Во Славу Солнца - Шон Уильямс

– Мне не известно ни одного способа блокировки эпсенса, – сказала Майи, продолжая разговор, который прервал Кейн. – Разве что уничтожить источник. Любая мысль, которая миновала психический барьер, может быть обнаружена.

Даже незначительная. Самый мощный Э-щит ее не остановит и не ослабит сигнал.

Рош кивнула, молча обдумывая слова Майи.

– Выходим из гиперпространства через пятнадцать секунд, – объявил Каджик, чей голос зазвучал у основания проектора голографического изображения. Теперь, когда ему не нужно было держать в подчинении команду корабля, он редко появлялся перед своими спутниками.

Корабль, с громкими жалобными стонами, возвращался в реальность. Рош вцепилась в сиденье кресла, когда пол ушел у нее из-под ног, словно на мгновение растаял, но уже в следующую секунду все снова встало на свои места. Что-то с грохотом покатилось по полу. Рош заставила себя расслабиться и оглянулась.

– Предупреждайте в следующий раз, – проворчал Гейд, стоящий у входа на мостик.

В своей новой руке он держал поднос и, наклонившись, поднимал другой рукой контейнеры с едой, которые уронил, когда корабль начало трясти.

– Перед каждым переходом раздается автоматический предупреждающий сигнал, – заявил Ящик.

– Конечно, только кто их слушает? – Гейд сложил еду на поднос. – Мне казалось, этот корабль в состоянии сам справляться с проблемами.

– Почти, но не совсем, – ответил Каджик.

Услышав голос бывшего капитана Дато Блока, Гейд слегка помрачнел и уселся в пустое кресло.

– Ну ладно, – сказал он. – Когда Ящик меня позвал, я решил прихватить с собой завтрак. Надеюсь, никто не возражает?

Рош удивленно нахмурилась. Она не просила Ящик звать Гейда.

– Ящик? Что происходит?

– Мне нужно сделать объявление, – проговорил ИИ. – Предварительный обзор ситуации закончен, и хотя большая часть данных еще не обработана, кое-что я выяснил наверняка. В соответствии с твоими желаниями, Морган, я позвал Гейда, чтобы при нашем разговоре присутствовала вся команда.

Рош ответила не сразу. Как правило, Ящик не слишком считался с ее желаниями. Сейчас он вел себя так, будто она могла быть недовольна его деятельностью в какой-то другой области.

– Продолжай, – сказала она.

Если он что-то задумал, она узнает об этом позже.

Ящик послушно вывел на экран сразу несколько сложных диаграмм.

– В самом центре региона, прежде занимаемого Палазийской системой, находится точечный источник излучения.

– Центр черной дыры? – спросила Рош, которой даже в голову не приходило, что систему поглотила черная дыра.

– Нет, – ответил Ящик, – точечный источник имеет нулевую массу, а излучение происходит главным образом в верхней части инфракрасного спектра. Я предполагаю, что удалось обнаружить облако зачаточного газа, которое окружает точечный» источник, но необходимо собрать дополнительные данные, чтобы убедиться в правильности этих предположений.

– Как далеко от нас находится источник? – спросил Гейд, которого, как и Рош, обеспокоила близость черной дыры, несмотря на заверения Ящика, что им ничто не угрожает.

– Двенадцать миллиардов километров. – На карте появились две точки. – Следующий прыжок сократит расстояние вдвое.

– А это разумно? – поинтересовалась Рош.

– Все имеющиеся в нашем распоряжении данные указывают на то, что риск минимален.

– Для кого? – спросила Рош. – Для тебя или для нас?

Ящик поколебался несколько мгновений, прежде чем ответить, как показалось Рош, чересчур резко:

– Для всех, разумеется.

Рош улыбнулась возмущению Ящика.

– Ладно, – сказала она. – В таком случае не вижу причин, по которым нам не следует этого делать. Как только будешь готов...

– У меня есть кое-что. – Мягкое, но очень четкое послание Майи коснулось сознания Рош – и, наверное, всех остальных.

Рош обвела взглядом капитанский мостик, проблема точечного источника мгновенно отошла на второй план. Лицо суринки выдавало сильную сосредоточенность, оно оставалось таким со времени их последнего прыжка.

– Что такое? – спросила Рош, наклонившись к ней поближе.

– Что-то странное. – Девушка нахмурилась. – Или эхо, не могу сказать точно. Едва различимое. До сих пор я его не замечала, потому что его вообще трудно почувствовать.

– Опиши, что ты видишь, – попросила Рош.

– Это не человек – но он живой. – Майи хмурилась все сильнее. – Очень далеко отсюда и одновременно рядом. Я не понимаю, что я вижу.

– А мысли ты улавливаешь? – продолжала расспрашивать ее Рош.

– Никаких. Даже базовых эмоций.

– А это может быть искусственный интеллект, который защищает эффективный щит?

– Не бывает абсолютно эффективных щитов, все равно где-то будет щель. Кроме того, даже у Ящика нет мыслей, которые я могла бы прочесть. – Похитительница бессильно откинулась на спинку кресла. – Проклятие, каждый раз, когда мне кажется, будто я его ухватила, он ускользает. У меня такое ощущение, будто я пытаюсь поймать воздух.

Рош мысленно попыталась утешить и успокоить суринку:

– Все в порядке, Майи. Подожди до следующего прыжка, Может быть, сигнал будет сильнее.

– А вдруг это сама аномалия, – предположил Гейд.

– Такую возможность мне совсем не хочется рассматривать. – Рош вздохнула, услыхав очередное предупреждение о начале прыжка. – Ящик, у тебя есть какие-нибудь идеи?

– Только обидные.

Ящик шутил крайней редко, и Гейд фыркнул, но тут же замолчал. Чувство юмора Ящика, которое, как правило, проявлялось, когда речь шла о формах жизни, основанных на углероде, или науке эпсенса, только подчеркивало его уникальность. Рош также показалось, что она уловила в его словах намек на легкое раздражение, словно Ящик рассердился на похитительницу, помешавшую ему сделать объявление, которое должно было произвести фурор.

Майи вышла из состояния транса, когда корабль совершил прыжок в соответствии с расчетами Ящика.

– Я не почувствовала никакой угрозы, – сказала она, и ее голос, словно порыв легкого ветерка, прозвенел на фоне скрежещущего металла.

Этот прыжок оказался самым неприятным из всех предыдущих.

– Уже кое-что. – Гейд сложил на груди руки. – Но я все равно хотел бы знать наверняка, что нас не ждут непредвиденные неприятности.

– Черная дыра опасна для нас сама по себе. Ей вовсе не нужно испускать в наш адрес злобные флюиды, – согласился с ним Каджик.

– Это не черная дыра, – заявил Ящик.

– Твое слово всегда должно быть последним, – проворчал бывший наемник.

– Я согласен с Каджиком, – проговорил Кейн. – То, что мы имеем дело с явлением природы, вовсе не означает, что оно не может причинить нам вреда.

– По крайней мере давайте активируем вооружение, – предложил Гейд.

– Давайте. – Рош поняла невысказанную мысль бывшего наемника: если они будут просто сидеть и ждать, станет только хуже. – Кейн, помоги.

– Хорошо. – Гейд и Кейн подошли к оружейной консоли.

– У тебя еще что-нибудь. Ящик?

– Некоторые, не совсем ясные данные, – ответил ИИ.

– А именно? – настаивала Рош, мысленно проклиная сдержанность Ящика.

– Градиент флексуры <Флексура – коленообразный изгиб слоев, образовавшийся в результате перемещения одного участка пространства относительно другого без разрыва между ними. – Примеч. ред.> в данном регионе указывает на серьезную и к тому же происшедшую совсем недавно космическую травму.

Рош поморщилась.

– Я ничего не понимаю.

– Пространство-время деформировано в огромном диапазоне, – пояснил Ящик. – Травмированный регион занимает примерно семнадцать миллиардов километров в длину и два миллиарда в ширину. Точечный источник излучения находится в самом его центре, хотя мне не удалось пока определить, является ли он причиной флексуры или еще одним побочным эффектом. Предположительно и вполне возможно, что точечный источник и аномалия есть различные грани одного и того же феномена. Однако прежде чем я смогу сказать что-нибудь наверняка, нужно провести ряд исследований.

– Сколько?

– Все зависит от результата последнего прыжка, – ответил Ящик. – Я направляюсь на самую границу региона, который был Палазийской системой, мы выйдем из гиперпространства неподалеку от якорной точки, в которую собирались прибыть.

Предполагаю, что уровень флексуры заметно увеличится.

– И что это докажет?

– Я бы не хотел высказывать никаких предположений до тех пор, пока мы не получим конкретных данных.

– Когда это произойдет? – сердито спросила Рош.

– По моим расчетам, до прибытия к месту назначения осталось пятнадцать минут.

– Так мало?

– В результате градиента флексуры наша относительная скорость заметно увеличилась. В определенном смысле аномалия тянет нас к точечному источнику излучения.

– Все больше и больше становится похоже на черную дыру, – бросил через плечо Гейд.

– Эффект имеет отношение только к реальному пространству, – продолжал Ящик. – В гиперпространстве мы словно взбираемся вверх по склону: хотя наше движение в гиперпространстве значительно превышает скорость перемещения в нормальном пространстве, двигаться вперед становится все труднее и труднее. Я проконсультировался с Каджиком, и мы выбрали оптимальный уровень для прыжка – и не намерены его превышать.