По ту сторону одиночества. Сообщества необычных людей - Нильс Кристи

Сегодня это совсем не те почтальоны, что раньше. Из работы исчез творческий размах, потому что половину своих обязанностей они утратили из-за телефона. План установки внутренней телефонной сети заранее обсуждался на одном из собраний административного совета. Были сильные протесты. Но, несмотря на это, через несколько лет телефоны появились без одобрения совета, и часть прежних забот исчезла.

Резкие протесты раздались снова. Некоторое время противники телефона еще могли препятствовать внедрению одной из новейших телефонных систем, она была установлена, но не подключена. Но тщетно: когда эта книга была отдана в печать, уже действовала совершенно новая и особенно рациональная система, которая была так сложна, что в первом руководстве к ее использованию упустили существенный пункт. Это обстоятельство объединило всех в одном чувстве нетерпения. Новая, исправленная редакция инструкции уже готова и укажет нескольким избранным путь к использованию упомянутой системы коммуникации. В социальном отношении это имеет три последствия. Первое – исчезновение ряда забот. Во-вторых, возникают ситуации, усиливающие различие между «ними» и «нами». И третье – и это тоже важно – наличие местного телефона привело к тому, что число людей на улицах и дорогах значительно уменьшилось. Вместо маленькой экскурсии к соседу с целью передать какое-то известие теперь используется телефон. Это, конечно, удобно, но для общения представляет угрозу, как увидим позже.

Вокруг этих приспособлений двадцать лет шла война. В учреждениях, служащих здравоохранению, требованиям гигиены отводится высший приоритет. Вначале деревенские сообщества относились к компетенции министерства здравоохранения, то есть были сферой деятельности врачей и медсестер. Представители здравоохранения боролись с болезнетворными микробами, а моечные машины – надежные стерилизаторы.

Но они также уничтожают рабочие места. Моечные машины выполняют именно ту работу, которая с одной стороны является особенно подходящей для многих жителей деревни, а с другой – способствует общению у мойки. Но речь идет о тяжелой работе. Как было признано, посуда в деревнях не всегда находится на уровне, пропагандируемом министерством здравоохранения. Когда приезжают чиновники от здравоохранения, в деревнях бьют тревогу. В этом случае, местный телефон действительно полезен. Срочно осматриваются столовые приборы, тарелки и кастрюли, но проверяющие констатируют наличие еще слишком большого количества болезнетворных микробов.

Деревенские сообщества в целом придерживаются мнения, что стерильная среда может иметь и негативные последствия, но, тем не менее, пошли на некоторые уступки. В кафетериях деревень, например, среди гостей много людей со стороны. Так как гости большей частью не привыкли к местных видам бактерий, здесь терпят моечные машины. Но не в жилых домах.

Крестьянские подворья в деревенских сообществах ведут хозяйство согласно биодинамическому принципу. Самое существенное в нем – это попытка сделать природу союзником, а не потенциальным врагом. Сельское хозяйство и садоводство представляют собой не постоянную борьбу с природой, а скорее, сотрудничество с ней. Для этого необходимо вначале наблюдать, исследовать и изучать хозяйственные процессы; потом можно помочь природе дать больше нужного людям. Пестициды здесь запрещены; вместо этого пытаются усилить природную систему борьбы с сорняками или другими нежелательными явлениями. Запрещены также и искусственные удобрения, вместо этого применяются большие количества компоста. Различие между биологическим и биодинамическим земледелием состоит в том, что последнее, подобно гомеопатии, основано на веществах, о которых известно, что их действие усиливает воздействие других средств; они активируются специальным методом зимой и позднее вносятся в землю. Впрочем, в биодинамическом земледелии точно следуют и старым крестьянским правилам. В соответствии с ними сев, например, производится только тогда, когда Луна и звезды находятся в самом благоприятном расположении, причем оно может быть совершенно разным в зависимости от вида посевного материала.

Предлагаемая книга занимается социальной структурой деревень, а не их сельским хозяйством. Поэтому наше внимание занимает не то, какой способ хозяйствования дает больше зерна или молока, но, напротив, в чем состоят социальные последствия различных видов сельского хозяйства.

Биологическое и биодинамическое земледелие имеют следующее сходство: они используют дождевых червей. Дождевые черви считаются союзниками в получении хорошей структуры почв. И этим определяются допустимые типы сельхозинвентаря.

Это не могут быть тяжелые орудия, которые режут землю комьями, и давят дождевых червей. Исключаются и пестициды, потому что они истребляют не только сорняки, но и дождевых червей. Но применение легких инструментов означает, что приходится ограничиваться как в старину лошадиной силой и физической силой человека. Отсутствие пестицидов иногда приводит к бурному росту сорняков, и тогда человеческая сила становится единственным средством борьбы с ними. Это имеет свои преимущества и недостатки. Хорошо, что используются руки помощников, в том числе и тех, кто не так прилежен, как многие другие. Но в дождливые дни все промокают до нитки, и настроение падает. Поле соседа выглядит прекрасно, сорняков не видно из-за пестицидов, которые он внес в прошлом месяце, сидя на высоком сиденье своего огромного трактора. Да и жители деревни хотели бы иметь каникулы, посетить свои семьи или отправиться путешествовать. Крестьянин и горстка помощников остаются в одиночестве именно в те недели, когда более всего нуждаются в помощи других людей.

И вот уже появляется искушение. Поля можно было бы обрабатывать трактором лучше, чем на лошадях, и большой трактор здесь оказался бы полезней, чем маленький. В конце концов, у крестьянина тоже есть честь, и его земля – его гордость. Кроме того, зимой большой трактор лучше очистит дороги от снега. Из уважения к мощному трактору выдвигается даже требование расширить узкие деревенские дороги до настоящих улиц, чтобы с помощью трактора расчищать их от снега. Некоторым жителям деревни с трудом дается ходьба. Есть трудности и у пожилых сотрудников. Мощный трактор мог бы ранним морозным утром посыпать оледеневшие улицы песком, прежде чем кто-либо из немощных жителей деревни выйдет из дома. И вот как окончательный результат оценки этого дела с учетом общего удобства, интересов и фермеров, и чиновников здравоохранения встает вопрос, не важнее ли безопасность жителей деревни, чем дождевые черви?

После этого во всех пяти деревнях были приобретены тракторы. Но не доильные аппараты. Коровы доверены людям, и заботливый уход за этими существами заключается не в том, чтобы держать их в стойле во время долгой северной зимы. Коровы и волы, таким образом, могут каждый день выходить на снег. За эту «любезность» приходится расплачиваться. Две зимы тому назад одна из лучших дойных коров Видаросена поскользнулась на льду, сломала себе ногу, и ее пришлось прирезать. Но в целом, коровы ведут в деревне счастливую жизнь. Перед дойкой их часами чистят скребницей, что по теории крестьян стимулирует производство молока. Но даже если это и не так, чистка улучшает внешний вид коров. И прежде всего она полезна тем, кто выполняет эту работу. В некоторых деревнях одна из вспомогательных работ при дойке состоит в том, чтобы держать корову за хвост, дабы она не била дояра по ушам. Дойка, естественно, представляет собой особенно важное дело. Не все могут доить, но для тех, кто умеет, это источник большой радости.

Так появились тракторы. Но они не вытеснили тропинок и используются с большой осторожностью на полях. А от различных дополнительных приспособлений, которые сделали бы лишними руки помощников, отказались. Урожай намеренно большей частью убирается вручную. Мастерская игрушек, булочная и гончарное производство в дни уборки закрываются; вся деревня – в поле. Одни выдергивают из земли морковь, другие отделяют от зелени, третьи укладывают ее в картонные коробки. Кто-то разливает чай, кто-то просто наслаждается компанией, кто-то пропускает занятия в школе и мешает другим работать. Именно от этого я и хотел отвлечь бегуна Z, попросив его помочь мне выдергивать морковь. Он отпустил несколько острот и попытался ускользнуть. Я схватил его еще раз, и покрепче. Он попытался снова улизнуть, и наконец я понял, почему. Он просто не знал, что такое морковь, и особенно как ее тянуть из земли. Z, общественный враг тех мест, откуда он родом, страшно боялся обнаружить свое незнание. Лучше слыть плохим, чем глупым – тенденция, которую так проницательно описал Эдгертон в своей книге в 1967 году.