Истинный Хранитель. Делайла - Инна Георгиева

— Не переживай! У меня есть классная штука! Стой здесь, я сейчас.

Директор выскочил из-за стола, подхватил полы длинной туники и скрылся за ближайшей дверью. Действительно, он вернулся почти сразу. И нес он не что иное, как автоген. Василис сделал шаг назад.

— Стелиос, это не смешно! — попытался вразумить он разошедшегося коллегу. — Ты этой штуковиной мне пол головы срежешь!

— Не надо быть паникером! В случае чего, за счет Академии вырастим заново.

— Я передумал! — Василис уже откровенно пятился. — Это очень удобное ведро! Меня все устраивает! Я всю жизнь о таком мечтал!

— Да не бойся ты! А главное — не дергайся! Я все сделаю очень быстро — одним ударом — чик! И готово!

— Чик! И у тебя появиться вакансия. Не подходи ко мне!

— Ну, хорошо, — директор вздохнул. — Я понимаю, что автоген тебе не нравится. Ты огня с детства не любишь. А как насчет циркулярной пилы?

Даже сквозь ведро Василис увидел светящиеся надеждой и смехом глаза своего начальника.

— Тебе что, настолько скучно живется?! — с притворным ужасом воскликнул он. — И ты развлекаться пытаешься за мой счет? Какая, к черту, пила?!

— М-да… Ты же боевой ангел! С чего ты вдруг стал таким опасливым?

— Я живой боевой ангел! И остался таким только потому, что никогда не подсовывал голову под циркулярные пилы!

Стелиос задумался. Конечно, он притащил сюда автоген шутки ради, но ведро-то надо было как-то снимать. А как?

— Значит, говоришь, ты не знаешь, чего туда налил Даниил?

Ведро качнулось из стороны в сторону.

— А по ощущениям?

— У меня на голове тяжелый железный предмет, какие могут быть ощущения? — язвительно спросил Василис. И тут же сам ответил на свой вопрос. — Отвратительные! И еще у меня кираса намокла.

— Она металлическая! Вода давно стекла.

— Значит, проржавела! — не унимался учитель.

— Тяжело с тобой, — вздохнул Стелиос. — Ладно, не двигайся.

Отложив автоген и разведя в сторону руки, директор замычал. Ведро стало медленно подниматься вверх, но улетать не спешило. Мычание стало громче. Ведро не сдавалось.

— Скажи-ка, друг мой, насколько сильно ты любишь свою шевелюру? — не выдержал, наконец, Стелиос.

— Это смотря какой выбор есть.

— Ты можешь остаться либо с ведром, либо без волос. Что предпочтешь?

Василис тяжело вздохнул.

Спустя час абсолютно лысый ангел сидел в кресле и отпивал свое горе крепким чаем. Крепким потому, что процентное соотношение чая и коньяка в чашке было явно в пользу последнего.

— Вообще-то я к тебе по другому делу пришел, — решился, наконец, Василис.

Директор сидел на краешке стола и пил из бокала алкогольный напиток без всяких примесей, на правах начальника.

— У нас с Делайлой проблемы.

Директор философски пожал плечами:

— Она еще ребенок. Все ее проблемы можно исправить.

— Но на этот раз ей удалось превзойти себя. Стелиос, она произнесла клятву.

— Какую клятву? — не понял директор. На "нижне-пяточном" уровне зашевелилось чувство тревоги.

— Хранителя. Человеку. И раз уж мы заговорили о плохих новостях, вот тебе еще одна: Делайла пошла в маму. Она боевой ангел, хотя и очень старательно это скрывала.

Стелиос молчал, крепко сжимая ножку бокала в руке. Василис поставил чашку, подошел к директору, помахал рукой у того перед глазами. Не получив никакой реакции в ответ, учитель аккуратно разжал пальцы начальнику, забрал бокал и быстрым движением вылил содержимое себе в рот.

— Какого черта ты делаешь?! — рявкнул Стелиос, опуская руку.

— Но ведь помогло, — весело икнул Василис.

— Помогло… — тяжело опустившись на стул, директор подпер подбородок кулаком и задумался.

— Ничего ты с этим не сделаешь, — занял освободившееся место на столе Василис. — Я уже думал. Девочка останется на земле. Но у меня появилась одна идея…

Стелиос выслушал, и ему понравилось. Вряд ли остальные участники "авантюры" будут в восторге, но… "жизнь несправедлива". Директор в очередной раз вздохнул, заглянул в свой опустевший бокал и налил туда еще коньяка.

— Для снятия стресса, — ответил он на немой вопрос приятеля.

— Ну, тогда уже и мне плесни. Нечего напиваться в одиночку.

***

Студенты стояли в три ряда и честно старались дышать через раз. Одно дело вылить клей на голову преподавателю, а другое — ослушаться его прямого приказа. За первое тебя отправят в карцер, что терпимо, в случае второго вполне могут выгнать из Академии. Большинство уже не считало идею главного заводилы такой уж хорошей. Весело, конечно, но больно последствия неприятные.

Когда Даниил вдруг с легким хлопком исчез, многие из присутствующих серафимов злорадно улыбнулись. Отправился к директору. Да воздастся ему по заслугам! Чаще всего на этом этапе в дело вступало хваленое ангельское милосердие, и провинившегося начинали жалеть. Но этот случай отличался. В основном потому, что студенты так и остались стоять, чуть слышно дыша, даже после исчезновения Даниила.

Двое преподавателей с редкостной радостью смотрели на своего лучшего студента. Даниил переводил взгляд с лысины одного на нетерпение в глазах другого. Василис, скрестив руки на груди, опирался бедром о стол. Периодически он начинал скользить вдоль столешницы, но неизменно возвращался в исходную позицию. Директор пытался сохранить достоинство и держаться прямо, но потуги не достигали цели. Глядя на своих вдрызг пьяных преподавателей Даниилу стало по-настоящему страшно.

Наконец, Василис грозно начал:

— Даниил!

Учителя переглянулись, улыбнулись друг-другу и для пущей убедительности пожали руки. Вторая попытка начать разговор принадлежала директору:

— Даниил!

Начало не изменилось, но теперь оба смотрели на студента испытующе, словно чего-то ожидали. И Даниил решил не подвести их:

— Да, Учитель?

— У нас для тебя есть интересное заданьице, — потирая руки сказал Василис.

— Очень интересное, — вторил ему директор, медленно сползая под стол.

— Ты спустишься на Землю!

— Ага, именно на Землю.

— И будешь там…

— Там… Будешь… — Директор все-таки рухнул под стол. Оттуда раздался смех, грохот, несвязные ругательства, снова смех и, наконец, храп. Василис махнул рукой и продолжил уже без дублера:

— Будешь охранять младшего ангела Делайлу, давшую клятву Хранителя человеку по имени Александр Тюара! — выпалил он на одном дыхании и добавил, злорадно хихикая: — Пятьдесят лет….

— Что "пятдесят лет"? — не понял Даниил.

— На земле. Ты. Будешь. — Разделяя каждое слово пояснил куратор.