Повороты судьбы - Даниэла Стил

Эта мысль обоим показалась очень заманчивой. На перемене Билли вышел из класса вместе с Мари-Анж. Ему понравились ее кудри и голубые глаза, он вообще решил, что Мари-Анж красавица, но не стал говорить ей об этом. Билли было двенадцать, он был старше других ребят на год. В прошлом году он болел ревматизмом и, хотя к концу учебного года совершенно поправился, пропустил так много занятий, что пришлось остаться на второй год. .

Они вышли вместе в школьный двор. Сначала Мари-Анж учила его произносить ее имя, хихикая над его смешным акцентом.

Потом они вместе пошли на ленч. В этот день с Мари-Анж познакомились еще несколько ребят, но только Билли она считала своим другом. После занятий они вместе сели в школьный автобус. Билли жил ближе, примерно на полпути между школой и фермой ее тетки. В автобусе они сидели рядом и разговаривали. Билли сказал, что может когда-нибудь, например, в выходные, приехать к ней в гости и они будут вместе делать уроки. Мари-Анж очаровала Билли, он уже мечтал, как она будет учить его по выходным французскому. Мари-Анж эта мысль тоже понравилась, ей было бы приятно иметь друга, с которым можно говорить на родном языке.

На следующий день Мари-Анж рассказала Билли о трагедии, отнявшей у нее родителей и брата. Билли с ужасом слушал ее рассказ о бабушке Кэрол.

– По-моему, она ужасно злая, – сказал он с искренним сочувствием.

У Билли было семь братьев и сестер. Его родители были тоже фермерами, они выращивали кукурузу и держали небольшое стадо коров. Он привык к работе на ферме и обещал иногда приходить помогать Мари-Анж по хозяйству.

Вечером, закончив дела в сарае, Мари-Анж вернулась в дом. Ужин, как всегда, прошел в молчании, Кэрол не расспрашивала внучку о первом дне занятий, и Мари-Анж не стала рассказывать ей о своем новом знакомом.

В субботу днем Мари-Анж увидела на подъездной дороге Билли. Спрыгнув с велосипеда, он улыбнулся и помахал ей рукой. Билли говорил, что приедет позаниматься французским, и Мари-Анж на это надеялась, но не была до конца уверена, что он сдержит обещание. Они оживленно разговаривали, как вдруг прогремел выстрел. Оба подпрыгнули, как испуганные кролики, и инстинктивно обернулись туда, откуда он прозвучал. На крыльце с дробовиком в руках сидела в своей коляске Кэрол Коллинз. Конечно, ни Мари-Анж, ни Билли и в голову не могло прийти, что она целилась в них, и она действительно стреляла в воздух, но вид у нее был весьма грозный.

– Убирайся с моей земли! – крикнула она Билли. Мари-Анж задрожала от страха.

– Тетя Кэрол, Билли – мой друг, мы учимся в одном классе, – поспешно сказала она.

Напрасно Мари-Анж надеялась, что ее объяснение смягчит бабку.

– Ты вторгся в частное владение! – заявила Кэрол, глядя на Билли в упор.

– Я приехал в гости к Мари-Анж, – вежливо ответил мальчик, пытаясь не показать своего испуга ни.Мари-Анж, ни старухе. У Кэрол Коллинз был такой вид, будто она и впрямь готова его убить.

– Тебя никто не приглашал, нам тут не нужны гости. Садись на свой велосипед и убирайся! Слышишь? Чтобы духу твоего здесь не было!

– Да, мэм. – Торопясь сесть на велосипед, Билли покосился на Мари-Анж. – Прости, я не знал, что она так разозлится, – прошептал он. – Увидимся в понедельник.

– Извини, что так получилось, – тоже шепотом ответила Мари-Анж.

Билли вскочил на велосипед и изо всех сил поднажал на педали. Проводив его взглядом, Мари-Анж медленно побрела к дому. Если до сих пор она только боялась бабку, то сейчас, впервые с тех пор, как приехала в Айову, по-настоящему ее возненавидела.

– Скажи своим дружкам, чтобы не вздумали сюда являться, – строго сказала Кэрол. – Тебе некогда болтаться на улице со всякой шантрапой, у тебя полно дел на ферме. – Она положила дробовик на колени и посмотрела на племянницу. – Я запрещаю тебе шататься без дела с приятелями, ясно?

– Да, мэм, – тихо ответила Мари-Анж и побрела в сарай, где ее ждали нескончаемые дела.

Однако нападки старухи сделали дружбу двух подростков только крепче. Вечером Билли позвонил Мари-Анж по телефону, Кэрол передала девочке трубку, но что-то недовольно пробурчала. Она не одобряла эту дружбу, но открыто запрещать Мари-Анж разговаривать с приятелем все же не стала.

– Как ты? – спросил Билли.

Всю дорогу до дома он думал о Мари-Анж, волновался, как она там одна с сумасшедшей старухой. В большой семье Билли царила дружелюбная атмосфера, он мог свободно приглашать домой друзей в любое время.

– Со мной все в порядке, – робко ответила Мари-Анж.

– После того как я уехал, она тебе ничего не сделала?

Дождавшись, пока Кэрол выкатится в своей коляске из кухни, девочка прошептала:

– ' Нет, но она запретила мне приглашать сюда друзей. Увидимся в понедельник. Я могу учить тебя французскому в обеденный перерыв.

– Смотри поосторожнее с ней, как бы она тебя не застрелила, – сказал Билли со всей серьезностью двенадцатилетнего подростка. – До свидания, Мари-Анж.

– До свидания.

Уже повесив трубку, она пожалела, что не поблагодарила Билли за звонок. В той пустой жизни, которую она теперь вела, дружба с Билли стала ее самым дорогим сокровищем, а его звонок – живой связью с внешним миром.

Глава 4

С годами дружба Мари-Анж и Билли переросла в прочную связь, которая помогала жить им обоим. К тому времени, когда Билли исполнилось четырнадцать, а Мари-Анж – тринадцать, они стали близки другдругу, как брат и сестра. Знакомые стали посмеиваться над ними, дразнить женихом и невестой, но Мари-Анж упрямо твердила, что это не так. Билли был ее надеждой и опорой, ведь жизнь Мари-Анж в доме бабки оставалась все такой же унылой и безрадостной. Она каждый день встречалась с другом в школе, потом они вместе возвращались домой на автобусе, и он каждый вечер звонил ей. А еще она ходила в гости на ферму Паркеров, когда ей это удавалось, в основном по выходным, после того как переделает все дела. В семье Билли Мари-Анж словно отогревалась, как в теплом, безопасном убежище. По сравнению с фермой Кэрол дом Билли казался ей раем. Билли и его родные заменили ей семью, кроме них, у нее никого не было. Мари-Анж много раз писала Софи и не понимала, почему за эти два года она ни разу не получила от нее ответа. Девочка подозревала, что с экономкой случилось нечто ужасное, иначе Софи бы ей ответила.

Билли, конечно, не мог заменить ей семью, но в некотором роде заменил брата. Как и обещала, Мари-Анж, занимаясь с ним на переменах и в обеденный перерыв, обучила его французскому. К четырнадцати годам Билли объяснялся по-французски почти свободно, на школьном дворе они часто разговаривали на ее родном языке. Билли говорил, что это их тайный язык. А Мари-Анж стала гораздо лучше говорить по-английски, почти без акцента. К Билли она относилась как к старшему брату, и для нее стало полной неожиданностью, когда однажды днем по дороге домой Билли вдруг признался ей в любви. Он пробормотал признания себе под нос, глядя в землю. Она остановилась и уставилась на него в изумлении.

– В жизни не слыхала такой глупости, – фыркнула она в ответ. – Как ты можешь говорить такое?

Билли растерялся. Это было совсем не то, чего он ждал и на что надеялся.

– Я это говорю, потому что люблю тебя.

– Я тебя тоже люблю, но как брата. Зачем усложнять наши отношения?

Мари-Анж очень дорожила их дружбой и не желала ею рисковать.

– Я не собираюсь ничего усложнять или портить, – возразил Билли.

Он нахмурился, думая, что, наверное, сказал что-то не так или выбрал неподходящее время, но другого времени у них не было. Бабка Мари-Анж по-прежнему не разрешала ему появляться на ферме, поэтому они бывали вместе только в школе или в школьном автобусе – не считая тех редких случаев, когда Мари-Анж удавалось приезжать к нему на ферму. Летом, когда занятий не было, встречаться стало труднее. Для этого они приезжали каждый на своем велосипеде в условленное место на берегу небольшого ручья. Место это они нашли год назад и могли здесь часами сидеть и разговаривать обо всем – о жизни, о своих мечтах и надеждах, о своих семьях, о будущем.

Мари-Анж говорила, что мечтает вернуться во Францию и, для того чтобы заработать денег на поездку, начнет работать, как только вырастет. Билли сказал, что хотел бы отправиться вместе с ней, хотя длянего такая поездка была еще более несбыточной мечтой, чем для Мари-Анж.

После признания Билли их отношения остались такими же, как и раньше, – отношениями двух преданных друзей. Прошел еще год. Однажды летом они встретились в их любимом тайном местечке на берегу ручья, Мари-Анж принесла термос с холодным лимонадом. Неожиданно Билли наклонился к ней и поцеловал. Ему было тогда пятнадцать, а Мари-Анж только что исполнилось четырнадцать. Их дружба к тому времени продолжалась уже почти три года. Мари-Анж удивилась, но в отличие от того случая, когда Билли признался ей в любви, не слишком бурно возражала. Никто из них ничего не сказал о поцелуе, но Мари-Анж встревожилась. При следующей встрече с Билли она в своей невинной манере призналась ему, что боится любви и не хочет, чтобы в их отношениях что-то менялось.