«Оборотни» МУРа - Валерий Карышев

Конвоир повернулся и вышел.

Мы подождали несколько минут. Наконец дверь открылась, и в следственный кабинет вошел худощавый мужчина невысокого роста, не выше ста семидесяти сантиметров, с темными волосами. Лицо его было усталым. На вид ему было около сорока лет. Одет он был в джинсы, светлую рубашку, сверху – кожаная куртка. Руки он держал за спиной.

Я взглянул на Ильдара. Тот внимательно всматривался в лицо этого человека. По его взгляду я понял, что он знает задержанного. Но кто же это – Перевозчиков, Крылов или Добродеев?

Задержанный сел на стул, на который ему указал следователь.

– Итак, – начал следователь, – прежде чем начать очную ставку, я должен предупредить стороны о процедуре ее оформления.

Тут дверь в кабинет неожиданно открылась, появились Наиль и еще один мужчина, держащий в руках видеокамеру. Быстро поздоровавшись, Наиль сел на стул недалеко от двери, мужчина с видеокамерой подошел к столу и вопросительно взглянул на следователя. Тот продолжил:

– В настоящий момент состоится очная ставка между потерпевшим и подозреваемым. Разъясняю права и обязанности сторон. Вопросы буду задавать я. Первоначально вопрос задается потерпевшему, потом вопрос подозреваемому. Перебивать и дополнять друг друга без разрешения следователя никто не имеет права. В конце очной ставки каждый из участников может задать вопросы, если таковые возникнут. Кроме того, данная очная ставка будет записываться на видеокамеру… Какая марка?

– Sony, – ответил мужчина, державший видеокамеру.

– И на видеокассету Panasonic номер…

– Она без номера, – уточнил мужчина.

– Хорошо. Кассета без номера. Все будет запротоколировано. Все ясно?

Ильдар кивнул головой.

– А вам, задержанный? – Следователь посмотрел на задержанного оперативника. Тот тоже кивнул.

– Итак, первый вопрос к Муратову. Скажите, Муратов, вам знаком человек, сидящий напротив вас?

Ильдар кивнул головой.

– Назовите его, пожалуйста!

– Это Александр Крылов, оперативник из МУРа, – ответил Ильдар.

– Вопрос к вам, задержанный. Вы знаете этого человека?

– Да, знаю, – ответил Крылов. – Это коммерсант Муратов, которому мы незаконно подложили оружие.

Тут я насторожился. «Так, – подумал я, – получается, что он уже фактически сознался? Ничего себе, ловкая работа!» Теперь я понял, почему в комнате находится Наиль…

– Снова вопрос к вам, задержанный. Назовите себя, место работы и должность.

– Крылов Александр Сергеевич, старший оперуполномоченный МУРа.

– Вопрос к Муратову. Расскажите, пожалуйста, эпизод встречи с подозреваемым, произошедшей 26 сентября прошлого года.

– 26 сентября? А что тогда было? – переспросил Ильдар.

– О том моменте, когда вы встретили… Кого вы встретили, когда покинули свой салон?

– Все, понял. 26 сентября прошлого года я закончил работу и вышел из салона. Было это примерно в десять часов вечера. Я встретил около салона данного гражданина.

– Прошу вас назвать фамилию, имя и отчество, – уточнил следователь.

– Крылова Александра Сергеевича. Он сел ко мне в машину и стал предлагать вернуться к теме переоформления моего автосалона на их родственника. Я отказался. Затем оперативник Крылов покинул машину, а меня через несколько минут задержала ГАИ, при этом найдя в моей машине пистолет, признанный впоследствии экспертизой оружием.

– Вопрос к Крылову. Вы подтверждаете информацию, рассказанную Муратовым?

– Да, полностью подтверждаю, – сказал Крылов. – И хочу добавить. По договоренности с моими подельниками, а именно с Сергеем Перевозчиковым и Владимиром Добродеевым, я встретился с потерпевшим Муратовым и стал склонять его к передаче его коммерческой фирмы, точнее, к переоформлению его фирмы на фамилии наших родственников. Однако Муратов отказался от этого предложения. Тогда, выждав момент, я аккуратно подложил под переднее сиденье его автомобиля газовый пистолет, переделанный под стрельбу боевыми патронами. После этого я покинул его автомобиль. Я тут же перезвонил своим коллегам…

– Кому именно перезвонили? – уточнил следователь.

– Сергею Перевозчикову и Владимиру Добродееву. Я сказал, что клиент «заряжен». Они ждали этого сообщения примерно в километре от салона вместе с сотрудниками ГАИ, о чем с ними была предварительная договоренность. Эти сотрудники ГАИ затем и остановили машину Муратова.

– Все, достаточно, – сказал следователь и посмотрел на Муратова. – У вас есть какие-либо вопросы друг к другу?

Ильдар покачал головой.

– У вас? – спросил следователь у оперативника. Крылов также отрицательно покачал головой.

– Единственное, что я очень сожалею о случившемся… – начал говорить Крылов. Но следователь остановил его:

– Это никакого значения не имеет. Если вопросов нет, очная ставка между вами закончена. Но сейчас будут продолжены следственные действия. А вас, Муратов, мы больше задерживать не будем.

Он нажал на кнопку вызова.

– Одну минуточку, – заговорил я, – мы с вами ранее договаривались, что, как только будет проведена очная ставка, будут даны показания и подозреваемый признается в совершенном, что сейчас и произошло, следственные органы поставят перед судом вопрос об освобождении моего клиента как незаконно осужденного.

– Конечно, мы свое слово сдержим, – улыбнулся следователь. – Но об этом чуть позже. Поэтому сейчас Муратов выйдет, а вас мы попросим остаться еще на некоторое время, и мы обговорим процедуру решения этого вопроса.

Тем временем Муратова увели.

– А теперь послушайте, что я хочу вам предложить, – повернулся ко мне следователь и внимательно посмотрел на меня. – Здесь возникли небольшие технические сложности. Дело в том, что подозреваемый Крылов выбрал для себя правильную тактику поведения, и он во всем чистосердечно признается.

– Одну минуточку, – оживился Крылов. – Я хочу напомнить следствию, что вы мне обещали в данном случае оформить явку с повинной. – Он посмотрел на Наиля. Тот кивнул головой в знак подтверждения.

– А от этого никто не отказывается, – сказал следователь. – Мы сейчас хотим провести допрос, чтобы вы дали показания, что вы раскаиваетесь в совершенных вами противоправных деяниях, и назвали сообщников. Но, понимаете, данное следствие и последующая операция строжайшим образом засекречены. И вам по закону, поскольку вы являетесь подозреваемым, а через некоторое время будете обвиняемым, учитывая то, что вы пришли добровольно, что вы раскаялись в содеянном, необходим адвокат.

– А зачем мне адвокат? Я же в признании нахожусь, и адвокат мне не нужен.

– Это все так. Но закон, точнее, статьи Уголовно-процессуального кодекса говорят о том, что даже в этой стадии вам необходим адвокат. У нас есть проблема. Будущая операция строго секретна, и мы не хотим, чтобы произошла какая-либо утечка. Поэтому мы не можем расширять тот круг посвященных людей, который сейчас задействован. Вы понимаете, к чему я веду?

Крылов отрицательно покачал головой.

– Короче, если вы не возражаете… Вот адвокат потерпевшего. На сегодняшнем допросе он будет представлять ваши интересы. Как только мы «закроем» тех людей, на которых вы укажете, вы можете выбрать себе любого другого адвоката. Сейчас, чтобы не произошло утечки информации, мы вынуждены сделать вам такое предложение. Конечно, если вы откажетесь, то мы должны будем искать другого адвоката. А на это уйдет время, и, как вы понимаете, может произойти утечка информации.

– Нет, мне все равно, – улыбнулся Крылов. – Если господин адвокат не против, то я не возражаю.

– А как вы на это смотрите? – Следователь повернулся ко мне. – Вы ведь тоже заинтересованы! От этих показаний, от сегодняшнего допроса, будет зависеть ускорение процедуры освобождения вашего клиента.

– Ну, если это выгодно моему клиенту, то выгодно и мне, – ответил я коротко.

– Тогда начнем, – кивнул следователь. – Допрос также будет записываться на видеокамеру. Итак, Крылов, подробно расскажите, с чего все началось, с того самого момента, как вы пришли на работу в МУР.

Крылов задумался, затем вытащил из кармана пачку сигарет и спросил:

– Я могу закурить?

– Конечно, можете, – ответил следователь.

Крылов закурил, начал говорить…

Глава 7

Москва, 1993 год

Я сидел перед начальником управления кадров ГУВД Москвы и смотрел на полковника милиции, изучающего мою анкету. Наконец полковник закончил чтение и, подняв взгляд от бумаг, внимательно посмотрел на меня.

– Итак, Александр Крылов, вы закончили школу милиции, направлены в московское Главное управление уголовного розыска. Ну что же, с сегодняшнего дня начинается ваша служба. Прямо как в школу к нам поступаешь, первого сентября идешь на оперативную работу! В какой отдел тебя направить?

– Не знаю, – пожал я плечами, – вам виднее.

– А у тебя пожелания есть? Хочешь, в убойный пойдешь, хочешь – по расследованию автомобильных краж, хочешь – квартирные кражи или незаконный оборот оружия, – стал перечислять полковник вакансии, посматривая в свой журнал, где, вероятно, был список свободных мест. – Куда же тебя направить, Александр?