Путешественница - Елена Самойлова

– Тогда чего вы хотите?

– Мне нужны два или три отряда эльфийских стрелков.

– И все? – ехидно осведомился Властитель. – Вам не кажется, что этого маловато?

– Нет, если у них в руках будет гномье оружие, заговоренное друидами. Я перенесу их всех в Вира-Нейн, где мы будем вести партизанскую войну. В городе вампиров имеется сеть маленьких порталов. Я не знаю, кто их построил – то ли сами местные жители, то ли горожане пришли уже на все готовое… Главное – мы сможем незаметно перемещаться по Вира-Нейн и прилегающей территории. Найдем проводников из местных и будем методично отстреливать человеческих наемников, пользуясь искаженным пространством. Единственное, что нам будет необходимо, – стабильные поставки стрел.

– Вы хоть понимаете, на что нас толкаете? – Властитель посмотрел мне прямо в глаза. – Вы просите эльфов рисковать своей жизнью ради вас?

– Не ради меня, а ради вампиров. Ради прекращения войны. К тому же, я буду с ними.

– Боюсь, что этого будет мало.

– Поверьте мне, Властитель, одной Путешественницы вполне достаточно, чтобы переломить ход любой, даже почти проигранной войны.

– Вы так уверены в себе? Эльфы вынуждены будут не просто поставить на кон свою жизнь, а рискнуть БЕССМЕРТИЕМ.

Я посмотрела в глаза Властителя Миродиэля и тихо произнесла:

– Поверьте. Я рискую тем же…

В конце концов Властитель согласился со мной. Он приказал телепортировать в Керрин, гномье царство, того самого скептически настроенного эльфа, то биш, Элдариэна. Когда же я выразила свое сомнение относительно его дипломатических способностей, мне ответили, что за три с половиной сотни лет эльф может научиться многому, а такой талантливый маг, как Элдариэн, и подавно. Моей же задачей теперь было направиться в чащу эльфийского Леса, где проживали друиды, чтобы «комплект скорой помощи для рода вампирского» стал полным. Глядя на Властителя, увлеченно расписывавшего «красоты» Живого Леса, мне становилось жутковато. А после того как Элланон вызвался сопровождать меня, мотивируя тем, что опасается за мою жизнь, стало совсем не по себе. После того как мне удалось спастись от стрел целого отряда эльфийских лучников, мечтавших сделать из меня подобие подушечки для иголок, Элланон почему-то решил, что на меня наложено какое-то заклинание неуязвимости, а уж если он, учитывая это, за меня беспокоится… Честно говоря, не хотелось бы мне знать, что за чудеса творятся в эльфийском Лесу и какие «милые зверюшки» там обитают…

– Ллина, пойдем завтра, на рассвете.

– А зачем так рано?

– Потому что ночью в чащу Леса не пойдет даже эльф. – Элланон ехидно посмотрел на меня и, понизив голос до зловещего шепота, сообщил:– Потому что Лес создавался по принципу сторожевого пса – злобного, не знающего жалости и способного укусить даже хозяина. Лес прекрасен, он считает эльфов частью природы, как и всех других живых существ. Тебе лучше не знать, КАКИЕ редкие и вымирающие виды нашли там себе пристанище.

С этими словами Элланон развернулся и, весело насвистывая, отправился в сторону торговых рядов по ему одному известным делам. Я же осталась стоять с открытым ртом, не в силах понять, правда ли то, что только что сообщил этот остроухий интриган, или же эльф так оригинально развлекается, подшучивая над наивными человеческими девушками.

Но что делать? Пробормотав вслед эльфу парочку фраз на орочьем языке, я с чувством выполненного долга отправилась готовиться к очередному турпоходу в неизвестность.

Рассвет я встретила с недовольной физиономией и припухшими от бессонницы глазами. Словно специально для контраста Элланон выглядел до неприличия свежим и отдохнувшим. Когда в четыре утра он вежливо постучал в дверь комнаты, которую я за небольшую мзду сняла на ночь в ближайшей корчме, то я, честно говоря, сочла, что весь этот кошмар с последующим пробуждением мне просто-напросто снится. Окончательно же пробудиться я изволила только тогда, когда дверь затряслась от ударов, судя по грохоту, производимых ногами.

Нехотя встав с уютной и теплой постели, я отозвалась.

Удары немедленно прекратились.

Открыв дверь, я узрела слегка взвинченного Элланона, поэтому вежливо поинтересовалась:

– Как идет процесс апробирования приемов рукопашного боя?

Эльф скривился и пристально оглядел меня с головы до ног. Увиденное потрясло его до глубины души: видимо, он еще не сталкивался с Путешественницами во время неурочной побудки. Его золотистые брови поползли куда-то в район темечка, а зеленые глаза достигли размеров царского пятака. Да, я могла с гордостью сказать, что произвела воистину неизгладимое впечатление: растрепанные волосы только что торчком не стояли, заспанное и слегка опухшее лицо, и довершала картину ярко-красная футболка на восемь размеров больше, чем нужно, служившая мне ночнушкой. Когда Элланон все-таки нашел в себе силы, дабы подтянуть отпавшую челюсть и вернуть глазам нормальный размер, я, повернувшись к нему спиной, пошла к кровати за вещами.

Из коридора послышался вначале захлебывающийся, а потом немного нервный смешок…

Я вам не говорила, что всему белью на свете предпочитаю стринги?

Даже по ночам.

Я покраснела и, подчинившись резкому взмаху моей руки, дверь захлопнулась прямо перед хихикающим и посвистывающим эльфом. Из коридора послышался его веселый голос:

– Эй, Ллина! Я жду тебя внизу, в зале! Ты завтракать будешь?

– Да! – рявкнула я во всю мощь своей натренированной глотки.

– Ну, тогда поторопись, а то останешься голодной!

Насвистывая какую-то веселую песенку, он удалился. Я села на кровать и, обхватив голову руками, впервые задумалась: ну почему все время умудряюсь попадаю в такие дурацкие ситуации?..

Вниз я спустилась минут через пятнадцать, одетая в тот самый джинсовый комплект, в котором меня угораздило попасть в этот мир. При моем появлении смешки и разговоры поутихли, но потом возобновились снова. Элланона я увидела еще с лестницы, подошла к нему, лавируя между столами, и уселась напротив. Разносчица тотчас подбежала и почти сразу удалилась, оставив после себя аромат дриадских духов и тарелку с аппетитно пахнущей яичницей. Я немедленно набросилась на завтрак, и меньше чем через пять минут от него не осталось даже воспоминания. Я откинулась на спинку стула, соображая, чего же мне в этой жизни не хватает? Оказалось, кофе. Настоящего, сваренного по всем правилам, с двумя ложками сахару и сливками.

Воровато оглянувшись, я опустила ладони, сложенные горстью, под столешницу, и через минуту в них оказалась обжигающая пальцы чашка с настоящим турецким кофе. Чертыхнувшись, я быстренько поставила ее на стол и тут же принялась дуть на слегка обожженные ладони.