Принцесса и Ко - Виктория Цветкова

тётушкой Сив о регулярных поставках, я получила небольшой мешочек со знаменитой гизеттской глиной. Даже щепотка этого вещества делает любую маску для кожи уникальной. Невероятно ценный подарок — я от всего сердца поблагодарила лесную отшельницу. Но на глаза невольно навернулись слезы, когда мы открыли пакет, чтобы взглянуть на волшебный порошок, похожий на золотистую пыльцу. Он делает кожу красоток из высшего света белее снега, а мой отец лишился из-за него состояния.

Гизеттская глина названа так по месту добычи. Ее обнаружили в земле, которая когда-то принадлежала моему отцу — Генри ди’Гизу. Гизетт располагается всего в часе езды от этих мест. И вот однажды коварный герцог Винсентский пронюхал, что в поместье папы, помимо пахотных земель и леса, имеются залежи уникальной глины. Он обманом завладел бумагами на имение, а мой отец ничего не смог доказать и стал нищим. Поместье Гизетт, как и месторождение, ныне принадлежит герцогу и приносит ему прекрасный доход. Надеюсь, он когда-нибудь лопнет от жадности!

— Мяу! — в дверях пристройки показался недовольный Мяу. До чего выразительная у него мордочка! Негодует, что мы так завозились с травами.

— И правда, тебе пора, девочка. Торговцы скотом стараются заключать сделки до полудня. Спросишь Боко Ливса — тебе всякий подскажет, где он торгует. Только обязательно скажи этому гному-пройдохе, что ты от старой Сив, тогда он назначит цену без обмана. Но ты все равно торгуйся, иначе прослывёшь простофилей.

9

Раскачиваясь на жёстких рессорах, экипаж выкатился с просёлка на проезжий тракт. Влился в поток гужевого транспорта и в облаках пыли покатил по направлению к городу. Я надвинула пониже капюшон, но на нашу карету никто не обращал внимания, все спешили поскорее проехать ворота, чтобы доставить товары на рыночную площадь.

Мяу, как и вчера, спокойно лежал на сиденье и всеобщего внимания к себе не привлекал. Только какой-то паренёк, оседлавший горку прикрытых брезентом тыкв, ткнул пальцем в странное животное на передке моей кареты.

— Смари, батя, какой зверь!

Крестьянин, правивший единственным наалом, оглядел наш экипаж и равнодушно махнул рукой.

Реакция взрослого поразила меня. Неужели диковинное животное на кучерском сидении не вызывает удивления? Или для него этот зверь — самый обычный? В школе был курс зоологии нашего мира, и я неплохо ориентируюсь в видах животных. Полагаю, Мяу — дальний родственник диких зар, хищников из далеких тропиков. Уверена, что он невиданный зверь для этих мест, а этот фермер безразлично машет рукой. Мне стало обидно за пушистика.

Вездесущая пыль покрывала всё на дороге, и даже мой воздушный заслон не слишком помогал от этой напасти. Тонкий серый слой уже лежал и на волосах, и на одежде, и на дымчатой шубке моего спутника. Перед самыми воротами я не утерпела, и светлые искорки забегали по платью, накидке и волосам. Мяу грозно рыкнул и весь напружинился, с беспокойством наблюдая за работой заклинания.

— Да не буду я тебя чистить, и не мечтай! Ходи грязным, если ненавидишь бытовую магию, — поддразнила я его. — А я люблю чистоту.

Ответом мне стало недовольное фырканье.

Стражи на воротах не взимали плату за въезд, однако, внимательно осматривали всех путников. Некоторых останавливали и спрашивали документы. Только крестьяне, частенько бывающие здесь, проезжали без заминки. Заметив это, я напряглась. Уверена, наша карета обязательно вызовет вопросы. А как стражи отреагируют на зверя рядом со мной, я боялась даже представить. Пустят ли моего лохматого возницу в город? И что мне делать, если нет?

Я разнервничалась, и ничуть не удивилась, когда услышала строгий окрик: «Стой!». Остановиться получилось довольно естественно: машинально натянула вожжи, а Мяу приказал наалам.

Офицер стражи медленно, с ленцой подошёл к дверце кареты. Теперь дверь закрывалась — старая Сив приладила ее на место. Заглянув в лишённое стекол окошко, служака равнодушно задрал голову к кучеру, то есть ко мне. При виде девичьего лица, выглядывающего из-под капюшона, у мужчины отвисла челюсть. Он немедленно принял бравый вид — втянул живот и расправил плечи — и приложил два пальца к козырьку форменного головного убора.

— Откуда едете, барышня? И где ваш кучер?

— Из Стэво, господин военный. Кучер я сама.

Страж самодовольно подкрутил ус.

— И с чем к нам пожаловала столь прелестная особа?

— Собираюсь открыть у вас в городе лавку.

Тут к нам подскочил второй страж, очевидно, слышавший весь разговор.

— Считайте, что два покупателя у вас уже есть, красавица.

Ура, неприятных вопросов и задержек не последовало. Я одарила стражей чуть менее официальной улыбкой, и карета вновь тронулась.

Пока проезжали сквозь толстые крепостные стены и ряды подъемных решёток, смотреть было особо не на что, потому ничто не мешало удивляться, почему стражи не обратили внимания на Мяу? Все время разговора он лежал спокойно, не двигаясь, и даже хвостом не дёргал. Неужели всем, кроме меня, знаком этот зверь? Эта странность не давала покоя, потому что заставляла чувствовать себя наивной деревенщиной, которая, впервые попав в город, изумляется всему подряд. От досады я позволила раздражению вырваться в виде вопроса:

— Они что, не заметили тебя?

К моему удивлению, Мяу изогнул пасть в хитроватой усмешке.

— Мур, — сказал он.

Вот оно что! Разгадка оказалась еще более ошеломительной, чем я предполагала!

— Они тебя не видят! — воскликнула я.

Мне достался снисходительный взгляд, как бы говорящий: «Ну, наконец-то дотумкала, умница!»

— Но каким образом? И… и как же я тебя вижу? А тот мальчик на дороге, он ведь тоже тебя заметил!

Но сеанс откровенности был окончен, Мяу вновь устремил рыжие фонарики глаз на дорогу. От ворот мы свернули направо и, миновав короткую улочку, выехали на рыночную площадь. Я ожидала увидеть ровные торговые ряды — крытые длинные прилавки, где выставляют товар — так устроен рынок в Стэво. Но здесь мне открылась площадь, буквально кипящая народом. Поначалу трудно было сказать, где продавцы, а где покупатели. Приглядевшись, заметила клетки с животными и небольшие загоны. Люди толкались и переходили от одного продавца к другому, кричали, размахивали руками, поднимая невероятный шум. Подняв глаза, я разглядела в вышине прозрачный купол, защищающий рынок от непогоды и жаркого солнца.

— Мяу! — мой возница недовольно водил мордочкой, осматривая всю эту толпу.

Я кивнула. Мне тоже здесь не понравилось. Шумно, суетливо. А ведь моя лавка выходит на рынок, и я это считала большим плюсом.

Мы остановились на краю площади у низкого двухэтажного дома, первые