Наизнанку. Московский роман - Георгий Громов

– Здрассьте, Елена Викторовна, – небрежно ляпнул я.

Она была в своих мыслях и, видимо, чего-то ждала, либо кого-то. Выражение ее лица при моем появлении почти не изменилось, она только слегка улыбнулась:

– Сафронов? Привет.

Вот это вот «Сафронов, привет» – было как серпом по одному месту. После таких интонаций общаться дальше не захочется.

Но я попробовал.

– Не ожидал вас встретить здесь, вы кого-то ждете, да? Или просто…

– Вообще-то жду, мужа.

– Мужа? Вы замужем?

– Пока нет, но собираюсь, так что это мой будущий муж.

Будущий муж – ничего себе. Попал, как говорится, впросак. И что сейчас делать?

Я немного расстроился.

– Вы знаете, вам это платье очень идет, вот именно этот цвет, светло-розовый – мой самый любимый.

– Да ты что, какое совпадение, это и мой любимый цвет.

Разговор явно не клеился, и я решил идти ва-банк:

– Пойдемте сегодня в «Пульс» вечером.

– Сафронов, ты приглашаешь, что ли? Я согласна, только с женихом приду, хорошо?

Она улыбалась, и мне показалось, даже немного кокетничала.

– Давайте, приходите, я буду с Морисом, ну, с другом, мы подойдем к 23, – спокойно ответил я.

– Не знаю, честно говоря. Хотя в «Пульсе вроде бы ничего, можно расслабиться.

Это слово «расслабиться» будто погладило меня по животу.

– Завтра у нас… – она задумалась. – Так, завтра суббота, выходной.

Не знаю, почему она говорила про выходной, ведь были каникулы у всех. Может, она еще где-нибудь работала.

– Так вы пойдете или нет?

– Не обещаю, ляжет карта – пойду, а не ляжет – не пойду.

Про карту у нее было любимое выражение и еще несколько в таком духе.

Не сказать, чтоб я был счастлив от услышанного, но на секунду у меня мелькнуло подозрение, что Елена чем-то заинтересовалась, может быть, даже мной. Так или не так, я не знал и решил красиво закончить.

– Вы знаете, Елена! Для меня было бы наслаждением увидеть вас сегодня. До встречи, – мягко улыбаясь, добавил я и гордо пошел домой.

В 22–30 я, как полагается, был около своего подъезда и ждал Мориса. Пока его не было, я занял себя незамысловатым нажиманием на кнопки моих Casio.

– Здорово, спортсмен!

Я поднял голову. Двор был пуст, поэтому я не сомневался, что поздоровались со мной. Это оказался Андрей, не сказать, что я хорошо его знал, но мы учились в одной школе, только он был старше меня на несколько лет. Хороший парень, но много бухал и нюхал «кокс», непонятно только, где он его доставал.

– Привет, Андрюх, как сам?

– Нормально, у подруги день рождения сегодня, бухать иду.

– Ты все бухаешь? Здоровый парень, займись спортом.

– Да на фиг, пять лет хоккея мне за глаза хватило.

– А перспективы не было, что ли? Ну, там, в Москву поехать? В лигу попасть?

Андрей достал пачку сигарет Саmel и начал ногтем ее открывать.

– Не знаю даже, у меня травмировано колено, поэтому вряд ли с такой перспективой в Москву, максимум, что могу сейчас, это быстро ходить.

Мне было жалко его, с одной стороны, но с другой, мы же сами кузнецы своей судьбы, значит, так тому и быть. Мы попрощались, и больше я его никогда не видел. Через четыре года Андрей умер от передоза, где-то на стройке, с ним был еще один кент, и, по слухам, Андрея можно было спасти вовремя, но тот, второй, испугался и убежал, оставив его отходить в мир иной.

Наконец подошел Морис в своем любимом выходном комбинезоне, думал, что в «этом» он неотразим. Под мышкой у него виднелась черная барсетка, тонкая, потому что там ни хрена не было, кроме 30 рублей, пары фоток его родных и трех визиток неизвестных ему людей.

– Стоим, ждем?

– На часы посмотри сначала, ты чего, «срал», что ли, перед выходом? На 20 минут опоздал.

– Да просто телка одна знакомая позвонила, когда в дверях уже был.

– Не лечи меня этими байками, ладно, пошли уже. Сегодня может Елена там будет.

– Какая Елена? – с недоумением спросил Мор.

– Училка истории, Елена Викторовна. Ну та, с ляжками.

– Да ладно, откуда знаешь? Ты чего, встречался с ней!

– Не то чтобы встречался, случайно увидел, но это не важно.

Мне лень было говорить об этом, может, она вообще прикольнулась, а я тут рассуждаю с Морисом.

Мы шли с ним дворами, любили эти незамысловатые кривые дорожки. Путь тянулся от наших домов. Мимо продовольственного магазина, мимо школы, мимо дома моей подруги Оли, которой я сказал, что уехал на огород помогать бабуле полоть грядки, мимо большого оврага, на дно которого я прыгал в глубоком детстве, изображая «ниндзя». Миновали мы и небольшие частные дома. Здорово это было, потому что, пока шли, мы обсуждали очень большое количество разнообразных тем, так сказать, включали голову и сердце. Например, наше будущее: кто как его видит, как намеревается осуществлять. Частенько я говорил Мору, что уеду в столицу, чтобы продолжить тренироваться там. Но это не было моей главной целью. Основным было желание заниматься собственным бизнесом. Я видел себя в дорогом костюме от известного кутюрье, при дерзком галстуке в разноцветную клетку, сидящим на кожаном стульчике в стильном офисе и щедро раздающим указания подчиненным. Частенько я говорил об этом Морису. Желание выбраться из мертвого однообразия было отчаянным.

Мор слушал, поддакивал, посасывал тепловатое пиво местного производства, но сам он редко говорил, чего хочет от жизни. Почему-то будущее Мора не особенно заботило. Это странно. По-моему, каждый здравомыслящий человек должен стремиться к чему-то, либо это глобальная и тяжелая цель либо примитивная и обыденная, но цель. Это смысл жизни – идти по лестнице к своему Я. Таких как Морис, в городах такого плана как наш, как нерезаных собак – мечутся из угла в угол в бессмысленных поисках чего-то и не знают сами, чего именно.

Тем не менее я любил его и возлагал на него надежды, как на своего помощника, эдакого менеджера – правую руку в моих будущих делах. Но о чем я вообще говорю, это же Морис, ему на хрен ничего не надо. Все, за что он хватался, надоедало ему через неделю, те же его занятия боксом, или карате, или плаваньем заканчивались после первых районных соревнований, из которых он с блеском выбывал.

Не хочу показаться человеком, оговаривающим близкого друга, но вы наверняка сталкивались с подобными ему. Им делаешь, как лучше для них, вкладываешь сердце, а они потом кидают тебя по полной. У многих есть свой «Морис» в жизни, рано или поздно он покажет свое истинное лицо.

Невероятное количество разной молодежи топталось у входа в «Пульс».

– Ничего себе, сколько народу! – сказал я.

– Ну да, сегодня пятница, полгорода здесь, не меньше.

– Может, немного потеряемся в толпе, постоим, осмотримся? – выпалил я и добавил неуверенно: – Может, Леночку увидим.