Дебри - Сара Пирс

него теперь – мои карты, и то только для нас с Пенном.

Свадебные заказы, которые я беру, безопасны. У них есть границы.

– И каково это? – спрашиваю я, стремясь сменить тему. – Свадьба уже так близко…

– Я в предвкушении, но побаиваюсь. – В голосе Майлы чувствуется нервозность. – Произнести слова о том, что это навсегда. Что он единственный.

– Как я тебя понимаю! – тихо отзывается Зеф.

Пенн смотрит на него.

– Ты когда-нибудь был к этому близок?

Зеф пожимает плечами.

– Рукой подать.

У меня загораются щеки. Рукой подать? Он утверждал, что даже не думал о женитьбе.

Мои мысли устремляются к ней. Это наверняка она, так ведь? Роми. Девушка, которая преследует не только меня в мыслях, но и Зефа во сне.

– И почему мысль о браке так тебя пугает? – интересуется он у Майлы.

– Наверное, все дело в окончательности решения. – Она делает глоток вина. – Мне хотелось бы уехать, как вы, заняться всяким разным, а теперь это вряд ли осуществимо. Брак, как бы ты к нему ни стремился, отбирает часть жизни, ее спонтанную составляющую.

– Мы ведь это обсуждали, – напряженно произносит Пенн. – После свадьбы ты можешь делать все что пожелаешь. Твои решения от меня не зависят.

– Я знаю, но это выглядит началом нового цикла всего, и обратно пути уже нет. Дети, все такое.

Судя по тому, как Майла тянет слова, она уже слегка опьянела.

– Понимаю, – с серьезным видом кивает Зеф.

Пенн напрягается. И вот уже разговор переходит с твердой почвы в неизведанные воды. Все дело в нем, в Зефе. Его присутствие производит эффект брошенной гранаты. Он будоражит людей. Потому что беспардонно остается собой, не держится за правила, тем самым как бы давая понять, что и другим это необязательно.

Это меня в нем и привлекает, но других может пугать.

Они считают, что в нем слишком много энергии. Слишком много мыслей. Слишком много жизни.

Я снова меняю тему и спрашиваю у Пенна про цветы.

Слегка коснувшись моей руки, Зеф меня обрывает:

– Эй, Майла тут кое-что рассказывает. – Он снова смотрит на нее. – Продолжай.

– Зеф.

Резкость моего тона удивляет даже меня, заставляя гулко колотиться сердце.

– Что? – Он резко поворачивается. – Ты перебила ее на полуслове.

По шее поднимается жар. Я чувствую на себе взгляды Пенна и Майлы. И смотрю Зефу прямо в глаза.

– Не говори со мной так.

Повисает гробовое молчание. Пенн встает и начинает убирать посуду, жестом приглашая Майлу помочь.

Как только они отходят от стола, Зеф наступает мне на ногу.

И медленно, но неуклонно давит.

Нажимает прямо на кость. Испытывая жуткую боль, я смаргиваю слезы.

Зеф заглядывает мне в лицо.

– Да пошла ты, – произносит он так тихо, что может показаться, будто мне почудилось.

8

Элин

Национальный парк,

Португалия, октябрь 2021 года

– И давно пропала Кир? – спрашивает Элин, поднимаясь к «Эйрстримам». Тропа явно нахожена, на каменистой поверхности лишь в редких местах пробиваются клочья травы.

– В том-то и дело. – Айзек вытаскивает из рюкзака бутылку с водой. – Она не то чтобы пропала. Во всяком случае, официально. Полиция считает, что она до сих пор путешествует. Она пользуется банковскими счетами, деньги приходят и уходят. Пенн получает от нее сообщения, она пишет, что ей нужно время побыть в одиночестве. Полиция их видела и сказала, что нет никаких признаков преступления, но его это не убедило.

– Она уехала не одна? С друзьями или?..

Айзек опрокидывает бутылку и делает долгий глоток.

– Нет, Пенн сказал, что она порвала со своим бойфрендом Зефом за несколько месяцев до отъезда в Португалию.

Элин поднимает бровь.

– Порвала в смысле на самом деле порвала?

– Судя по словам Пенна, окончательно и бесповоротно. – Айзек засовывает бутылку обратно в боковой карман рюкзака. – Я провел кое-какое расследование, и, похоже, это именно так. Он был поваром, довольно известным в Штатах. Насколько я понял, после разрыва он вернулся в Нью-Йорк, к прежней жизни.

– Они расстались плохо?

– Не совсем. Похоже, они отдалились, и Кир просто начала его игнорировать. Пенн говорит, с ней уже так бывало. Она вдруг пугается обязательств.

Элин смотрит на другую сторону долины, где просека уходит ввысь, к самым вершинам, над которыми висит тонкий шлейф облаков. Примостившаяся у подножия первой горы деревня выглядит неправдоподобно маленькой.

На мгновение Элин представляет альтернативную реальность. Здесь с ними Уилл, ее бывший. На каждом шагу он делал бы фотографии и придумывал, что мог бы использовать в своих архитектурных проектах.

Она резко останавливается и моргает. Уилл больше ей не принадлежит. Уже несколько месяцев как не принадлежит.

Мысль об этом ранит. Элин до сих пор пытается выкинуть его из головы.

Порой она задумывается, а сдвинулась ли с мертвой точки, не заменила ли Уилла мыслями об Уилле, используя их как средство успокоения взамен его присутствия. Размышляет, не позвонить ли ему. Представляет звук его голоса.

Разрыв произошел после завершения ее последнего дела. Тогда Элин казалось, что все правильно, но порой закрадываются сомнения, как сейчас, и ее охватывает сокрушительное чувство потери. Рядом с Уиллом она пережила столько событий, столько катастроф – крушение карьеры, панические атаки, смерть матери. Он всегда был ее якорем, поэтому иногда кажется, что без него она захлебывается.

Страшно начинать все сначала, когда окружающие просто живут дальше. Брак. Дети. Друзья твердят, что все наладится, что она встретит кого-то, однако Элин начинает сомневаться не только в том, нужны ли ей новые отношения, но и понравится ли она кому-то такой, какая есть. Тем более что она и сама порой толком не понимает, кем стала.

За последний год она осознала, что всегда носила маску, причем не только с другими людьми, но и с самой собой. Теперь она в одиночестве, маска снята, и каждый день Элин узнает что-то новое о том, какая она на самом деле.

Тропа становится круче.

Они всего в нескольких сотнях метров от вершины холма, и теперь три «Эйрстрима», стоящие вдоль гребня, полностью видны.

Элин смотрит на них в ожидании, но не понимает, чего именно ждет. Может, признаков жизни, хотя нет. Они будут там одни.

Она отворачивается.

– Так Кир уехала не с бухты-барахты?

– Конечно. История семьи… очень непростая. Их родители умерли. – Айзек делает паузу, раздумывая. – Пенн упоминал, что это по-разному сказалось на них с сестрой. У него появилось желание остепениться и где-нибудь осесть, а у нее что-то свербело в одном месте, хотелось только переезжать с места на место.

– Тогда почему Пенн считает, будто с ней что-то случилось?