Сердце ведьмы - Алисия Дин

Был еще один образ.

Тот же мужчина, Харрис, в убогой квартире. У девочки лет двенадцати-тринадцати глаза круглые от страха, а из носа течет кровь. Под левым глазом синяк.

— Мисс Скилер, вы в порядке?

Равин не поняла, кто из детективов это сказал. Она открыла глаза и уставилась на Скотта Харриса. Его лицо немного смягчилось, он даже попытался улыбнуться. Затем он расслабил руку, и образы исчезли. Равин вздохнула с облегчением.

Мангиа сел на стул рядом с ней, а Харрис стоял за ним немного правее. Он засунул руки в карманы широких штанин. Брюки были малы ему, и поза только подчеркивала это.

Мангиа открыл папку и заглянул в нее.

— Мисс Скилер, мне известно, что вы разговаривали с полицией и шерифом Уайтхолом, но мы хотим задать дополнительные вопросы, чтобы убедиться, что ничего не упустили.

Равин потерла ладонь под столом.

— Не понимаю. Я же все им рассказала.

— Я знаю. — Мангиа доброжелательно улыбнулся, и девушка обратила внимание на его карие глаза. Это были добрые глаза, не такие, как у его напарника. — Но иногда через несколько дней, оправившись от испуга, свидетели вспоминают дополнительные детали. Будьте добры, расскажите нам свою версию случившегося той ночью, все по порядку и не спеша, вас никто не торопит.

Равин так и сделала. Она медленно рассказала ту же историю, надеясь в точности повторить предыдущее описание событий. Она не хотела, чтобы появились какие-то противоречия, которые могли бы вызвать подозрения.

Во время ее рассказа детектив Мангиа переводил взгляд с Равин на папку, лежавшую перед ним. Иногда он кивал или немного хмурил брови, словно его посещала какая-то мысль. Когда девушка закончила, он поднял глаза и обнадеживающе улыбнулся.

— О, это намного больше, чем записано здесь. Вы вспомнили что-нибудь еще о преступнике? Может быть, какие-нибудь физические особенности, которые вы не назвали в ночь нападения?

Равин покачала головой и только открыла рот, чтобы ответить, как Харрис произнес:

— Может, вы хотя бы скажете нам, как вам удалось с ним справиться, ведь другим жертвам не повезло так, как вам? — В его голосе послышалось презрение.

Девушка посмотрела на него, надеясь, что он не заметит отвращения в ее глазах.

— Как я уже говорила, я закричала. Должно быть, это испугало его. А может быть, он услышал приближение ребят, что нашли меня. Все это ужасно, и мне обидно за тех бедных девушек, которым не повезло так, как мне.

На губах Харриса появилась неприятная усмешка.

— Ага. Конечно.

Равин не хотела вступать в спор с этим ничтожеством, но ей пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить самообладание и не использовать магию.

Детектив Мангиа быстро разрядил обстановку.

— Я приношу извинения за необдуманные высказывания моего напарника, мисс Скилер. Это дело непростое для всех нас. Мы постоянно находимся в напряжении и прилагаем огромные усилия, чтобы поймать убийцу, — именно этим объясняется поведение моего напарника. — Он поднял глаза на Харриса. — Уверен, что мисс Скилер примет извинения.

Харрис вызывающе посмотрел на него, надув губы как ребенок. Затем повернулся к Равин.

— Извините. Я не хотел оскорбить вас.

И хотя в его голосе отчетливо слышалась неприязнь, Равин слегка кивнула и повернулась к Мангиа.

— Это все, детектив?

— Вообще-то мы хотели, чтобы вы поработали с нашим художником. Нам нужно сделать набросок портрета напавшего на вас мужчины.

Равин неохотно кивнула.

— Да, разумеется.

— Подождите здесь.

Равин взглянула на Харриса, боясь, что Мангиа оставит их вдвоем, но оба детектива вышли из комнаты. Через некоторое время Харрис и Мангиа вернулись в сопровождении мужчины лет пятидесяти. У него было румяное лицо и редкие волосы с проседью.

— Это Джеймс Колоран. Я хочу, чтобы вы описали ему напавшего на вас мужчину, — произнес Мангиа.

Равин так и сделала, и художник быстро нарисовал эскиз. Она смотрела на лист, пока Колоран работал, несколько раз поправляя размер носа и густоту бороды. Когда художник закончил, Равин внимательно изучила рисунок. Она осознавала, что, как это ни странно, образ убийцы был весьма расплывчатым. Может, это из-за наркотиков и травмы, но она не могла ясно представить его. Этот портрет мог быть похож на него. Но это мог быть почти кто угодно.

— Теперь все? — спросила она Мангиа, когда художник ушел.

— Да, на сегодня все. Пожалуйста, свяжитесь с нами, как только вспомните что-нибудь еще, — ответил полицейский.

— Непременно, — пообещала Равин.

Она пожала на прощание руку Мангиа, намеренно игнорируя Харриса.

Выходя из полицейского участка, Равин поняла, что вся дрожит. То, что она узнала о Харрисе, взволновало ее почти так же, как события, происшедшие в лачуге Железного Дровосека. Этому детективу нельзя доверять. Он был так же зол, как и тот монстр, за которым она теперь охотилась. Она должна взять это дело в свои руки.

ГЛАВА 7

Равин стояла на поляне перед домом Ваноры, главной жрицы их общины. Сила была мощнее в этом тайном месте, где община проводила ритуалы и произносила заклинания. Общество, в котором состояла Равин, практиковало белую магию, используя свои силы на благо — исцеление и защиту. И хотя окружающий мир не знал об этом, многие болезни были предотвращены и люди получили помощь благодаря общинам, подобным той, членом которой являлась Равин. Они были разбросаны по всему миру.

Другие члены общины не знали, что Равин была сейчас здесь, — она должна сделать это сама. Она произнесет заклинание, чтобы выследить убийцу. И что потом? Встретится с ним лицом к лицу? Задержит его? Убьет? Нет, конечно, она не сможет его убить. Но, если ей удастся выяснить, кто он такой, она сможет навести на него полицию. Тогда они возьмут дело в свои руки, а Равин не будет больше чувствовать себя виноватой. Она сделает все, что от нее зависит.

Или, может быть, ей нужно парализовать его. Закон гласит, что она не может причинять никому вред. Но паралич — это же не вред, правда? Она начнет с его языка, чтобы он не смог никому рассказать о ее поступке.

Но Равин отбросила эту мысль. Паралич не сработает. Она знала, что нужно делать, даже если ей этого и не хотелось.

На огне кипел котелок, наполнявший воздух благоуханием шалфея, розмарина и других трав, смешанных с лобулярией. Равин зажгла две черные и две фиолетовые высокие свечки, поставила их на алтарь. Потом закрыла глаза и стала что-то бормотать. Слова сыпались из ее уст. Она умоляла богиню показать ей убийцу. По телу прокатилась дрожь, как бы подчеркивая чудовищность того, что она сейчас делала. Никогда раньше Равин не доводилось сталкиваться с таким злом. Никогда еще она не использовала чары, чтобы приблизиться к столь низкому и достойному осуждения человеку.