быстрее будет.

Я сделал всё, как он сказал. Он достал какое-то устройство, похожее на лазер, удаляющий татуировку, только без провода. Когда вся метка была удалена, я спросил у Максима:

Слушай, а если не секрет, то почему вы живёте в таких условиях?

Потому что глава лагеря полностью нам не доверяет, — объяснил Максим. Мы, как и ты, были рабами, пока он не предложил работать на него взамен на условия получше. Некоторые из нас всё-таки смогли подняться до уровня повыше, но они всё равно остаются в пожизненном подчинении у старших по званию. Например, Майкл четыре месяца назад поднялся.

Майкл? — спросил я. А у него за главного не Джессика ли часом?

Заместитель главы лагеря? — спросил Майкл. Да, она. А ты его знаешь?

Нас когда везли, она разговаривала с каким-то Майклом, — рассказал я. Он пытался остановить её, когда она решила избить одного из наших.

А, это её излюбленное дело — бить заключённых на глазах у других, — объяснил Максим. Майкл ничего бы не смог сделать. Он по свой природе мягко характерный, как мне говорили. Не раз отправляли на переобучение, пока расходы не дошли до ненужных значений.

После он сказал:

Так, ну, я закончил. Завтра вступаем в смену в девять часов. И не проспи: у нас строгая дисциплина. Твоя камера: А-300.

После он, как и все остальные, пошёл спать. Я отправился в левую камеру на первом этаже, где в правом углу был шкаф, а в левом кровать с раковиной с мылом и дешёвой бритвой. Туалет был за шкафом. После осмотра закрыл решётчатую дверь и уснул долгожданным сном.

Параллель. Выбор места. Довлет.

Я вместе с Агилей шёл между центральными рядами. Свободных коек среди азиатов мы так и не нашли.

Эй, сладкая пара, — сказал кто-то из ряда. Нужны койки?

Мы обернулись с Агилей. Там стояло два парня короткостриженными с острыми лицами слева и два парня с небольшой бородой справа. На центральной койке сидел уже немного темноватый парень с поуерлифтерским телосложением. У всех них волосы на голове были короткими.

Да, ищем, — сказал я. А у вас есть?

Если б не были, мы бы не предлагали, — ответил темноватый парень. Но у всего есть цена.

Тогда не интересует, — ответил я. Нам нечем платить.

Ну почему нечем? — спросил он. Что насчёт твоей подруги? Наши ребята никогда не пробовали такой красоты (он указал на Агилю).

Довлет, давай уйдём отсюда? — спросила Агиля. Может, найдутся койки?

Я задумался. Тут явно коек поблизости нет, но спать на чём-то надо.

Извини, Агиля, — сказал я. Мне тоже надо на чём-то спать.

О, отлично, — сказал темноватый парень. За такую можно хоть две койки дать.

Эй, Азулжаз, а не жирно будет? — спросил остролицый парень с короткими волосами. Две койки давать за одну бабу?

Сакэ, не урчи, — сказал Азулжаз. Может, тут ходит его товарищ? Верно говорю… Как тебя?

Довлет, — ответил я. Есть у меня один товарищ, для которого нужна койка.

Ну вот, — подтвердил Азулжаз. Сакэ, отведи Довлета к его койкам. И скажи остальным, что нижняя — его собственность от Азулжаза.

Ясно, — сказал Сакэ. Затем он обратился ко мне: Пошли.

Эй, Довлет! — сказала Агиля. Ты, что, бросишь меня ради каких-то коек?!

Так, не ори, — сказал парень с небольшой бородой мелкого роста (его правый собрат был повыше). У товара не спрашивали.

Когда я собирался уходил, Агилю силой посадили рядом с Азулжазом. Когда я уходил тот же парень с небольшой бородой пригрозил ей: "Ещё раз так заорёшь — зубов не сосчитаешь". После этого она спряталась в правом углу и не высовывалась.

Мои две койки находились в двадцати проходах от коек компании Азулжаза. Две другие, находящиеся вплотную к моим, уже заняли парень и девушка.

Так, слушайте все, — обратился Сакэ к рядом находящимся. Теперь эти две койки — его собственность от Азулжаза. Если посмеете отобрать их, будете отвечать перед нашим боссом. Все поняли?

Да, — сказали некоторые.

Ого, — сказал я. Многовато влияния для банды из пяти человек.

А с чего ты взял, что нас только пятеро? — удивился Сакэ. Нас также поддерживают надзиратели, так что никто и пальцем не шелохнёт в нашу сторону. Только на правый ряд не ходи. Нас там не жалуют. Понял?

Понял, — сказал я.

После Сакэ ушёл, а занял верхнюю койку.

Глава 6.

После слушания правил долгожителей я вместе с Димой, Колей и Артём пошли искать койки в левом ряду. Помещение было разделено на три ряда коек. Они стояли по четыре штуки в форме прямоугольника и между каждым таким образованием был проход. Были тут не только парни, но и девушки. Довлет вместе с Агилей пошёл по центру. Кирилл ушёл куда-то направо. Все остальные из нашей толпы разошлись по разным койкам.

Мда, обстановка напоминает колонию для несовершеннолетних, — поделился Коля.

Ты там сидел? — спросил я.

Нет, но мой старший брат был, — рассказал Коля. Говорил, что там задают загадки с необычными ответами, от которых будет зависеть, кем ты там будешь — чмом, об которого ноги вытирают, или уважаемым человеком.

Будем надеяться, что это сходство обманчивое, — сказал Артём. Не хотелось бы нарваться на целую толпу из разъярённых сокамерников, у которых