Канал Связи - Крис Картер

— Все будет хорошо, малыш… — теперь это звучит куда убедительнее.

Фэбээровец (все они — фэбээровцы!) настойчиво усаживал Дарлен на заднее сиденье автомобиля, наклонял ее голову, втискивал, впихивал внутрь…

— Осторожно, мэм.

Позаботился!.. Ты еще!!! Дарлен окатила агента полным ненависти взглядом, но почти тотчас — этот-то здесь при чем, он просто орудие — перевела взгляд, весь свой страх, всю свою боль, всю свою ненависть на Малдера. Вот главный виновник!

Захлопнулась дверца. Поднялось тонированное стекло, отгородив Дарлен от всего мира. Но ее взгляд пронзает все заслоны, прожигает и уничтожает ненавистного человека, доставившего несчастной матери столько горя.

А Фокс — странно, удивительно — не нападает и не защищается. У него на лице, во взгляде, неуместное, неожиданное выражение. Он принимает на себя, впитывает всю эту боль, весь этот страх, всю эту ненависть. Он молит — взглядом — о прощении, он разделяет — взглядом — боль, он отбирает и накапливает — взглядом — ненависть. Он…

Он подходит вплотную к отъезжающему автомобилю, провожает Дарлен своим невозможным взглядом — и словно что-то обещает ей… Уезжает она с ощущением теплой дружеской руки на плече. Кто он? Кто этот человек? Человек ли?..

Я наблюдаю всю эту сцену молча, неподвижно стоя в стороне. Мне нечего сказать ни Малдеру, ни Дарлен, ни Кевину. Сказать:

«Я не знала, что так выйдет»? Неправда. Знала, могла бы догадаться — если бы дала себе труд подумать. Сказать, что считаю себя неправой? Неправда. Я поступила в соответствии с духом и буквой инструкций и законов, как должен сделать любой сотрудник Конторы. Сказать, что мое дело маленькое, что я не отвечаю за действия смежных ведомств? Неправда, отговорка для дураков. Малдер ведь и знал, и предвидел, и от ответственности не уклонялся… И сделал бы по-своему, если бы не я. Было бы лучше? Для Дарлен Моррис — безусловно! В конце концов — не это ли главная цель нашей деятельности? Проклятый разум, интеллект, ум! Насколько легче быть набитой дурой, строить глазки и не отвечать за свои поступки. Но мозги — есть. Именно поэтому так больно бывает, когда осознаешь последствия своих действий. Задним умом осознаешь. Мало иметь разум, надо уметь вовремя им пользоваться! И учиться этому, глядя на других. На то он и дан…

Дом Дарлен Моррис внутри выглядит как после пронесшегося торнадо. Ни одной вещи целой, ни одной вещи на месте. Все разбито, разорвано, распорото, вскрыто, сломано… Даже детские рисунки со стены. Даже подарочные букетики к Рождеству. Даже фотографии с каминной полки. И все это творилось на глазах у Дарлен?! На глазах у Кевина?!!

В гостиной продолжают возиться сотрудники отдела безопасности. Довершают разгром. Последние штришки, последние мазки в картине полного и окончательного разгрома.

Малдер озирает полотно. И со всей иронией, на какую способен, роняет в пространство:

— Какая тонкая работа, ребята… Что тут еще скажешь? Проходит к останкам тумбочки, бережно подымает с пола треснувшую детскую копилку с позвякивающими в ней даймами. Была ли такая в детстве у Холлсмэна? Вряд ли…

А Холлсмэн, довольный, как мартовский кот, уже потрясает пачкой бумаги, плотно исписанной все теми же единичками и нулями — добыча! С удачной охотой, Шер Хан! Белый Волк промахнулся!

— Отвезем на экспертизу криптографам!

это — своим шакалам. А после — мне, как своей, как разделяющей успех: — Вот то, что нужно. Спасибо.

И уходит.

Я не знаю, куда спрятать глаза. Получила поцелуй Иуды? Хотя какой там поцелуй! Это мои тридцать сребреников!

Центурионы выметаются вслед за предводителем, один кидает прощальный взгляд на комнату — не уцелело ли чего по недосмотру? И напарники остаются вдвоем.

Малдер подходит к окну. Опирается рукой на раму да так и застывает, неподвижно глядя во двор.

Долгая мучительная неподвижная пауза.

О чем он думает?

О том, что все опять потеряно, упущено, и на этот раз — по моей вине? О том, каково пришлось Дарлен и как она теперь будет относиться к любым попыткам хоть как-то ей помочь? О том, где и как теперь искать ниточки к загадочным силам, похищающим людей планеты Земля? Скорее всего, обо всем этом — и еще о многом одновременно.

Пауза затягивается до предела. И вдруг я понимаю, что Фокс уже не просто так смотрит в окошко. Он там что-то увидел. Что-то заинтересовавшее его, имеющее непосредственное отношение к делу.

Я подхожу ближе, становлюсь у него за спиной, смотрю вниз. Вагончик, маленький походный домик на колесах, с которого все и началось. Заботливо спрятанное за углом дома главное сокровище семьи Моррис. Неудивительно, что Холлсмэн его и не приметил.

А вся крыша вагончика покрыта… тонким слоем… непонятным серым налетом… что же это такое?

Малдер уже, оказывается, внизу. Добыл где-то стремянку, прислонил ее к домику, взбирается наверх…

Эй, ты куда?

— Что это, Малдер?

— Пока не знаю…

Сгребает с крыши щепоть мельчайшей пыли, растирает на пальцах, нюхает… Пепел, зола? Но пепел чего? Алюминия?!

Так или иначе, новая зацепка есть! И не все так просто в этой истории. Надо разбираться дальше, копать, изучать. Надо работать.

Едем!

Региональное отделение ФБР б октября 1992 года 15:30

Агент Леса Ацуми, миловидная японка двадцати пяти лет, компетентная и уверенная в себе, одним своим существованием вполне оправдывала курс руководства ФБР на полинационализацию кадров. Скалли вдруг поймала себя на скептической мысли — зачем ты работаешь в Конторе, если все время сидишь за компьютером в офисе, полируя ногти? Ладно, послушаем, что она говорит.

— Мы просканировали все семьдесят семь страниц. Сколько?!

— И вся информация вполне безобидна? — спрятать, спрятать эту надежду в голосе…

— Да. Кроме единственного фрагмента трансляции со спутника, все остальное угрозы национальной безопасности не представляет. Насколько я знаю, мальчика уже отпустили.

Ну, слава Богу… Хоть так…

— Так что, эти семьдесят страниц — не более чем случайный набор единичек и нулей?

— Наоборот, ни о какой случайности не может быть и речи. О Господи!

— Тогда что это?

Агент Ацуми, заметив искреннюю заинтересованность, оживилась и начала лекцию.

— Всю информацию, в принципе, можно передавать с помощью цифр, чередуя единицы и нули. Когда мы проанализировали записи мальчика, то были поражены тем, как… Впрочем, сейчас сами увидите.

Она подошла к терминалу мощного компьютера, открыла файл… Скалли заинтересованно подалась вперед. Малдер с безучастным видом стоял в сторонке. А на экране возникли все те же ряды цифр, отсканированные детские рисунки. Леса подключила программу обработки — и двоичный код сменился картинкой…