Отбитая. Том 2 - Кира Романовская

ни к чему, — Катя поправила ему ворот рубашки, расстегнула одну пуговицу и провела руками по плечам, хлопнув по предплечьям. — С прошедшим днём рождения что ли? Костюмчик от Армани, как ты всегда мечтал. Найди себе теперь новую мечту, и к слову, мечтать надо о великом, а не о шмотках. Их можно просто купить. Сидит отлично, хорошо что к портному Игоря сходил, тот всё как надо сделал.

Максим смущённо улыбнулся, из двух братьев он был тем ещё шмоточником.

— Уверенности тебе это прибавило?

— Нет.

— Правильный ответ. Она у тебя здесь, — ткнула она пальцем ему в район сердца. — И здесь.

Катя слегка надавила пальцем ему на лоб, широко улыбаясь, тот потупил взгляд. Она отошла от него на шаг и открыто им любовалась. Чайник Вадима понемногу начал закипать, пока он наблюдал за ними, сложив руки на груди, ему не понравилось, как она дотрагивается до парня и смотрит с восхищением во взгляде.

«Замену мне уже нашла? Макс? Серьёзно?» — эта дурацкая мысль напугала его самого.

— Всё, поехали. По дороге всё проговорим ещё раз, — Катя взяла свою сумку со стола и посмотрела на Вадима, показывая глазами на Макса.

— Удачи тебе, Максим. Пожёстче с ним.

Парень нервно улыбнулся и кивнул, вышел в приёмную.

— Выдыхай, Вадим, выдыхай. Чего какой напряжённый? Макс справится, — проходя мимо него, сказала ему Катя.

Вадим проводил её взглядом и смотрел он только на её зад.

Он вернулся к себе в кабинет и устало откинулся на спинку кресла: «Армани? Через своего бывшего жениха купила?». Однажды он спросил Катю, общается ли она с Маурицио до сих пор.

— Бывает, пишет, что нибудь интересное про США, фотки скидывает. Он держит себя в рамках приятельских отношений, я тоже, если тебе интересно, а тебе именно это интересно.

— Ты считаешь это нормально, общаться с бывшим любовником?

— Мне его заблокировать? Ты так сделаешь, если мы расстанемся? Со мной больше разговаривать не будешь?

— А я что собираюсь по-твоему?

— Не знаю, повод может ищешь, кто тебя знает. Я вот не перестану с тобой разговаривать, если мы расстанемся, потому что мы работаем вместе. Да и тупо это, игнорить другого человека, только потому, что отношения не удались. Всякое бывает, хорошими людьми от этого они быть не перестают, если только за рамки заходят, то стоит прекратить общение. Особенно, если чувства остались, у меня к нему не остались, если тебе интересно.

Вадим обнял её тогда и поцеловал в губы, продолжать этот разговор он не хотел, отчасти потому, что ему не нравилось тогда думать об их возможном расставании. Он не мог придумать причины, по которым мог бы быть от неё отдельно. Причина нашлась. Они сами.

После его приезда, они встречались в основном на совещаниях, общих деловых встречах. Катя старалась не участвовать в большинстве из них, сосредоточилась на финансах и администрированием отделов, новых проектов не брала, только доводила старые. Она не перестала с ним разговаривать, как и обещала, но говорила она только по делу. Катя ему ни разу не улыбнулась за всё это время.

Они больше не обедали вместе, он ничего не знал о её жизни, потому что не был больше её частью. В тайне он надеялся, что она попытается с ним поговорить об их отношениях, свои претензии к ней он считал обоснованными, но ей было всё равно. Наедине она с ним не оставалась, избегала его общества, а вот он будто искал повода увидеть её. Обычно он звонил Ирине и просил, чтобы она передала своей начальнице, чтобы она зашла. Катя эти приглашения в его кабинет, где он будто пытался найти косяки в её работе и мучал своими дотошными вопросами, стала игнорировать. Ирина говорила, что Катя занята, но он может ей написать и они поговорят по телефону, или секретарша откровенно врала, что начальство не отвечает на звонки.

Ресторан раньше был его любимым местом, теперь он стал всё больше его ненавидеть, потому что люди, с которыми он проводил там время, были ему не рады. Он лишь изредка проводил там деловые встречи. Она всё также ходила туда каждую пятницу, стала больше внимания уделять делам своего заведения.

Вадим заметил, что она больше не танцует, по крайней мере, когда он там.

Сделанного не воротишь, он поступил так, как считал нужным, только вот никто ему не сказал, что после этого будет так паршиво на душе. Его жизнь без неё стала такой же как была до неё — пустой. До Кати он будто и не жил вовсе, ничего не чувствовал, не пробовал все краски жизни на вкус и цвет.

* * *

Вадим не просто бросил её, он бросил её в одиночестве. Как будто специально дождался, когда братья Соколовы, их младшие партнёры, уедут на три недели в заслуженный отпуск. Одна неделя для их мамы и её ежегодного осмотра врачей, чтобы подтвердить или опровергнуть ремиссию. Две недели на средиземноморском побережье. Они заслужили. Получили дипломы о высшем образовании и упахивались на работе сутками, чтобы Игорю, смотрящему с того света, было за них не стыдно.

Ей сначала казалось, что он вписал туда Катю и близнецов, чтобы таким образом сказать им спасибо, что были с ним в самые тёмные запойные времена. Только сейчас Катерина поняла всю задумку своего босса, когда он изменил завещание. Игорь видел их всех четверых примерно так — Вадим впереди, стоит грудью за компанию и их людей, Катя рядом, чуть позади, нежно сжимает ладонью его плечо, страхует и шепчет на ушко советы, братья по бокам, всегда на подхвате. Непобедимая четвёрка.

Которая рассыпалась, когда Вадим сбросил с себя руку Катерины и отодвинул её в сторону. Братья отошли вместе с ней, когда узнали, что они расстались.

Максим и Павлик, её кудрявые друзья-пуделёчки вернулись на день позже, чем Вадим. Она встречала их в аэропорту и сообщила, что они теперь с Вадимом расстались. Братья переглянулись между собой, но мнения не высказали. Младший только спросил:

— Он тебе изменил?

Катя пожала плечами, откуда ей было знать, да и лучше уже не знать.

Теперь в обеденное время они заседали в кафе недалеко от работы, а не в её ресторане, как обычно. Им всем не хотелось сталкиваться с Вадимом где-то кроме кабинета генерального директора.

— Мы не сможем работать с ним, я не смогу. Это как-то тупо выглядеть будет. Уже выглядит тупо, и чувствую я себя также.

— Со временем полегче станет, попривыкнете, — успокоил её Павлик.

— Он хочет слить