САЛЬВАДОР АЛЬЕНДЕ - Иосиф Лаврецкий

Чичо принимал самое деятельное участие в организации вечерней общеобразовательной школы для рабочих и сам преподавал в ней основы социальной медицины. У него на все хватало энергии и способностей: и на учение, и на политику, и на работу. Ведь ко всему прочему он еще и зарабатывал на жизнь и на оплату университетского курса, ибо отец был не в состоянии нести расходы по образованию всех четырех детей. Дон Сальвадор мог оплатить только образование дочерей и отложить некоторую сумму им на приданое. Чичо, будучи студентом, работал ассистентом на патолого-анатомической и стоматологической кафедрах, затем в «Скорой помощи» и психиатрическом госпитале. Он ежедневно соприкасался с человеческим горем, заботами, нищетой, болезнями. Это был как бы второй его университет.

Альенде говорил потом, что именно в студенческую пору он впервые знакомится с трудами Маркса, Энгельса, Ленина и становится убежденным социалистом и антиимпериалистом, каким останется до последнего дня своей жизни. Работы марксистских авторов, которые он читал в студенческие годы, глубоко врезались в его память, стали основой его мировоззрения. Среди этих работ он выделял «Манифест Коммунистической партии» Маркса и Энгельса, «Государство и революция» и «Империализм, как высшая стадия капитализма» Ленина. Он также штудировал в ту пору «Капитал». Эти и другие работы теоретиков марксизма читались вслух и обсуждались на собраниях организации «Авансе», причем инициатором коллективного их изучения был Чичо Альенде.

Альенде обладал прекрасной памятью, он поражал своих слушателей, цитируя отрывки из различных политических или литературных произведений, строфы классических и малоизвестных поэтов.

Поэзия занимала видное место в его жизни. Вышедший в 1924 году сборник стихов Пабло Неруды (поэт был на 4 года старше Чичо) «Двадцать поэм любви и одна песня отчаяния» на долгие годы стал его настольной книгой. Со страниц этого сборника веяло неуемной жаждой жизни, верой в торжество любви, в ее могучую силу:

Тело женщины — белые холмы, белые бедра, —отдаваясь, ты подобно целому миру.Неистовым пахарем вторгается в тебя мое тело,исторгая дитя из глубин земли.

В то же время Неруда, как бы в предчувствии грядущих грозных событий, раскрывал ограниченность любовных переживаний, их преходящий характер, если им не сопутствуют более глубокие общечеловеческие переживания, надежды, стремления:

О, искусанный рот, пожар исцелованной плоти,о, голодные зубы, о, тесное тел сплетенье!О, слиянье безумное наших надежд и порывов,о, наши объятья и отчаянье наше!

И нежность, невесомей воды и муки,и слова, что у нас на губах рождались,то было моей судьбой, по ней моя страсть прошла,и в ней мой страсть утонула. Все былокораблекрушением!

12 ДНЕЙ, КОТОРЫЕ ПОТРЯСЛИ РЕСПУБЛИКУ

Президент Алессандри был свергнут 5 сентября 1924 года военной хунтой. Но сама хунта просуществовала всего лишь четыре месяца. Члены ее никак не могли договориться между собой, выработать единую программу действий. В стране создалась хаотическая ситуация.

Часть офицеров стремилась установить реакционную диктатуру, другая помышляла о реформах буржуазного типа. Возобладали первые. Их вожак полковник Карлос Ибаньес дель Кампо 25 января 1925 года захватил власть. Чтобы усыпить бдительность своих противников, он вскоре передал бразды правления вновь Алессандри, в правительстве которого занял ключевой пост военного министра.

Алессандри провел конституционную реформу, наделявшую президента большими полномочиями. Новая конституция отделила церковь от государства, осуществив давнишние чаяния прогрессивных кругов Чили. Однако это отделение носило чисто формальный характер. Оно настолько не ущемляло традиционных позиций церкви в чилийском обществе, что даже Ватикан не возражал против него.

В конце 1925 года состоялись выборы нового президента. Избранный на этот пост Эмилиано Фигероа был марионеткой в руках Ибаньеса, но вскоре честолюбивый полковник отделался и от него и сосредоточил всю полноту власти в своих руках.

Ибаньес, последователь фашизма, любил, чтобы его называли «Муссолини Нового Света». Одним из первых его актов была реорганизация полиции по итальянскому образцу. Муссолини прислал в Чили своих «экспертов», создавших корпус карабинеров, задачей которого было преследование коммунистов, профсоюзных активистов, подавление забастовок, разгон демонстраций.

Ярый антикоммунист, еще в 1922 году призывавший «решительно порвать связи с красной Москвой», Ибаньес развязал в стране террор против прогрессивных деятелей. Компартия была запрещена, ее руководители сосланы на безлюдные острова архипелага Хуан-Фернандес и на остров Пасхи. Вместе с коммунистами подверглись преследованиям и противники диктатора из буржуазного лагеря. Ибаньес произвел чистку в армии, изгнав из ее рядов демократически мыслящих офицеров, в том числе полковника Мармадуке Грове, вынужденного эмигрировать в Буэнос-Айрес.

Диктатор применял не только репрессии. Следуя примеру Муссолини, он упражнялся в социальной демагогии. Он провел через конгресс кодекс труда, включив в него закон о социальном страховании, о пенсиях по старости и инвалидности и другие меры, за осуществление которых боролись рабочие. Диктатор создал «народные дома» для рабочих наподобие итальянских фашистских организаций «Дополаворо», которые якобы заботились о досуге трудящихся, а в действительности пытались привить им вирус антикоммунизма. Диктатору удалось заручиться поддержкой правых элементов в рабочем движении, которые выступали за ликвидацию компартии. Ликвидаторы, возглавляемые сенатором Мануэлем Идальго, ставшим затем лидером троцкистских раскольников, открыто сотрудничали с Ибаньесом.

В 1927 году Ибаньес устроил новые президентские выборы. Чтобы придать им видимость законности, диктатор частично освободил из ссылки и тюрем политических: заключенных. Из всех партий только коммунисты осмелились противопоставить Ибаньесу своего кандидата — ветерана рабочего движения Элиаса Лаферте. Это разъярило диктатора. На коммунистов обрушились репрессии, а их кандидат был вновь сослан на остров Пасхи. Став «законным» президентом, Ибаньес продолжал политику террора, намереваясь вырвать с корнем «коммунистическую заразу». Но компартия продолжала существовать и бороться, хотя и вынуждена была уйти в глубокое подполье.

Режим Ибаньеса знаменовал собой переориентацию правящих кругов Чили с Англии на Соединенные Штаты. Ибаньес содействовал проникновению американского капитала в селитряную промышленность. При нем американская компания «Анаконда коппер майиинг» захватила контроль над производством меди, монополистический трест «Интернейшнл телефон энд телеграф» (ИТТ) получил концессию на эксплуатацию телефонно-телеграфных линий, а американская, хоть и с местным названием, «Чилийская электрическая компания» приобрела на 99 лет концессию на распределение электроэнергии. Активное внедрение капитала США в годы правления Ибаньеса затронуло интересы англичан, занимавших до этого господствующие позиции в экономике страны, обострило межимпериалистические противоречия в этом районе. В 1930 году капиталовложения США в Чили достигли 729 миллионов долларов. Это был гигантский скачок по сравнению с 1913 ходом, когда они составляли всего 15 миллионов долларов. По объему американских капиталов Чили заняла второе место после Кубы.